Дикий - Марина Кистяева

Доминик спорить не стал:

– На ней твой запах…

– И не только. Она – моя жена. На этом, надеюсь, всё? Вопрос исчерпан?

Доминик кивнул.

– Естественно, исчерпан. Ещё раз говорю – не кипятись. Хотя ты знаешь, будь Меняющая моей женой, я бы запер её и не выпускал из комнаты, ладно, из дома, пока она не понесла бы от меня. Слишком велик соблазн для других оборотней.

Милана незаметно для себя оскалилась. Вновь прибывший гость ей не нравился. Мало того, что рассматривал её, как некую диковинку, так теперь еще и раздает советы, как с ней поступить Ярославу!

– Я сам решу, что делать со своей парой, – продолжая издавать рычащие звуки, высокомерно проговорил Дикий.

Его ответ так же не понравился Милане.

То есть за неё снова всё решают. А её мнения спрашивать не будут?

Злость колыхнулась в душе с новой силой. Какого черта тут происходит? Она – не игрушка, не вещь, чтобы её судьбой распоряжались! Достаточно!

– Ярослав, – негромко позвала она, акцентируя на себя внимание.

Как только мужчины схлестнулись в словестной перепалке, она была отодвинута на задний план.

Валгар обернулся, но не сразу. Ещё немного задержал взгляд на Доминике, окончательно убеждая его в своем праве. Тот спокойно выдержал его взгляд.

– Да, Милана?

– Может быть, не стоит говорить обо мне так, словно меня не существует, и я не стою рядом с вами? – продолжая скалиться и выказывать свою звериную сущность, рыкнула девушка.

Чем немало удивила Яра.

Тот, повернувшись к ней, застыл.

Как же она красива в гневе! Глаза сверкают, волосы растрепались, щеки покрыл румянец. И приподнятая верхняя губа, у основания которой просматривались клыки, подействовала на него особенно возбуждающе. Несмотря на то, что между ними недавно был секс, он снова её хотел.

Очень.

Ещё одно удивление, уже на самого себя, пришло чуть позже. Заглянув в её огромные глаза, в которых застыла обида, он почувствовал, как в области груди неприятно кольнуло. Угрызение совести? Несомненно. Он раскаивался, что зазря набросился на свою девочку, приревновав к тому оборотню из прошлого. Накричал, сделал больно.

Он заслужил её гнев.

Спешно идя по направлению к замку, он думал, как загладить вину. Подарить драгоценность? Женщины любят сверкающие побрякушки. Его размышления прервал шум вертолета и появление Доминика Корсара. Он ожидал его. И ему очень не понравилось, что Корсар задержался у Миланы.

Более того, в словах Доминика скрывалась истина – ему самому приходила в голову мысль запереть Милу. Спрятать её от жадных мужских глаз. Чтобы лишь он один видел её чарующее лицо. Вдыхал её сводящий с ума запах. Имел возможность любоваться её роскошными формами.

И брать.

Медленно.

Быстро.

Жадно.

С остервенением.

Бесконечно долго лаская.

Лишь одно удерживало его от принятия подобного решения – Милана целых девятнадцать лет прожила в полной изоляции. И если он запрет её, она ополчится против него. Затаит смертельную обиду. Он уже понял, что она не так проста, как кажется на первый взгляд. За робостью, за непониманием устройства их мира, за растерянностью скрывалась сильная личность. Роза, которая входила в фазу цветения, набирала силу. Его задача заключалась в том, чтобы уберечь её, не сломать. Дать понять, что он – её опора. Её защита.

Ему становилось жизненно важно знать, что она в нем нуждается. Нуждается не потому, что он – один из самых сильных мужчин среди перевертышей. А потому, что он – желанный мужчина. Что лишь он один возбуждает её. Что только с ним она желает проводить время.

«Тебе же нужно здоровое потомство. Мне, кстати, тоже».

Она хочет от него детей.

От её признания его выворачивало наизнанку. Лишало воли и способности здраво рассуждать. Принимать верные решения.

– Не стоит. Признаю, – медленно ответил он, возвращаясь к реальности.

И вовремя.

Потому что заметил, как пилот, прибывший вместе с Корсаром, перекидывается.

Всё происходящее далее заняло считанные секунды.

Ярослав отреагировал вместе с Домиником.

Огромный черный волк, скидывая с себя теперь ненужную форму пилота, большими прыжками устремился в их сторону. Его глаза налились кровью, слюна капала из открытой пасти.

– Седрик, стой! – закричал Доминик, вкладывая в приказ силу альфы, которой не в состоянии противостоять ни один оборотень, находящийся на его территории.

Волк продолжал двигаться.

– Мать ж твою! – Корсар угрожающе ощерился и бросил быстрый взгляд на Валгара.

Тот подобрался и закрыл собой Милану.

– Мила, в замок! Быстро! – четко отдал команды уже он ей.

Но девушку словно парализовали. Ноги налились свинцовой тяжестью. Не сдвинуть с места. Она, не мигая, смотрела на стремительно приближающегося волка. В голове что-то взорвалось. Обожгло сознание.

Волк обратился не по своей воле.

И он не контролировал себя.

– Седрик!!!

Дикий действовал быстро. Поняв, что девчонка никуда не уйдет, прижал её к себе.

– Не смотри.

На этот раз Милана послушалась. Зажмурила глаза до боли, уткнувшись лицом в теплую мужскую грудь. Сердце перестало биться в преддверии чего-то рокового, оглушающего, непоправимого.

Милана не учла одного – вместе с глазами ей стоило закрыть и уши.

Потому что звук раздираемой плоти и смертельный вой погибающего зверя будет долго преследовать её ночами. Как и булькающий звук льющейся крови.

И запах…

Запах смерти.

Седрика убил Доминик. Хладнокровно. Помимо своей воли. Просто потому, что так было надо.

Убил из-за неё.

Она, как и все, кто находился на взлетной площадке, поняли, что оборотень в одночасье стал одержимым. Презрев опасность в виде двух берсерков, бросился к Меняющей Облик. Одурманенный мыслью, что Меняющая рядом, что она может принадлежать ему, он слетел с катушек.

За что и поплатился.

Валгар прижимал дрожащее тело Миланы к себе, успокаивающе гладя девушку по голове. Та ничего не говорила, лишь жалобно всхлипывала. Её всхлипы больше походили на скулеж.

Доминик, стряхивая чужую кровь с рук, нетактично сплюнул.

И посмотрел на Валгара.

Тот ничего не говоря, подхватил Милу на руки и решительно направился к парадному крыльцу.

Всю дорогу они молчали.