Хтонь. Истоки - Владимир Федотов

главе древней организации, но она отлично держалась. Сделав небольшую паузу, Алика обратилась к нему напрямую. – Ты уже знаешь с чем ты там встретишься? – С существом, которое похитило мою сестру в детстве. Которое связано с тем, что там начали погибать люди, – тихо ответил он. – Это оно призывает тебя? – после секундной паузы спросила Алика – Кажется нет. Я не знаю, – честно ответил Дмитрий. – У вас будет время обсудить это с отцом Алексеем. – Дмитрий отправится в сельскую местность на юго-западе России, куда он приезжал на лето вместе со своей семьей до девяносто восьмого года. «Не стоило удивляться что они успели раскопать всю подноготную» – подумалось ему. – После инцидента с пропажей его сестры эти визиты прекратились, а самого Дмитрия направили к детскому психотерапевту. Нам известно как минимум о двенадцати случаев смертей и четверых исчезновений в округе после второй мировой войны. Отец Сергей поведал, что место пользовалось дурной славой и ранее. – Именно там пропал мой отец в ходе войны, – взял слово Йозеф. – Несмотря на то что он, в отличие от своего кузена, к тому моменту уже покинул орден и отошел от церкви, у нас есть серьезные основания полагать что именно он ответственен за то несчастье, которое настигло Мартина и орден. – Родственные узы способны служить мостиком из загробного мира, – подал голос грузный кардинал. Но меня удивляет другое, неужели за прошедшие годы вы самостоятельно не попытались упокоить останки вашего родственника? – Такая попытка действительно была, – Йозеф тяжело вздохнул. К моменту инцидента в обители железный занавес на востоке пал, поэтому мы отправили туда небольшую экспедицию из четырех братьев. Ни один из них не вернулся. Предположительно, они не успели добраться до искомого села и сгинули где-то по дороге. За столом настала тишина. Оглядев задумавшихся присутствующих, Дмитрий предположил что услышанное было ново для большинства их них. Значит, собравшиеся не состоят в какой-то цельной и единой организации, а скорее принадлежат к сети единомышленников, которые собираются лишь по исключительным поводам. – Прибыв в Брянск, вы можете рассчитывать на помощь и совет местного монастыря, – послышался голос отца Алексея.

Дмитрий понял что ему мешало представить его в образе батюшки – хороший английский и в целом впечатление человека, живущего долгое время заграницей. Благодарно кивнув в ответ, он подумал что соотечественник пожалуй единственный человек помимо Алики, в чьем взгляде не сквозит недоверие или презрение в его сторону. – Детали мы обсудим с Дмитрием и отцом Алексеем в лично, а теперь позвольте перейти к нашему следующему пункту, – продолжил Йозеф переводя взгляд на запечатанный ящик. – Как вы знаете, в ходе инциденте с братом Мартином часть священных реликвий оказалась осквернена. Благодаря присутствию Дмитрия, у нас появился шанс снять это проклятие. Сидевшие рядом кардиналы зашептались. – Вы уверены, что это безопасно? – Поинтересовался более молодой кардинал. – Наши ученые тщательно подготовили все необходимое для ритуала и я ручаюсь вам, что проведу его согласно принятым канонам. Через двадцать шесть минут планеты сойдутся в надлежащую констелляцию. Но разумеется, все желающие могут сейчас же покинуть помещение. Таковых очевидно не нашлось. У большинства присутствующих горели глаза, видимо история с жезлом была для них также чем-то личным. Вошедшая пара монахов приподняла ящик и с металлическим скрежетом от гнущихся скоб приоткрыла его крышку. Лежащий внутри предмет был обернут красным бархатом.

Йозеф, поманив к себе Дмитрия, взял его за руку. Дернувшись от неожиданного прикосновения, он поймал ободряющий взгляд Алисы и сделал глубокий вдох. Необходимо подготовиться к тому, что сейчас он снова может потерять над собой контроль. Монахи бережно достали из ящика обернутый бархатом продолговатый предмет и принялись его разворачивать. Жезл был ровно такой же как и на фотографии. Тонкий и длинный, набалдашник то ли из отшлифованного камня, то ли из темного стекла. Посматривая на часы, они ждали назначенного времени. В отсветах слабого света, блики на камне жезла стали казаться Дмитрию блуждающими огоньками, живущими внутри своей собственной жизнью и он моргнул, отгоняя наваждение. Йозеф негромко запел на незнакомом языке.

Лишь спустя минуту Дмитрий понял, что это латынь. Непонятные слова складывались в тягучую мелодию и по прошествии короткого времени стали звучать совершенно уместно. Присутствующие люди сосредоточенно внимали словам, склонив головы. Понемногу бывший настоятель набирал темп, явно предаваясь какому-то внутреннему возбуждению. Дмитрий все так же ничего не ощущал и втайне начал надеяться что вся эта затея закончится ничем.

На секунду он уловил взгляд Алики. Девушка смотрела на его с явной тревогой. И вдруг что-то изменилось. Воздух словно стал иным. Он стал ощущать почти осязаемую волну ненависти ко всему вокруг, к собравшимся монахам за столом, а в особенности к глупому старику держащему его за руку.

Сквозь ненависть проступало четкое осознание того что нужно прекратить ритуал. «Недоумок… Стой…» – прошипел он будто вложенные в уста слова, силясь вырвать свою ладонь. Однако Йозеф сдавил ее с неожиданной для его лет силой, зазвучав еще громче. Слова мертвого языка будто повисли в зале, сливаясь в один сплошной гул. Дмитрий, силясь удерживать разум под своим контролем, уперся взглядом в каменный стол и возможно поэтому вовремя обратил внимание на возникшую там аномалию.

Жезл стал двигаться по столу, мелко подпрыгивая и поворачиваясь из стороны в сторону.

Сидящих за столом это казалось нисколько не тревожило, они даже наклонились ближе. Из сидящих за столом гостей смутное беспокойство выказывал лишь отец Сергей, хмуря брови и периодически переводя взгляд с жезла на Йозефа. Он и отреагировал первым.

Прерывая последнюю, срывающуюся в визг фразу Йозефа он зарычал «Стой, ирод!» – перетягиваясь через стол. Мгновением спустя ему вторил испуганный возглас Алики – «Дядя, зачем?». Но было уже поздно. Дмитрий осознал, а скорее клокочущая тень из его разума шепнула ему, что катастрофа неизбежна. Йозеф замолк, одновременно с взметнувшимся вверх жезлом. Еще в воздухе жезл громко треснул и брызнул осколками черных щепок. От стола послышались растерянные возгласы. Дмитрий обратил внимание, как доктор недоуменно вытирает кровь с щеки, вытаскивая из нее другой рукой тонкий прутик дерева.