Новая Зона. Друзья друзей - Сергей Недоруб

За рулем был Салат. Он вел машину внешне расслабленно, глядя на дорогу, освещаемую светом фар. Сидящий рядом с ним Пастух поискал луну на небе. Полная тьма, что и к лучшему. Совун и Заповит на заднем сиденье разглядывали выданные им газовые пистолеты.

– Огнестрелов вам сейчас никто не даст, – пояснил Рябов. – Сами понимаете наше положение. Кроме того, вам запрещено применять жестокость и насилие любым другим способом. От этого запрета освобожден только я.

Он похлопал по кобуре на поясе, в которой находился наградной «Макаров». Не очень хорошо брать надело ствол, который так легко идентифицировать, но это было оружие последнего шанса. Даже просто вытаскивать его, не говоря уже о том, чтобы применять по назначению, Пастух собирался только тогда, когда уже будет не важно, опознают его или нет.

– Да, чтоб вы знали, – проговорил он. – Нам будет помогать Рустам. Он заляжет на холме с биноклем и будет давать мне указания по рации, если я их запрошу.

– Пастух, – обратился к нему Совун. – Когда уже вы нам скажете честно, кто такой Рустам? Нельзя же полгода тренироваться на полигоне с неизвестно каким напарником. Кто он такой?

– Я иначе спрошу: он вообще существует? – Салат переключился на пониженную, когда машина поехала в гору. – Или это просто привидение, которое вы сочинили, чтобы нас успокоить? Типа за нами присматривает верный хранитель и все такое.

– В таком случае ты станешь свидетелем того, как я буду говорить с привидением по рации, а оно будет мне отвечать.

Через сорок минут «уазик» добрался до развилки на грунтовой дороге, и Пастух велел остановить машину.

– Отсюда пешком, – сказал он, натягивая на лицо балаклаву. – И тихо.

Группа двинулась вдоль тропы, стараясь избегать редких фонарей, находившихся в стороне у дороги. Холодные запахи леса успокаивали, воздух приносил комфорт. Пастух упрямо не обращал на это внимание.

Тихо пискнул наушник, присоединенный к рации.

– Я на месте, – сообщил Рустам. Пастух представил, как тот лежит в траве с биноклем, в тишине и безопасности. – Там что-то странное.

– Что именно? – спросил Пастух, вглядываясь вдаль.

– Прожектор на Доме офицеров словно дергается. Преломление воздуха – возможно, вследствие сильной жары.

– Жары? – переспросил Пастух.

– Вижу дым! Он усиливается.

– Огонь! – догадался командир и махнул рукой остальным, призывая бежать за собой. – Скажи мне, что там шашлык жарят!

– Нет. Горит что-то внутри.

– Пожар! – Командир перешел на спринт. – Нас опередили! Сжигают улики!

Пастух несся минуты две, едва не задохнувшись. Его группа продолжала бежать следом, не пытаясь вырваться вперед то ли из чувства уважения, то ли оттого, что им тоже было тяжело.

– Пастух, огонь усиливается, – произнес голос Рустама по рации. – Людей не вижу. Возможно, там никого нет. Мне вмешаться?

– Отставить! Мы почти дошли!

Перемахнув через поваленное дерево, Пастух выхватил «Макаров».

Дом офицеров был прямо перед ним – старое, давно требующее ремонта здание в два этажа, раскинувшееся в этом нелепом месте, словно медведь, прислонившийся отдохнуть. Сейчас из половины открытых окон валил густой дым. Первый этаж лизали языки пламени, ищущие пространство для роста.

В голове Рябова пронеслось сразу несколько вещей. Первое и самое важное: его догадка оказалась верна. Дом офицеров действительно являлся конспиративным штабом расхитителей оружейных складов. Второе: Васильченко был напрямую в этом замешан, раз его неосторожные слова, оброненные во время допроса, повлекли за собой пожар в Доме офицеров. И третье: никто не сможет связать эти факты в единую доказательную базу, если Рябов не найдет свидетельств поджога.

– Обойдите здание! – крикнул он. – Ищите любого, кто движется!

В одном из окон, еще не охваченных огнем, мелькнула вспышка. Пастух понял, что это выстрел, еще до того, как услышал звук. Он метнулся в сторону, упал в траву и пополз к крыльцу, чтобы зайти с фланга. Насколько он помнил план Дома офицеров, сбоку располагался черный выход. Преступник наверняка выйдет оттуда.

– Салат ранен! – заорал Заповит, оттаскивая товарища в противоположную сторону, в спасительную тень. Рябов резко обернулся. К нему подбирался Совун. В его глазах отражалось пламя.

Подбежав к черному ходу, Рябов почти лоб в лоб столкнулся с выбегающим оттуда бойцом – в похожей военной форме, с маской на лице. Мощным ударом тот выбил «Макаров» из рук полковника. Поджигатель был выше, тяжелее и сильнее полковника и вдобавок существенно моложе.

Сзади послышался громкий хлопок, и Пастух моментально понял, что Совун попросту выстрелил из газового пистолета в них обоих. Желание громко материться быстро сменилось пониманием сути поступка – командир был единственным фактором, сдерживающим поджигателя от возможности покинуть узкий дверной проем. Стоит ему перескочить через командира, и он попросту застрелит их всех и затем скроется бегством. Уж лучше разменять обоих ферзей и на несколько минут вывести преступника из строя – пусть даже вместе с ним из строя выйдет и сам Рябов.

Пастух тем не менее решил попробовать внести в ситуацию изменения – крепко зажмурился, перестал дышать, нырнул вниз и крепко схватил врага за ноги, стараясь удержать на месте газового облака. Однако тот оказался не так глуп – сразу же понял, что происходит, и тоже свалился вниз, удерживая командира на деревянном крыльце. В следующий момент Пастух открыл глаза и увидел перед собой дуло револьвера.

Громыхнул выстрел. Голова поджигателя дернулась вбок, из его виска вылетело что-то, напоминавшее комок грязи. Тело нападавшего упало на полковника, который тут же вывернулся, чуть не скатился по лестнице и поднялся на ноги, переводя дыхание.

Совун стоял рядом, с «Макаровым» в руках, держа его чуть вниз.

Внутри здания послышался дикий грохот – видимо, где-то взорвался газовый баллон. Пастух и Совун отошли на безопасное расстояние. Рябов смотрел на то, как сгорают все возможные материалы дела, не имея ни малейших представлений о том, что именно там могли хранить.

Рядом оказался Заповит.

– Как он? – опомнился командир. – Как Салат?

Заповит мрачно покачал головой.

– Мертв, – сказал он. – Пуля вошла в грудь.

Немного помолчав, Пастух разразился ругательствами.

Рация беспокойно зашипела.

– Вы в порядке? – спрашивал Рустам. – Дом офицеров взорвался. Все живы?

Глядя, как Совун осторожно склоняется над телом поджигателя, Пастух коснулся кнопки передачи.

– Салат погиб, – произнес он. – Возвращайся на базу.

Выключив рацию, он подошел к Корнееву.

– Все кончено, – сказал командир. – Надо уходить.