В присутствии врага - Элизабет Джордж

Историю он изложил. С именами, датами, местом. Ему нужен был только телефонный звонок от нее, и материал появился бы на первой странице, как того хотел похититель, и Шарлотту отпустили бы и вернули домой. Но звонка не последовало. На первую полосу газеты поставили материал о съемном мальчике. И теперь Лаксфорд ждал, что на него обрушится небо — в какой бы форме это ни произошло.

Не опубликовав статью, он совершил поступок, которого не должен был совершать. И то, что его вынудила к этому Ивлин, нисколько не успокаивало Лаксфорда. Ивлин ясно дала понять в «Хэрродсе», что в исчезновении Шарлотты винит его. И потому она спокойна за девочку, ведь он же как-никак ее отец.

Только одно решение виделось Лаксфорду. Он должен переубедить Ивлин. Должен дать бой всему ее образу мыслей. Должен заставить ее понять: он не тот человек, за какого она его всегда принимала.

Но как к ней подступиться, Лаксфорд понятия не имел.

Хелен Клайд не могла вспомнить, где она впервые услышала выражение «словить удачу». Вероятно, в одном из американских теледетективов, которые она смотрела с отцом — страстным любителем этого жанра—в годы своего детства, когда закладываются основы личности. Это выражение, как семя, брошенное тогда в память, проросло и распустилось пышным цветом при обходе ею района Кросс-Киз-клоуз в Мэрилебоне. Она словила-таки свою удачу, расспрашивая обитателя дома номер четыре.

В тот день, в половине десятого утра, в доме Сент-Джеймса они поделили объем работ на троих. Сент-Джеймс продолжит поиски Бреты, отправившись в школу Джеффри Шенклинга. Дебора получит образец почерка Денниса Лаксфорда. Хелен же опросит обитателей Кросс-Киз-клоуз — не заметили ли там в последние дни человека, старавшегося не привлекать к себе внимание.

— Проверять Лаксфорда, скорей всего, нет необходимости, — сказал им Сент-Джеймс. — Он вряд ли сам написал бы письмо, если бы похитил девочку. Но для порядка надо его исключить. Поэтому, любовь моя, если ты не против взять на себя «Осведомитель»…

Вспыхнув, Дебора сказала:

— Саймон. Боже мой. Я ничего этого не умею. Ты же знаешь. Да что я ему скажу?

— Подойдет правда, — сказал Сент-Джеймс, но, судя по виду Деборы, не убедил ее. — Дорогая, ты просто думай о мисс Марпл.

В конце концов Дебора решила взять для подстраховки свои камеры.

— Ведь это же газета, — волнуясь, объясняла она, чтобы муж и Хелен не отправили ее из дома в Челси безоружной. — С ними я буду чувствовать себя увереннее. Не буду казаться белой вороной. Там же есть фотографы? Множество фотографов? В редакции газеты? Да. Конечно. Ну конечно, должны быть.

— Ты придешь инкогнито! — воскликнула Хелен. — Дорогая, это то, что надо. Совершенно точно. Никто не поймет, зачем ты пришла, а мистер Лакс-форд настолько оценит твою предусмотрительность, твою деликатность, что тотчас же начнет с тобой сотрудничать. Дебора, ты просто создана для подобной работы.

Дебора усмехнулась. Что всегда действовало на нее безотказно, так это шутка. Она взяла камеры и ушла. Сент-Джеймс и Хелен отправились вскоре после нее.

С того момента, как Сент-Джеймс высадил ее на углу Мэрилебон-Хай-стрит и Мэрилебон-лейн, а сам отправился на запад, к Эджвер-роуд, Хелен задавала вопросы. Она начала с магазинов на Мэрилебон-лейн, где показывала фотографию исчезнувшей девочки, не называя ее имени. Наибольшие надежды Хелен связывала с владельцем закусочной «Золотой хвост». Поскольку по средам, перед уроком музыки, Шарлотта непременно сюда заходила, где, как не здесь, кто-то мог следить за ней, сидя за любым из пяти шатких столиков? Один из них особенно подходил для наблюдения, втиснутый в угол за игорным автоматом, но с отличным обзором Мэрилебон-лейн.

