Законы Нижнего мира - Евгений Сысоев

Син. — Этими застёжками можно приковать к печи или трубе, чтобы клиент не дергался, да и я был волен заниматься своими делами. А эти стержни расположены так, чтобы касаться нервных окончаний, тут погрешности, конечно, возможны, зависит от размера руки. Ну, да это неважно, и так отлично работает.

Эмилию мутило все больше. От страха и от омерзения. Она отвернулась, и взгляд ее упал на шлем, сделанный всего из четырёх дугообразных, металлических полосок, каждая из которых крепилось к другой широкими, плоскими винтами.

— А, это, — небрежно сказал Син, заметив предмет интереса Эмилии. — Грубая работа, не так интересно. К сожалению, многих экспонатов моей коллекции здесь нет — слишком громоздкие для перевозки. Но один я не удержался — привез, он легко разбирается. Пойдем, — лейтенант недружелюбно толкнул Эмилию в спину.

— Произведение искусства! — торжественно произнес он, указывая на странного вида конструкцию. Остов изобретения представлял собой массивную, железную стойку, вдоль которой торчали пяти-семисантиметровые шипы. Снизу и на уровне рук расходились дуги, на их концах болтались кожаные ремни. На самом верху устройства была горизонтально прикреплена полуметровая планка, впрочем, размеры, как поняла Эмилия, были весьма условны, судя по виду, многие элементы конструкции можно было удлинять и укорачивать. Заканчивалась планка кольцом, которое могло смыкаться и размыкаться, по внутренней его стороне расположились тонкие металлические спицы сантиметров двадцать в длину.

— Красота! — мечтательно продолжал Син. — Это уже, правда, не мое изобретение, на заказ делали, так сказать, — он неожиданно хихикнул, Эмилия понимала, что лейтенант все больше впадает в эйфорию и эта экскурсия больше нужна ему, чтобы подзадорить себя, разогреть. — Но все по моим схемам и задумкам. Рассказать, как работает? — и не дожидаясь ответа, — человек помещается сюда, руки и ноги фиксируются ремнями, кольцо замыкаем на шее, — Син одновременно говорил и демонстрировал, как работают замки, — но не слишком туго, иначе штыри артерию повредить могут, — все было так дежурно и обыденно, как будто лейтенант конструкцию телеги объясняет, от этого Эмилии было еще неприятнее. — Ах, да, еще очень важно зафиксировать так, чтобы эти штыри, — он указал на остов, — касались позвонков. Их здесь не тридцать с лишним, как ты заметила, а семнадцать — для грудных и поясничных позвонков. Я хотел добавить еще шесть — для шейных, но мастер придумал лучше — этот ошейник. Я назвал его «Ожерелье грешника». О, и, кстати, не удивляйся моим медицинским познаниям! Я, знаешь ли, с детства врачом хотел стать. Да, — весомо добавил Син, хотя Эмилия никак не выказывала ни сомнения, ни удивления. — Даже в университет поступал, не взяли. Из-за денег, у меня небогатые родители были, — лейтенант на минуту замолчал, погруженный в раздумья, затем спохватился и бодро продолжил:

— Знаешь в чем идея? Через все эти штыри, в том числе и в кольце, проходит ток. Я могу при помощи этого пульта, — Син взял в руки коробочку с проводом, на которой уместилось три круглых переключателя. — Если нужно ввести человека в панику, включаем этот режим, — он повернул один из дисков и верхние шипы начали слегка искриться. — Для очищения, включаем этот, — заискрились нижние штырьки. — Почему для очищения? Дело в том, — Син мерзко захихикал, — что при воздействии током на поясничный отдел, человек не может сдерживать… А, знаешь, не буду всего рассказывать, сама увидишь. Впрочем, Эмилия давно все поняла, она мрачно посмотрела на ржавый тазик, стоящий под страшным механизмом и сжала руки в кулак. Хватит трусить, раз решила действовать — надо действовать, даже, если от страха уже не чувствуешь ни рук, ни ног. Но, если уж суждено умереть, то лучше быстро, пусть даже — болезненно, чем под пытками этого извращенца. Эмилия сипло втянула воздух, разлепила засохшие губы.

— Самое интересное в ошейнике, — продолжал нараспев Син. — Эту боль не многие превозмогают.

— В шейном отделе семь позвонков. Не шесть, — подчиняя голос и непослушный от страха язык, сказала Эмилия. — Может, деньги здесь ни причем, тебя не взяли в медицинский по другим причинам?

Син резко развернулся, лицо его белело на глазах, челюсть была сжата, но на губах застыла кривая улыбка. Так выглядит человек, который сдерживает ярость, но знает, что в скором времени даст ей выход, ситуация им контролируется. Син сделал два шага к Эмилии. Снова ударил наотмашь. Графиня подставила руку, как учил Лекс, и по касательной отвела удар. Без размаха пнула ногой, целясь в пах, но Син развернул бедро, блокировав атаку, и снова ударил сам, на сей раз стремительнее и сильнее. Голова девушки дернулась, но она снова повернулась к лейтенанту.

— Не надо, — осипшим голосом, жалобно попросила графиня.

Син схватил ее за грудки и прижал к столу, Эмилия еле удержалась на ногах.

Более сильный противник. Девушка сделала все, чтобы он поверил в свое безоговорочное превосходство. Впрочем, тут и делать почти ничего не надо было. И вот беззащитная жертва в его руках. Лицо Эмилии приняло тоже сосредоточенное выражение, что и при тренировках с Лексом.

Девушка, неожиданно резко и уверенно схватила Сина за руки. Так, большой и указательный палец на своих местах. Сдавить, вывернуть, затем удар плечом.

Не то чтобы Эмилия сделала все идеально, однако для новичка совсем неплохо, к тому же в полной мере сработал эффект неожиданности. Итак, от хватки освободилась, даже чуть оттолкнула, но, что дальше. Лекс говорил действовать по обстоятельствам. Эмилия уперлась нижней частью спины в стол и с силой пихнула противника ногами. Син отлетел к своим излюбленным орудиям пыток, а Эмилия, не теряя времени, рванула в сторону. Она давно незаметно смещалась к месту, где лежали ножи. Схватив первый, подвернувшийся под руку, девушка развернулась, вставая в боевую стойку и… остановилась.

Дело в том, что Син не собирался атаковать. Он стоял, как вкопанный и с глупым удивлением смотрел на Эмилию. Мозг девушки воспринимал картину увиденного по частям: неестественная поза лейтенанта, кровь на вороте мундира, хриплое, натужное дыхание. Лишь после она увидела две спицы воротника пыток. Одна проткнула шею с самого края, другая вылезла у кадыка.

Кажется, Син пытался что-то сказать, но из горла его вырывался лишь сиплый хрип, он то поднимал, то опускал левую руку, не в силах сделать что-то еще.

Эмилия расслабилась и выпрямилась. Утерев с подбородка кровь, она, тяжело дыша, сказала:

— Ожерелье грешника, говоришь? Что ж, тебе идет.

Здание сотряс взрыв. Эмилия вздрогнула и побежала к выходу. Что делать дальше непонятно, но одно девушка знала точно, в это место она никогда не вернется, хотя комната Сина наверняка будет являться ей в кошмарах.

***

— «О моем появлении здесь