Золотые нити - Екатерина Александровна Белова

увидеть такую заботу на ее лице, я готов грохнуться еще пару раз.

– Да пустяки, я просто изобретал новый элемент фигурного катания. Думаю, назвать его полет пингвина.

– Полет пингвина, – засмеялась Клэр, – Боже, Сей, ты иногда такой ребенок.

Больше Клэр не уезжала вперед, и мы катались рядом, держась за руки. В общем-то я уже уверенно стоял на коньках и мог ее отпустить, но это было так здорово. Как-то по-детски романтично, волшебно, немножко наивно. Да не знаю, к черту эти ярлыки. Я никогда не был таким легким и счастливым, с ощущением какой-то истинности и простоты внутри. Не надо было ничего, никаких философствований, терзаний, поисков смысла. Было просто хорошо. Хотелось держать ладошку Клэр и до бесконечности кружить с ней по катку под красивые рождественские песни. Как в каком-нибудь американском фильме про подростков, где они катаются в нью-йорском центральном парке, смешные, неуклюжие в своей застенчивости и первых настоящих чувствах. Настоящих… Вот это слово. Рядом с Клэр все становилось настоящим – простым, честным, понятным. Моя реальность, я сам, все мои чувства и эмоции. Не было места ни капли фальши, это была сама жизнь, как задумывали ее создатели нашего мира. Без всей той шелухи пафоса, статусности, ярких оберток и глянца. И эта жизнь была прекрасна, как и сама Клэр..

– Сей, ты сегодня весь вечер витаешь в облаках, – сказала Клэр, заглядывая мне в лицо, – Мне бы очень хотелось знать, о чем ты думаешь с такой мечтательной улыбкой, но мне почему-то кажется, что это должно остаться только твоим…

Я кивнул, не находя слов. Эта маленькая ведьма всегда видит меня насквозь. Наверно, она все и так знает. Но играет со мной по моим правилам. До поры до времени. Сколько его у нас будет? Впервые это неважно, потому что каждая его секунда стала невероятно ценна.

Через колонки громко объявили о закрытии катка через пятнадцать минут.

– Ну что, пойдем? – раскрасневшаяся Клэр отпустила мою руку, проехала несколько метров спиной вперед и сделала реверанс, – Спасибо, сударь, за чудесный вечер. Только не притворяйтесь больше неумехой.

– Не буду, – ответил я, – рядом с вами, сударыня, я похоже способен на все.

– Какое громкое заявление, – Клэр ступила на резиновый коврик и поймала меня, потому что тормозить я пока не научился.

Мы вышли в переполненную раздевалку и с трудом нашли место на лавочке.

– Нужна помощь? – спросил я, глядя как Клэр распутывает мои узлы.

Она как-то странно на меня посмотрела и отрицательно помотала головой.

Ну и хорошо, мы и так сегодня были слишком близко, почти переступив совсем тонкую грань, держащую нас на плаву. Еще немного и мы утонем, Клэр, я чувствую. А пока давай наслаждаться океаном.

Слава Богам, этот бесконечный день заканчивался. Он вместил в себя столько событий и эмоций, сколько я не испытывала порой за неделю. Всего двадцать четыре часа назад я кропела над отчетностью в кабинете Лауры и даже не подозревала, что познакомлюсь с Мартиной, устрою ее к нам в лавку, переживу такой треш со своей потерей и в итоге проведу прекрасный вечер с Сеем на катке. Порой, мне казалось, что поток чудес и неожиданностей должен уже иссякнуть, что моей жизни просто не хватит, чтобы вместить еще больше, но она упорно преподносила мне сюрпризы.

Я посмотрела на Сея, стоящего в очереди, чтобы сдать коньки. Интересно, о чем он думал весь вечер? И этот момент, когда мы оказались совсем рядом. Так опасно близко, что пространство задрожало, рискуя спустить на нас лавину. Почувствовал ли он этот временной провал, этот выброс в изнанку, за прикосновение к которой приходится так дорого платить, но и дарует она нескончаемо много. И самое пугающее, что в какой-то момент я увидела золотые нити, опутывающие нас с Сеем. Уже давно они не выходили за пространство моего Дома, найдя там пристанище и покой. Но тогда они вспыхнули таким ярким светом, что я почти ослепла, и потянулись к нему. Мои золотые нити потянулись к другому человеку. Это просто немыслимо, так не бывает. Я не успела испугаться, как нас выкинуло обратно, изнанка захлопнула свои двери и золотой свет погас. Несмотря, что в обычной реальности прошло всего несколько мгновений, мне кажется, Сей почувствовал это. И возможно, увидел золотые нити. Он так странно смотрел на тот разрыв, где они появились. О Боги, что происходит? Похоже, я уже не в силах с этим совладать.

Подошел Сей, неся наши куртки.

– Ну что, поедем по домам? Я что-то устал за сегодня, да и есть еще кое-какие дела, – он опять мечтательно улыбнулся.

– Да, хорошо – я старательно пыталась застегнуть куртку, но бегунок никак не хотел вставляться ровно, и молния все время расходилась.

– Тебе помочь? – спросил Сей и, не дожидаясь ответа, сел на корточки. Я не успела убрать руку и на мгновенье наши пальцы соприкоснулись. Меня словно ударило током. Опять, черт побери, опять. Время замерло и этот краткий момент растянулся на целую вечность. Сей касался моей руки на долю секунды дольше, чем было надо, а я не спешила ее убирать. И в этом прикосновении мне почудилась такая скрытая нежность, что меня захлестнуло горячей волной. Как по водной глади вокруг нас кругами расходилась невероятная энергия. Я чувствовала эти потоки и внутри все сжималось, сладко болело где-то внизу живота. Я смотрела на Сея, на его отливающие бронзой темные волосы, короткие на висках, переходящие в обнимающий шею хвост, на красивые тонкие пальцы музыканта, которыми он так аккуратно вставлял бегунок в пазы. Я смотрела на него и больше всего на свете боялась, что сейчас он поднимет голову и увидит мой взгляд. И все рухнет. Мир пойдет трещинами, воющие ветра изнанки выйдут наружу и нас поглотит тьма. Мы можем быть рядом только пока храним эту тайну, иначе конец. Не знаю, откуда пришло это знание, но теплый свет сегодняшнего вечера внутри меня неожиданно сменился страхом и пустотой. Я старалась не дышать, чтобы Сей не почувствовал моего волнения, но меня выдавал сумасшедший стук сердца, который наверно был слышен за милю.

– Вот и все, – Сей начал медленно вставать, застегивая молнию. Меня словно парализовало. Сейчас его лицо окажется всего в нескольких сантиметрах от моего. Главное не смотреть ему в глаза, не смотреть в глаза, иначе он сразу все поймет. Это невозможно не увидеть, не почувствовать тугие нити энергии, закрутившиеся вокруг нас в огромный вихрь, достающий кажется до самого неба.

Но Сей, застегнув молнию до середины, отступил