Но, несмотря на ободряюще-монотонное бормотание Хелен: «Это мог быть мужчина, это могла быть женщина, в общем, любой человек, которого вы никогда здесь раньше не видели», он покачал головой, продолжая лить растительное масло во вместительный чан. Может, кто новый и сидел тут, отвечал он, но откуда ему знать? Его заведение, слава богу, не пустует, и если кто новый и зайдет отведать трески, он, хозяин, скорей всего, примет его за служащего из контор с Булстрод-плейс. В любом случае ей следует поспрашивать там. Окна этих контор прямо напротив его закусочной. Ему не раз случалось видеть, как какая-нибудь секретарша или машинистка глазеют на улицу вместо того, чтобы заниматься своим делом. Поэтому-то, скажу вам, мисс, страна и катится в пропасть. Никакой сознательности. Слишком много праздничных дней. Все стоят с протянутой рукой, ожидая, что правительство что-нибудь им подаст. Когда хозяин сделал вдох, чтобы развить свою излюбленную тему, Хелен торопливо его поблагодарила и оставила карточку Сент-Джеймса. Если он все же что-то вспомнит…

Расспросы в конторах на Булстрод-плейс, в которые не всегда легко было проникнуть, отняли у Хелен несколько часов, но успехом не увенчались. Ненамного большего она добилась и в пабе «Принц Альберт».

После этого Хелен принялась методично обследовать Кросс-Киз-клоуз. Она никогда в жизни не бывала в уголке Лондона, столь напоминавшем излюбленные места Джека Потрошителя. Даже днем ей было здесь не по себе. По обеим сторонам узких переулков высились дома, поэтому сюда проникал лишь редкий, отраженный от крыш луч солнца, еще реже попадался островок солнечного света на крылечке, обращенном, по счастью, в нужную сторону. Хелен не встретился ни один прохожий — это давало серьезные основания предполагать, что незнакомца как раз могли заметить, — но и в большинстве смахивающих на крысиные норы жилищ все тоже казалось вымершим.

Хелен прошла мимо дома Дэмьена Чэмберса, хотя обратила внимание на звуки электрооргана, доносившиеся из-за закрытых дверей. Она начала с соседей учителя музыки и проверила дома напротив. Единственными компаньонками сыщицы были две кошки — рыжая и полосатая — с торчащими тазовыми костями и маленькое серое существо с длинной мордочкой. Зверек этот семенил на крохотных лапках вдоль одного из зданий, и его присутствие указывало на то, что пребывание в этом районе нужно сократить до предела.

Хелен показывала фотографию Шарлотты, говорила о ее исчезновении, уклонялась от естественных вопросов — кто она и не затевает ли какой пакости. Покончив с вступительными фразами, Хелен переходила к сути дела: очень велика вероятность, что девочка была похищена. Не заметили кого-нибудь поблизости? Подозрительного человека? Слишком долго здесь находившегося?

От двух женщин, живущих в домах номер три и семь, она получила ту же информацию, что и Саймон от Дэмьена Чэмберса в среду вечером. Молочник, почтальон, случайный доставщик товара. В переулке видели только этих людей. В домах номер шесть и девять ей ответили пустыми взглядами. Еще в шести домах ей вообще не открыли, поскольку они пустовали. Усилия Хелен были вознаграждены в доме номер пять.

Она поняла, что ей повезло, как только постучала в дверь. Случайно подняв глаза — поскольку она постоянно с тревогой озиралась в этом лабиринте улочек, — Хелен увидела в единственном окне второго этажа морщинистое лицо, обладатель которого исподтишка наблюдал за ней в щелочку между штор. Хелен помахала рукой, приветствуя хозяина, постаралась принять как можно более приветливый и мирный вид и крикнула: