Стражи империи: хроники Чрезвычайного отдела - Закери и Филипп Ронн

В приемной генерала он нос к носу столкнулся с полковником Александром Галатараем, начальником отдела кадров.

— Ну, как, в духе или не очень? — поинтересовался полковник, кивнув на дверь кабинета Вараллена.

— Да чудит, как всегда. — Пожал плечами Клен, за руку здороваясь с коллегой. — Окончательно назначил меня начальником ЧО.

— Так, значит…

— Норин не вернется.

— Хреново.

— Сам расстроен. — Развел руками Клен. — Ладно, не буду задерживать, а то Профессор сегодня, что‑то больно раздражителен.

— Ну, на меня раздражаться не за, что, — тряхнув папкой под мышкой, усмехнулся Галатарай, — у меня рутина.

— Вызывали? — поинтересовался начальник отдела кадров, входя в кабинет генерала.

— Семнадцать лет уже сижу в этом кабинете и каждый раз одно и то же слово. — Пробормотал Профессор. Он в задумчивости подпер кулаком подбородок, и, казалось, смотрел куда‑то мимо вошедшего начальника отдела кадров.

— Желали видеть? — неожиданно, даже для себя, решил внести некоторую оригинальность полковник. Клен был прав, Профессор сегодня странный больше обычного.

— Что у тебя? — спросил Вараллен, кивнув Галатараю, чтобы садился.

— Пополнение, господин генерал. — Присев к столу, полковник раскрыл папку и достал из нее три, еще совсем тоненьких личных дела. — Три летеха прямо из учебки к нам по распределению.

Привстав, он передал начальству личные дела трех лейтенантов, попутно поясняя детали.

— Все три северных эльфа. Все трое учились в одном потоке, то есть бывшие сокурстники и прекрасно знают друг друга. Как так получилось, что они вместе угодили к нам, остается только догадываться.

— Намекаешь, что без мохнатой лапы не обошлось? — задумчиво переспросил Профессор, листая дела. — Зря так думаешь. Они не дворяне и не дети олигархов. А вот то, что у них повышенный интеллектуальный уровень и предрасположение к силе, это совсем другое дело.

— Да, я обратил внимание. — Кивнул Галатарай. — Особенно высокие показатели в силе у младшего Самисэри.

— Тристан Самисэри и Рупперт Самисэри. — Сегрей попеременно глядел то на одну фотографию в деле, то на другую. — Братья?

— Так точно. Всех троих необходимо направить на проведение практики. У меня есть несколько запросов из пяти префектур, просят прислать молодых специалистов. Три из них мы можем удовлетворить.

— Перетопчутся. — Невнятно пробормотал генерал.

— Что, простите? — не расслышал полковник.

Профессор ответил не сразу. Он внимательно поочередно вглядывался в фотографии молодых эльфов, прикрепленных к личным делам, и о чем‑то думал. Полковник терпеливо ждал, прекрасно зная характер своего начальства. После того как Вараллен додумал свою мысль до конца, она ему очень понравилась.

— Из провинции Гроссланд запросов на молодые кадры не поступало? — поинтересовался генерал, откидываясь в кресле и с улыбкой поглядывая то на бумаги, то на полковника.

— Никак нет. — Ответил Галатарай, предварительно сверившись со своими бумагами. — А причем тут провинция Гроссланд?

— Там есть замечательный городишко Любердорф, в котором живет очень вредный и не уступчивый эльф. Мы пошлем молодые кадры на практику именно туда. Несознательный эльф наверняка не раз пересечется с ними и, может быть, в нем проснется прежняя страсть к работе, а заодно и совесть и он вернется к нам.

— Вы это сейчас о Норине? — догадался полковник.

— Совершенно верно. — Профессор сложил дела и вернул их начальнику кадров.

— Кого из них пошлем?

— Всех троих.

— Всех? Ну, может одного, а остальных по другим префектурам. Они очень просили.

— Перетопчутся! — категорично отрезал Профессор, хлопнув рукой по столу. — Всех троих в Лебердорф и пусть Норина совесть сгрызет, раз он нас всех так бессовестно бросил.

— Слушаюсь. — Козырнул Галатарай, поднимаясь со своего места.

* * *

Трое молодых эльфов бодро катили на стареньком «Кадилаке» по ухабистой грунтовой дороге. Кожаная крыша была откинута и от того ничто не мешало им любоваться провинциальной пасторалью. Хотя эта деревенская идиллия надоела еще километров пятьдесят назад.

Малуэр дрых, развалившись на заднем сиденье, выставив ноги за борт машины и прикрыв платком лицо от палящего солнца. Рупперт тоже спал, но на пассажирском кресле впереди, откинув голову и приоткрыв рот. Его рыжие волосы красиво колыхались на ветру и качались в такт подпрыгивающей на ухабах машине. Тристан, сидевший за рулем, с завистью поглядывал на них друзей и сослуживцев одновременно, а Рупперт, ко всему прочему был ему еще и братом. Тристану тоже хотелось так же развалиться, где‑нибудь на солнышке и для себя он решил, что как только попадется речка, тут же остановится и искупается, пусть даже и один. Несмотря на майский солнцепек, погода не совсем располагала к купаниям, особенно здесь, на западе страны, где ощущалось присутствие океана, но ведь они офицеры имперской безопасности, а значит, трудности — это не про них.

С первыми трудностями Тристану и Рупперту пришлось столкнуться еще в сопливом детстве. Тристану было восемь лет, Рупперт на год младше. Их вместе с родителями, работавшими в министерстве иностранных дел, в составе посольской миссии отправили в Вудуристан, которая к тому моменту совсем недавно получила независимость от имперского колониального влияния. Настроения в недавно образовавшейся стране в те времена, да и сейчас, пожалуй, были самые разные, от лояльных, до резко негативных.

Тристан хорошо помнил, как толпа местных фанатиков осадила особняк дипломатической миссии. Разъяренные простолюдины требовали убрать имперцев, бывших хозяев из их страны, а местные внутренние войска не очень‑то этому препятствовали. Толпа ворвалась на территорию посольства, пролилась кровь, в том числе и посла, а Тристан тогда впервые применил свою силу, защищая брата. Неумело, кустарно, но сотворенная им огненная вспышка смогла отогнать бандитов.

Скандал тогда получился жуткий. Погибли посол империи и еще шестнадцать работников посольства. В том числе и оба родителя Тристана и Рупперта. Правительство Вудуристана извинялось и каялось, но братьям Самисэри это уже мало могло чем помочь. Свое родное руководство страны конечно же не оставило сирот в беде, сама императрица занялась судьбой всех пострадавших семей. Именно по её протекции Тристан и Рупперт попали в самое престижное военное училище империи.

Там они познакомились с Малуэром Тулари и уже втроем портили кровь директору академии своими выходками. По заведенной еще предыдущими поколениями учеников, традиции братья и Тулари первым делом украли любимого директорского мопса и заменили имперский флаг на плацу на форменные подштанники. Кто ввел эту традицию — никто уже не помнил, но из года в год её исполняли неукоснительно.