К черту! или Любовь контрактом не предусмотрена - Елена Княжина

Пока ехала в лифте на четырнадцатый, вспоминала недавние слова Даррела о том, что я, дескать, по их адским меркам, неразумное дитя. «Не такое уж и неразумное, мистер Дрейк!» – мысленно хохотнула я, помахав перед собой новенькой шваброй.

Может, действительно отметить совершеннолетие еще разок? Если черт разрешит? Сходить в какой-нибудь клуб с Лилей или вытащить Вальку из общежития в модное столичное заведение? Раз уж мне полагается зарплата, наверное, я смогу себе позволить крошечный праздник.

Мое восемнадцатилетие прошло так сумбурно, что и вспоминать не хотелось. Матери взбрело в голову именно в эти даты отправиться в тур по Европе, и это был самый кошмарный «евротрип», какой только можно вообразить. Отец с нами ехать отказался, и перед посадкой в такси они разругались вдрызг. На нервной почве мать была недовольна абсолютно всем: меняла отели раз в сутки, потому что «в этом простыни несвежие», а «в этом питание сводит желудок с ума».

Потакая ее капризам, я умудрилась забыть про свой день рождения. А в сам праздник она потащила меня на какую-то пятичасовую пешую экскурсию по местам славы неизвестного нам обеим поэта. Галопом по Европам – именно так прошел день моего совершеннолетия. Причем не метафорически, а буквально.

Лифт сказал «Дзыннь», и я, смиренно вздохнув, вываливаясь с «орудием чистоты» на свой этаж. Конечно же, Дрейк меня не отпустит ни в клуб, ни в ресторан. Да и совершеннолетие бывает лишь раз в жизни, его уже не вернешь.

Сбросив пальто, я переоделась в удобную домашнюю одежду – короткие трикотажные шорты и хлопковый топ. В общежитии я только в таком и ходила, но при Дрейке носить стеснялась.

Со шваброй дело пошло быстрее, я даже умудрилась получить удовольствие от процесса. В ушах голосил Майкл Джексон, убеждая меня в том, что он плохой. Это просто он с чертом не был знаком. Наверное.

На каждом его «Ау!» я конвульсивно дергала бедрами и проводила шваброй длинную мокрую дорожку. Паркет улыбался мне в ответ, довольный своим до неприличия лощеным видом.

На очередном «Ау!» бедро влепилось во что-то каменное. Действительно, ау-у-у. И больно, и жутковато. Потому что даже несмотря на топографический идиотизм, воспеваемый моим отцом, я твердо ощущала, что до конца комнаты еще метра два. Значит, я врезалась во что-то, чего тут раньше не стояло. А теперь вот стоит. Тоже вполне ощутимо и твердо.

Ау!

Я медленно развернулась, паралельно вытаскивая бананы из ушей. Майкл Джексон быстро сдулся, и я вместе с ним. Недобрый черт стоял посреди гостиной.

На его лице была такая гремучая смесь эмоций, что с криком «Ау» хотелось выскочить в коридор, забиться в лифт и искать помощи у добродушного Витторио. Он же не даст в обиду мисс Алессиу, каждое утро угощавшую его яичным пирогом из пекарни Мигеля? Не рванула к выходу лишь потому, что вовремя вспомнила – Витторио сменил дневной консьерж, и ему прикрывать меня нет никакой выгоды.

Ау…

С полминуты Дрейк изливал на меня глазами золотую лаву. От умиротворяющей зелени в его взгляде не осталось и следа. Сейчас там полыхал огонь. Гневный, пугающий, испепеляющий все на своем пути… На пути конкретно этого черта стояли я и моя новенькая швабра.

Желваки на загорелом лице судорожно дернулись, словно я влепила черту пощечину. Он схватил швабру и дернул на себя, зыркнув глазами так, что мне подурнело. Выпустить драгоценную ручку я не додумалась, поэтому вместе с приобретением впечаталась носом в несносного рабовладельца. Ау-у-у… Есть у него хоть одна некаменная часть тела?

