Последыш древних - Василий Сахаров

На время крепость затихла, и пришла благословенная тишина. Недобитки оказались в ловушке и пытались нас обстреливать. Однако выходило у них это плохо, и потери у нас были небольшие. А затем появился Рунольв, взявший конюшню, где оказалось много наемников и ополченцев. Немногим позже подошли подкрепления, линейные пехотинцы с обозом, и нам принесли зажигательные смеси. Ну а потом, вместе с изможденными магами, едва стоявшими на ногах от усталости, пришел капитан Агликано и начал переговоры. Сначала он предложил сдаться дружинникам.

– Эй! В казарме! – ротный позвал недобитков.

Небольшая пауза. Шевеление. Скрип тетивы. Звук хлесткой затрещины. И только после этого ответ:

– Да! Слышим тебя!

– Ваш барон мертв, а я капитан Агликано, командир отряда, захватившего Дер-Вагат! С кем говорю?

– Полусотник Дамир Эгро!

– Слышь, полусотник, сдавайтесь!

– А смысл?

– Жить будете!

– Рабами?!

– Да!

– Нет! Нам это не подходит! Будем биться!

– Не получится битвы, Дамир! Думаешь, мы с вами на мечах рубиться станем?! Нет! Сейчас внутрь огнесмесь метнем, и конец вам! Сгорите! Так что сдайся, а там как получится! Военное счастье, оно переменчиво! Глядишь, еще обменяем тебя на своих воинов!

– А может, договоримся?

– А ты можешь что-то дать?!

– Могу! К нам подкрепление подойдет! Ночью! Вампир из старых, зовут Закария, а с ним стая! Они по реке идти будут, а затем по подземному ходу! У нас для них апартаменты готовы!

Агликано посмотрел на магов. Царьер кивнул, и капитан продолжил переговоры:

– Да, слышал о таком вампире! Ну и что?

– Вампир будет ждать сигнала, а он известен немногим!

– И что ты хочешь за секрет?

– Отпусти нас!

– А сколько вас осталось?

– Именно дружинников полтора десятка! А так нас в казарме полсотни!

– Идет!

– Дай клятву!

– Слово офицера, что отпущу вас! Но только после того как возьмем вампира! Этого тебе хватит?

Заминка и ответ:

– Принимается!

В казарме раздался звон стали и вскрики. Там шел бой, но вскоре он затих, и капитан спросил:

– Эгро, что у вас?

– Были не согласные! Мы их утихомирили!

– Ладно! Выходите!

Раскидывая тела убитых и бочки, под прицелом стрелков, дружинники и оказавшиеся вместе с ними воины из других крепостных отрядов покинули казарму и вышли на плац. Здесь их разоружили и под конвоем линейных пехотинцев отправили в темницу. Причем полусотника, бывалого вояку с приметным косым шрамом на лбу, отделили от остальных, и его увели наши маги.

После этого Агликано подошел к казарме наемников. Внутри было полторы сотни вольных бойцов, и они собирались драться до конца, каким бы он ни был. Поэтому на предложение капитана сложить оружие наемники ответили нецензурной бранью, вспомнили его матушку и всю родню, а затем обозвали любимца дам Агликано гомиком, и капитан приказал их сжечь.

Штурмовики из второго взвода действовали не колеблясь. Прижимаясь к стенам, они подкрадывались к бойницам, поджигали фитили и кидали внутрь стеклянные бутылки. А дальше просто. Жадная огненная смесь пожирала все, чего касалась, и спасения от нее не было.

Пожар разгорался быстро. Пламя стало вырываться наружу, и наемники закричали. Кто-то ругался, кто-то молился богам, самые отчаянные пытались выбраться через вход, а иные пробовали пробить потолок и выскочить на крышу. Но все было зря. Проклятия оставались всего лишь словами. Боги на помощь не спешили. Смельчаки погибали. А потолок был крепким и выдержал.

Вскоре казарма запылала по-настоящему, и через несколько минут крики гибнущих людей стихли. Дым забил наемникам легкие, и многие задохнулись еще до того, как к ним подобрался огонь. Честно говоря, я поступил бы иначе. Можно было обложить казарму хворостом и выкурить наемников – так проще. Но Агликано решил по-другому, возможно, хотел опробовать огнесмеси в реальном бою, и это его право.

Удостоверившись, что опасности от вольных бойцов больше нет, капитан погнал штурмовиков на крепостной двор, а мой взвод отправил в подземелья. Для нас еще ничего не закончилось. Ночью подойдет стая кровососов, а это противник серьезный, особенно под руководством опытного вожака.

Подземелья Дер-Вагата впечатляли. Множество комнат и просторных залов, галерей, переходов и отнорков.

Было видно, что строители работали всерьез и труда вложили немало. Ведь первоначально, когда первые правители Рубайята еще имели реальную власть и по-настоящему готовились к большой войне с Мореей, планировалось, что в подземельях крепости будут организованы продовольственные склады и госпиталь для раненых. Но затем Рубайят рухнул в пучину хаоса, и были созданы Вольные отряды, которые не подчинялись королю. Каждый пограничный феодал был сам по себе, и крепость оказалась в руках баронов Панвербоков, получавших деньги от наших ушастых недругов из эльссарских лесов. Поэтому госпиталь остался лишь на бумаге и продовольствие не подвезли, а подземные помещения пустовали до тех пор, пока не появились вампиры. Для них покойный барон Панвербок, мечтавший пройти инициацию и стать вечно живым мертвецом, оборудовал специальные помещения. И кровососы, которым он скармливал рабов, частенько гостили у него, перед тем как отправиться на охоту в Морею.

Впрочем, сейчас это уже не важно. Барон мертв, крепость под нашим полным контролем, а ночью в Дер-Вагате появятся вампиры. И, осмотрев подземелья, капитан Агликано и маги организовали для них ловушку.

Кровососы приплывут на лодках по реке и подадут световой сигнал – это предосторожность на тот случай, если морейцы уже взяли крепость в кольцо или заслали за стены своих шпионов. Полусотник Эгро ответит условным сигналом, и рабы откроют подземный ход. После чего вампиры проникнут внутрь, и вот тут-то они и умрут, по-настоящему. Заранее закрепленный в тоннеле артефакт обвалит подволок, кровососы окажутся в одном из залов, и чародеи накроют монстров мощным потоком искусственного солнечного света. А потом останется только собрать трофеи, и рота капитана Агликано, уверенного, что вскоре станет майором, запишет на свой боевой счет несколько вампиров.

В общем, так это должно было произойти, и после осмотра подземных сооружений, уже под вечер, мы вышли на поверхность. Перед беспокойной ночкой следовало хотя бы немного отдохнуть, и, определив свой взвод на постой в донжон, я умылся, переоделся и упал на топчан, служивший еще караульным крепости. Однако горячка боя и пролитая кровь давали о себе знать, и сон не приходил. Глаза слипались, и постоянно накатывала дрема, но покоя не было. А тут еще и запахи, проникавшие в донжон, донимали. Смесь из дыма, паленой шерсти и сырой крови, на которую со всей округи слетались вороны. Все это беспокоило, и я сел на топчан.