Рождение Юпитера - Максим Хорсун

– Буду премного обязана, – ответила с полупоклоном Климентина.

Подумать только: Шелли весьма занят! Чем интересно? Делением натуральных чисел на ноль? Когда же он успел обзавестись делами? Ведь Шелли никогда не проявлял особого интереса к внутренней жизни прайда.

Климентина двинулась вдоль расписанной свежими фресками стены к плетеным креслам. Она присела, и вмонтированный в свод лазерный проектор принялся развлекать ее видами Старой Столицы на Ганомайде и пейзажами Первородного Океана Еуропы. Рассматривая окрашенные в красные тона близким Солнцем и гигантом-Юпитерексом картины, Климентина вдруг поняла: скоро ей доведется любоваться покинутыми мирами воочию.

Неужели интуиция не обманывает? Ведь именно туда – к Юпитерексу – направился Ай-Оу в надежде, что мир Солнца излечил его от проклятого диюдарха.

«Информация для благородных, не для рабов. Генетики прайда Хюлстов реконструировали ДНК кареглазой водоросли. Код станет общедоступным до праздника Заполнения инкубаторов…»

Ждать пришлось долго. Эх, если бы она знала, что Шелли как зеницу ока берегут своего отпрыска от заезжих бесфамильных, то отправилась бы прямиком на Седну. Не побоялась бы расстояний и сроков, послала бы «Белую Кайру» во внесистемное пространство. Повстречаться с Брутом было бы куда проще и наверняка приятней, чем с этим недостойным выскочкой.

Наконец, она увидела того самого помощника распорядителя. Юноша вышел на середину прохода и стал крутить кудрявой головой. Климентина поспешила к нему навстречу.

– Я не мог доложить благородному Шелли о тебе сразу, – объяснил слуга, опустив глаза. – Благородный Шелли спал.

Климентина задохнулась от ярости.

У нее – дело особой важности. Вопрос жизни и смерти! На кону – судьба их общего друга, а он, Шелли, представьте себе, спит! Причем никому не позволено прерывать его драгоценный отдых! Как это мерзко, низко… Просто отвратительно!

– Но я сразу доложил о тебе, как только благородный Шелли покинул покои, – быстро продолжил юноша, – и – о чудо! – он немедленно распорядился отвести тебя к нему.

– Еще бы! – прошипела Климентина.

– Пойдем же!

И они пошли.

Через боковое ответвление галереи, через двери, охраняемые двумя солдатами прайда (один из них был вооружен ядометом, а второй – двуручным мечом с устрашающим зазубренным лезвием). Дальше – через увитый желто-зелеными лианами атриум, минуя одетый в мрамор зал со статуями обнаженных людей и дымящимися бассейнами с горячей водой, и только потом они оказались на пороге гостиной Шелли.

– Благородная Александра Шелли, – сказал вдруг юноша, покрываясь от смущения испариной, – велела передать тебе следующее, цитирую: «если ты, бесфамильная, явилась в этот трудный час к моему сыну только для того, чтобы предложить на продажу яйцеклетку, я велю с позором гнать тебя из Розового Берега»… конец цитаты! – Помощник распорядителя вздохнул с сочувствием.

– Что же мешало благородной Шелли предупредить меня лично? – поинтересовалась Климентина, опешив от столичного гостеприимства. А ее, наивную, обидели манеры мясопроизводителей Баттиста. Да Баттиста, оказывается, были просто душками! Совсем уж она одичала за время, проведенное на Пангее. Выпала из социального контекста, и теперь всюду попадает впросак, словно дитя, с запозданием выпущенное из инкубатора.

– Увы, но благородная не имеет возможности общаться с каждым, кто ежедневно посещает Агатовую Пирамиду, – юноша поклонился. – Всего вам доброго!

Климентина вошла в гостиную. Овальный зал освещала причудливая люстра, похожая на пестрое насекомое, которое присело среди лепных бежевых волн на потолке. Да это и был биоэлектрический светляк какой-то великанской модификации. Чего только не придумают в столице!

Светло-коричневый ковер мягко пружинил под ногами, и шагов Климентины было совсем не слышно.

Шелли сидел в низком кресле, сильно ссутулившись. В руках он держал открытую книгу с потрепанной обложкой. Климентина узнала «Справочник масс объектов системы Солнца», – с ним молодые астроники решают задачки по теории инерционного полета. Уловив изменения в токе воздуха, Шелли поспешил поднять глаза. Улыбнулся с неожиданной искренностью, небрежно отбросил книгу, вскочил с кресла и рванулся к ней навстречу.

Климентина отпрянула, округлив глаза. Ее опять застали врасплох! Этот наполненный чувствами порыв! Но больше изумило лицо Шелли. Никогда прежде она не видела его таким бледным, взъерошенным и затравленным. Неужели на молодого человека так повлияло ее прибытие? Он ее боится? Испытывает чувство вины? Или, быть может, ему стало нехорошо?

Шелли тряхнул головой и, опомнившись, отступил. Скрестил на груди руки.

Климентина стояла возле порога в темно-зеленом платье, над белокурой головой теплился голографический нимб, а лицо прикрывала теневая вуаль, и было трудно догадаться, что происходит у нее на душе. Тонкие пальцы на обеих руках сжимались в кулаки и снова разжимались, будто в каждой ладони она держала по трепетному сердцу.

– Я польщен, – сказал Шелли севшим голосом. – Я в растерянности… Не ожидал, что когда-нибудь увижу тебя в стенах моего дома.

Климентина интерпретировала его слова по-своему.

– Я бы ни за что здесь не появилась по собственной воле. Если бы речь сегодня не шла о жизни и смерти, – сказала она.

– Откуда ты узнала?.. – от удивления Шелли повысил голос. – Откуда тебе стало известно?..

– Ай-Оу вышел на связь… – сказала Климентина.

Шелли всплеснул руками.

– Неужели вся система Солнца только и говорит о нас с Брутом! Откуда об этом узнал Ай-Оу! Неужели наш чудаковатый телепат!.. – Он осекся, вспомнив, что приятель мертв и ругать его не имеет смысла, а то и вовсе бесчестно.

– Не знаю, что начудили вы с Брутом – с вас станется. Я говорю об Ай-Оу! – с вызовом выпалила Климентина. – У Ай-Оу большие неприятности!

– Да-а, – протянул Шелли. – Ай-Оу погиб. Можно ли представить большую неприятность?

– Какой же ты циник! – покачала головой Климентина.

От противоречивых эмоций у Шелли задрожал подбородок.

– Если кому-то угрожает опасность – так это мне и Бруту! – заговорил он с горечью. – Как бы ты не относилась ко мне, у тебя нет повода ненавидеть Брута! Ай-Оу… Что Ай-Оу? Ай-Оу погиб, и на этом его злоключениям пришел конец. Нет ничего циничного и постыдного в том, что в данный момент я озабочен собственной судьбой.

– Ай-Оу не погиб! – возмутилась Климентина. За ее спиной распахнулись двери, в гостиную заглянул помощник распорядителя. Небрежным жестом Шелли отправил юношу вон. Климентина оглянулась, но в гостиной кроме них никого уже не было.

– Про-дол-жай… – по слогам выдавил из себя Шелли.

– Он вовсе не мертв, как полагают! – повторила Климентина. – Ему необходима помощь! Кроме как на нас, несчастному Ай-Оу не на кого рассчитывать.