Идеальная смерть Мияко Сумиды - Кларисса Гоэнаван

На протяжении всей поездки в Куромачи Мияко просидела, вцепившись в полу своего белого кардигана. Когда Чи спрашивала, все ли в порядке, она неизменно кивала.

— Ничего страшного, — заявила Мияко два дня назад в туалете у баскетбольной площадки. — Я уже записалась на прием. Все будет хорошо.

— Раз ты так решила, я поеду с тобой.

— Спасибо за предложение, — улыбнулась Мияко, — но я вполне справлюсь сама.

— Не хочу, чтобы ты проходила через такое одна, — покачала головой Чи. — Позволь мне тебя сопровождать! Это самое меньшее из того, что я могу сделать как подруга.

На своем Чи настояла, но теперь не была уверена, что помогает Мияко. Она не знала ничто сказать, ни чем утешить. Голова категорически отказывалась работать.

Через несколько часов они прибыли на железнодорожный вокзал Куромачи. Мияко сказала, что нужно пересесть на автобус, и Чи молча кивнула, не в силах подобрать нужных слов.

Поездка на автобусе по длинной петляющей дороге оказалась мучительной. Мияко сосала мятные пастилки и на случай рвоты держала наготове пакет. Рвоты не было, но с автобуса Мияко сошла белее мела. Ее вид потряс Чи до глубины души.

— Нужно перейти через дорогу, — объявила Мияко, убирая волосы за ухо.

Чи согласно угукнула и зашагала следом. Приехали они в тихий пригород, жилая часть которого состояла из двухэтажных домов, расположенных небольшими группами. В отличие от Токио дома не жались друг к другу — места между ними хватало для сада или для стоянки на одну–две машины.

Из раскрытых окон доносилась беззаботная болтовня. Кто–то слишком громко включил радио, и по всему району летела ностальгическая фольк–песня о несчастной любви и жестокой судьбе.

Девушки свернули в узкий проулок, в котором сильно пахло карри. Чи покосилась на Мияко, которая закрыла нос платочком. Не желая смущать ее, Чи сделала вид, что ничего не заметила. Оставалось надеяться, что клиника уже рядом.

Мнмо проехал почтальон на красном велосипеде. Мияко свернула в другой проулок, ближе к концу которого находилось небольшое здание с вывеской «Центр гинекологии Кобаяси›. Чи толкнула стеклянную дверь.

— Доброе утро! — поприветствовала их немолодая медсестра. — Чем я могу вам помочь?

— Моя фамилия Кодзима, — представилась Мияко, протягивая сестре амбулаторную карту. — Доктор Кобаяси назначил мне прием в половине двенадцатого.

«Кодзима, а не Сумида», — отметила Чи.

Медсестра заглянула в журнал записей, посмотрела на Мияко и улыбнулась:

— Мисс Кодзима, пожалуйста, садитесь. Нужно заполнить несколько форм.

Мияко и Чи сели на Г-образный белый диван. Медсестра вручила Мияко красный планшет с несколькими листочками. Что это за формы, Чи угадала без труда. Общая анкета, вопросы о состоянии здоровья и, разумеется, информированное согласие.

Чи не представляла ни кто отец ребенка, ни как все получилось, но расспрашивать Мияко язык не поворачивался. По крайней мере, пока. Сомнений не вызывало одно — его присутствия Мияко не желала.

Постеры на стене показывали стадии развития плода — на первой неделе беременности, на второй, на третьей… На девятой неделе плод уже размером с виноградину, но не весит и унции. К этому времени сердце окончательно делится на четыре камеры, в нем образуются клапаны. Плод на постерах совершенно не напоминал младеица, по Чи разглядела ухо и десять крошечных пальчиков.

— Мисс Кодзима, вы заполнили формы? — осведомилась медсестра.

Мияко кивнула.

Медсестра протянула ей пластиковый стаканчик. «МК» было написано на нем черным маркером.

— Нам нужно взять мочу на анализ. Заполненный стаканчик оставьте в лотке у туалета. Носле этого поднимитесь на второй этаж. Доктор Кобаяси скоро подойдет. — Медсестра повернулась к Чи: — Простите, но на второй этаж сопровождающим нельзя. Процедура займет два–три часа. Можете прогуляться, но, если честно, смотреть в этом районе нечего.

— Все в порядке, — заверила Чи. — Я здесь подожду.

— Спасибо! — шепнула Мияко и по коридору ушла в туалет.

Чи осталась в приемной наедине с медсестрой. Почему ей было так тревожно? Из–за слепящих ламп? Из–за белоснежной стерильности интерьера? Или дело в ее состоянии? Чи глубоко вдохнула — следовало взять себя в руки. Самое меньшее, что она может сделать для Мияко, это сохранить спокойствие.

Вскоре медсестра поднялась на второй этаж, оставив Чи в полном одиночестве. Чи пожалела, что не взяла книгу, но в свете последних событий ей это и в голову не пришло. Со скуки она пригляделась к журналам на столике: абсолютно все были о родительстве. Чи взяла верхний.

Не журнал, а сплошные фотографии улыбающихся молодых мамочек и смеющихся малышей. Судя по сочетающейся одежде, фото были постановочные. Чи пробежала глазами заголовки статей: «Правильное питание будущей мамы», «Первый год малыша — руководство по выживанию для родителей», «Десять вещей, необходимых разумным родителям». Одна статья посвящалась детям, которые опровергли прогнозы — родились недоношенными, слабенькими, но выжили.

Чи закрыла журнал и вернула его на самый верх стопки. Нужно пойти прогуляться по окрестностям. Ничего интересного здесь, возможно, и нет, но лучше подышать воздухом, чем сидеть в этой приемной, думать о Мияко и о том, как ей сейчас солоно.

Вот только ноги как свинцом налились. Чи не могла заставить себя шевельнуться. Сложив руки на груди, она сидела неподвижно, как статуя, и постепенно потеряла счет времени. Сколько часов прошло до возвращения медсестры, она понятия не имела.

Процедура закончилась, Мияко отдыхала.

— Просто нужно убедиться, что нет никаких осложнений, — пояснила медсестра с ободряющей улыбкой.

После этого медсестра вернулась наверх, и Чи снова осталась одна. На столе у регистратора стояли белые часы, их секундная стрелка еле ползла, словно в этом городишке время текло иначе.

Чи набрала полную грудь воздуха. Когда она в последний раз сидела и ждала кого–то часами? Похоже, такого не было никогда. По крайней мере, не вспоминалось. Как правило, это Чи задерживалась и заставляла себя ждать.

— Чи! — Голос Мияко ворвался в ее мысли.

— Как ты себя чувствуешь? — спросила Чи, вставая.

— Хорошо. Извини, что тебе пришлось ждать так долго.

— Ерунда, не переживай из–за этого.

Из клиники девушки ушли после того, как медсестра дала Мияко болеутоляющее.

— Может подняться температура и появиться небольшое кровотечение. Это считается нормальным, беспокоиться не нужно, — пояснила доктор. — Но если кровотечение станет сильным, а боль — невыносимой, сразу звоните нам.

На этом все закончилось. Каких–то три часа, и беременность Мияко прервалась.

До вокзала Куромачи девушки добрались на автобусе и поездом вернулись в Токио. После ухода из клиники они не сказали друг другу ни слова. Обе молчали, погрузившись в свои мысли.