– Я не люблю сюрпризы, Олеся, – сквозь сжатые зубы прошипел Дрейк. – Могла бы уже догадаться.

Я согласно шмыгнула ушибленным носом, но почему-то крепче сжала рукоять. Будто пыталась защитить ни в чем не повинную швабру. Ну правда, что она ему сделала? Просто помыла пол.

– В моей квартире есть определенные правила, – продолжал цедить чертов черт. – Я их тебе озвучил в первый же день. Ты тоже решила поставить под сомнение мою власть? Решила, раз моя команда смеет со мной спорить, то и тебе можно?

– Я не… Я не решила… Ничего такого…

Он выдернул швабру из моих пальцев, чуть не содрав кожу на ладони. Другой рукой уперся мне в плечо и отстранил от себя на полметра. Словно я была ему неприятна.

– Я не терплю никакой импровизации кроме джазовой, Олеся.

Мою новенькую швабру, зажатую в его ладони, опутало черным дымом с рыжими искрами. Хлопок – и она раскалилась, заполнив квартиру ароматом горелого пластика. А затем рассыпалась в прах.

Он испепелил ее! Мою швабру!

– Мне нужен порядок… хотя бы тут. В моем шварховом доме!

– Шва-хрх-каком? – сглотнула я, удрученно осматривая останки телескопической ручки, черной горкой ссыпавшиеся на белый ковер. Поди его теперь отчисти.

– Шварховом! – рявкнул черт и схватил меня за горло той же рукой, что только что держал швабру. Она еще хранила следы адского жара. Я следующая на очереди? – Я доходчиво напомнил тебе, с кем ты имеешь дело? Или ты продолжаешь считать, что сможешь меня обмануть?

– Д-доходчиво, – прохрипела, с ужасом разглядывая золотые искры, готовые вот-вот высыпаться из глаз жутким фейерверком. – Я же п-просто делала уборку…

– Ты не просто делала уборку, Олеся, – ноздри черта гневно расширялись и сжимались, его шумное горячее дыхание прилетало в мою щеку. – И мы оба это знаем. Ты нарушала правила. Мои правила, драный нефилим!

Он убрал руку с горла и потер ей лоб. Золото в глазах постепенно исчезало, возвращая место для темной зелени. Его взгляд проехался по кромке моих шорт, кадык нервно дернулся.

– Мне нужен швархов порядок, Олеся. В доме, в голове, в… во всем остальном тоже нужен…

– Тогда тебе не следовало заводить питомца, – обиженно шмыгнула я, стирая со щеки предательскую соленую влагу. Потому что Дрейк умудрился перепугать меня до чертиков. – От них, знаешь ли, сплошной бардак!

Черт отвел взгляд от моего лица, грозившего через несколько секунд стать катастрофически мокрым, и отошел к окну. Мог бы сойти за равнодушного, если бы его пиджак не натягивался до треска на спине, а ногти не барабанили нервно по подоконнику.

Почему он такой злой с самого утра? Не верилось, что он так завелся из-за ординарной швабры. Будто я просто попала под раздачу, как обычно случается с нечужими людьми, вынужденными делить одну жилплощадь.

Может, купить ему игрушку-антистресс? Подушку-мнушку с изображением адского котла… Или рулончик пупырчатой упаковочной пленки, которую так приятно хлопать… Что вообще чертей успокаивает? Как они снимают напряжение?

– Лучше тебе этого не знать, Олеся, – пробормотал демон, не оборачиваясь.

Господи, закончится когда-нибудь эта чертова телепатия или нет? Прицепился к мозгам, как банный лист из веника потомственного экстрасенса!

– Да. Дрейк. Слушаю, – отрывисто бросил черт в телефонный динамик, не позволив по квартире разлиться неуместно бодрой джазовой мелодии. Единственному виду импровизаций, который он признавал, и то – не сейчас. – Нет, не занят. Когда? А не поздновато для свиданий?