Безумием мнимым безумие мира обличившие - Автор Неизвестен

доброй души и очень милостивым ко всем бедным и бесприютным, особенно сиротам. У него она живала по временам, и он ее постоянно оберегал и защищал. Порою Иулитте приходилось испытывать покушения на ее целомудрие, но она твердо охраняла себя, где скрываясь, где наперед обнаруживая в прямом и резком слове намерение замышлявших недоброе и тем приводя их в стыд и смущение: то при всех устыдит, то исколет иголками.

Такая жизнь, полная подвигов тайной молитвы и труда, крайнего смирения и терпения, скоро очистила ее душу и развила ее духовные силы: она стала вдумчива, опытна в вопросах духовной жизни, в разумении путей Промысла Божия в жизни людей, чиста и отзывчива на людское горе, милостива и тверда в молитве и надежде на милосердие Божие. Под благодатным воздействием Иулитта стала предвидеть будущее, и этим даром стала обильно служить спасению своих ближних. Прикрывая свое предвидение внешними несообразностями, она предсказывала будущее и подготовляла людей к испытаниям. Когда она предузнавала пожар, сама одевалась на ночь и других заставляла делать то же. К бурану начинала храпеть, как лошади к ненастью. Она носила с собой мешок с иконками, крестами, с чугунком, кружкой и иголками. Кому предстояла скорбь и слезы, тому давала крест и говорила, чтобы тот человек вычистил и омыл крест. При большой скорби крест давала большой, при малой — поменьше; пред концом скорби приходила и отбирала.

Почти шестьдесят три года Иулитта провела в подвиге юродства в родном селе и окрестных деревушках, служа ближним словом и делом, молитвами и услугами в нуждах, главным образом духовных. Ходила она обыкновенно в таком виде: на голове носила шапку, подвязанную платочком, на себе сверх льняной рубашки синий сарафан, а на ногах рваные лапти, и всемерно сама же себя унижала, постоянно приговаривая: «Улитка — дура» и т. п. Когда те, у кого она жила, начинали ее уважать, она скоро уходила, а кто не обращал на нее особенного внимания, у тех жила подолгу и работала.

В двадцатых числах июня 1885 г. Иулитта собралась в Уфимский женский монастырь. В это время туда ехали никитинские келейницы. С ними стала проситься ехать и Иулитта; ее долго не брали, опасаясь, что она станет дурить и им благополучно не доехать. Иулитта дала слово, что будет дорогою вести себя смирно, и действительно ничем странным не проявила себя. Девушки мирно доехали с нею до обители, а игумения Евпраксия всех их и Иулитту охотно приняла.

Всю жизнь свою Иулитта была благодарна тем сестрам, что привезли ее в обитель, и не иначе выражалась, что они, привезя ее в обитель, «заживо ее в рай свезли». В обители старица нашла желанный простор своему молитвенному подвигу: посещала она и постоянные службы обители, молилась и тайно по ночам. И как на родине, так и здесь она служила ближним данными ей от Бога благодатными дарами прозревать будущее и давать добрые советы. Когда какой-либо сестре грозила скорбь, она той начинала кланяться в ноги. Которой сестре предстояло быть переведенной из одной келлии в другую, приходила к той Иулитта, садилась на палку и начинала выезжать. Если кому-либо из сестер предстояло получить весть о смерти близких родных, Иулитта приходила в их келлию и ложилась около кровати на полу, как покойник.

В обители существует много рассказов о подобных предсказаниях блаженной, точно сбывшихся. Упомянем здесь об одном. Когда игумения Евпраксия была уже слаба и хотела поехать на дачу для поправления здоровья, а ее келейница заказывала столяру на дачу кровать, Иулитта пришла и стала настойчиво требовать, чтобы делали скорей не кровать, а прочный стол. И сколько ее ни унимали, она не переставала буянить, требуя своего. И что же? Не кровать на дачу, а стол понадобился, чтобы положить почившую игумению!

Многие миряне из города, простые и образованные, скорбящие и нуждавшиеся в советах и наставлениях, в разрешении недоумений обращались к Иулитте и всегда получали от нее опытные указания и нравственную поддержку. Многих она утешала, многим предсказывала будущее, многих вразумляла. Так, когда к ней пришли жившие небрачно мужчина и женщина, она стала при них браниться грубо, тем довольно ясно указывая на их безнравственную жизнь. Последние чрезвычайно были этим потрясены и исправили свою жизнь, вступив в законный брак. Другому господину предсказала о бегстве его жены с любовником. А одной москвичке она была доброю советницей и утешительницей в течение многих годов, о чем та с признательностью и сообщила обители письмом. Когда нужно и можно было надеяться на соблюдение тайны, Иулитга отлагала юродство и говорила прямо, мудро наставляя и советуя лучшее. Одну сестру, собиравшуюся уйти в мир, Иулитта, оставив юродство, так утешила, вразумила, наставила, что та уже навсегда осталась под крестом иночества.

Почти ста лет от роду, окончив свой тяжелый, но миру незримый подвиг, старица перешла в вечную жизнь. Тихо скончалась она 3 августа 1903 года, напутствованная Святыми Таинствами: Покаяния, Елеосвящения и Приобщения Св. Тела и Крови Христовых. Она погребена в обители. Ушла она из этого мира от своей скорбной доли, но оставила по себе светлую память, и народная тропинка не зарастает к ее могиле. Как падающая звезда оставляет на темном небосклоне яркую полоску света, так и Иулитта, скончавшись, оставила по себе светлые и добрые воспоминания. Однако звездочный след скоро меркнет, но свет жизни этой юродивой не померкнет и останется незабвенным из рода в род. Эти воспоминания о ней будят и в других душах теплую веру, примиряют с нестроениями нашей жизни и сильнее влекут к святой жизни. И как бы говорят: все пройдет, пройдут скорби и печали, но не забудется добро, не забудется та любовь, которую явит человек ближнему.

УСТЮЖСКАЯ ЮРОДИВАЯ ПЕЛАГИЯ АНДРЕЕВНА БЕРЕЗИНА (БЕРЕЗИХА)

По молитвам праведных Прокопия и Иоанна в Великом Устюге почти не переводились юродивые, призванные Богом служить людям чрез свой тяжелый подвиг с отречением от разума — высшего дара Божия человеку.

К числу таких юродивых в г. Устюге принадлежала Пелагия Андреевна Березина, жившая в городе до 80-х годов XIX столетия. Пелагия Андреевна, мещанка, вдова, имела детей. Обитала она в маленьком домике на Ивановой горе, недалеко от Иоанно-Предтеченской женской обители. Едва ли кто интересовался, как живет Пелагия Андреевна, тем более скрыты были от глаз людских ее подвиги: известно было только, что спала она на печке или голых досках. Устюжане видели ее в своих многочисленных