Укороченный удар - Харлан Кобен

— Просто пытаюсь найти самое правдоподобное объяснение.

— Убийство из-за наркотиков делает связь с убийством Валери очевиднее?

— Нет.

— Так к чему вы ведете?

— Ни к чему, всего лишь проверяю на прочность различные версии. Что случилось потом? Сразу после убийства?

Отец Александра снова посмотрел вдаль, на этот раз в сторону одного из портретов. Но видел ли он его? Болитар искренне сомневался.

— Грегори и остальные побежали за подмогой, — тихо рассказывал Кросс. — Бросившись вслед за ребятами, я увидел… Изо рта Александра хлестала кровь. Когда я над ним склонился, мой сын был уже мертв.

Неловкая пауза.

— Нетрудно представить, как события развивались дальше. Очень помогли друзья, в первую очередь отец Грегори, он здесь старший партнер. Я лишь стоял в сторонке и молча кивал. Не стану лгать, что я не осознавал значимости происходящего. Полностью осознавал. Привычка — вторая натура, Майрон, а политики — махровые эгоисты. Собственные амбиции мы ловко и без труда переименовываем в «общее благо», отчасти поэтому и появилась на свет отретушированная история.

— А если правда всплывет?

— Тогда мне конец, — криво улыбнулся Кросс. — Хотя это уже нестрашно… Илия снова себя обманываю, кто знает? — Сенатор воздел руки к потолку. — Моей жене известна только сказка… Не представляю, как она отреагирует, ей-богу, не представляю! Александр был хорошим сыном, и я не хочу, чтобы после смерти о него вытирали ноги.

В конце концов, наркотики не делают Эррола Суэйда невиновным, а моего сына — преступником. Он не просил, чтобы его убивали.

Выдержав секундную паузу, Майрон задал неожиданный вопрос:

— А как насчет Дианы Йеллер?

— Кого? — удивился сенатор.

— Матери Кертиса.

— При чем тут она?

— Вы с ней не общались?

— Конечно, нет! Почему вы спрашиваете?

— И никогда не платили, чтобы она молчала?

— Молчала о чем?

— О некоторых обстоятельствах гибели ее сына.

— Нет! С какой стати?

— Видите ли, вскрытие Кертиса Йеллера так и не провели. Странно, да?

— Если намекаете, что они не действовали в строгом соответствии с инструкциями, то я тут ни при чем, потому что мне ничего не известно и по большому счету все равно. Признаюсь, я и сам думал: как же полицейский застрелил Йеллера? Возможно, в ту ночь не я один прятал концы в воду; если и так, это произошло без моего участия. Только я не понимаю, каким образом тут замешана Валери. Если честно, не вижу никакой связи.

— Она ведь присутствовала на вечеринке?

— Кто, Валери? Конечно!

— Можете сказать, где она находилась в момент убийства Александра?

— Нет.

— Помните, как мисс Симпсон отреагировала на его гибель?

— Девочка чуть с ума не сошла! Ее жениха хладнокровно убили… Валери обезумела от горя и гнева.

— Вы одобряли их отношения?

— Естественно! Валери казалась немного беспокойной, слишком грустной, но в целом очень славной девушкой. Они с Александром прекрасно друг другу подходили.

— В связи с убийством вашего сына мисс Симпсон ни разу не упомянули. Почему?

Складки на щеках мелко задрожали.

— Сами не догадываетесь? В то время Валери Симпсон считалась знаменитой теннисисткой, а постороннего внимания и без того было достаточно. Дело не в том, нравилась нам девушка или нет, просто не хотелось превращать историю в шоу. Мы старались, чтобы в газеты ничего не просочилось.

— В этом случае вам крупно повезло.

— То есть?

— Йеллера убили, Суэйд исчез.

Кросс растерянно заморгал.

— Все равно не понимаю.

— Останься они в живых, состоялся бы суд, привлекший внимание прессы и телевидения. Столько внимания, что даже ваши пиарщики не справились бы.

— Похоже, вы слышали сплетни, — улыбнулся сенатор.

— Сплетни?

— Что я «заказал» Эррола Суэйда, мафия сделала мне одолжение… подобную ересь.

— Признайтесь, сенатор, их участь — просто подарок для вас и ваших пиарщиков. Кроме этих ребят, некому оспаривать гладко причесанную историю.

— Я не скорбел о печальной судьбе Кертиса Йеллера, а если Эррола Суэйда тоже убили, рыдать не стану. Увы, я лично с членами преступных группировок не знаком. Как ни странно, мне даже в голову не пришло обратиться к услугам мафии. Я поступил иначе: нанял детективов, чтобы разыскали Суэйда.

— Они что-нибудь нашли?

— Нет. Они пришли к выводу, что Суэйд мертв. Майрон, он был мелким торговцем наркотиками, а такое занятие к долгой жизни не располагает!

Болитар задал еще несколько вопросов, однако ничего стоящего не выяснил. Через несколько минут мужчины поднялись.

— Не станете возражать, если перед уходом я побеседую с Грегори Кофилдом? — спросил Майрон.

— Лучше не стоит.

— Если ему нечего скрывать…

— Не хочу, чтобы он услышал о том, что я вам сказал. К тому же не забывайте, вы теперь мой адвокат! Хотя Грегори в любом случае не стал бы откровенничать.

— Он сделает, как велите вы.

— Грегори подчиняется только отцу, — покачал головой Кросс, — и разговаривать не будет.

Болитар пожал плечами. Вероятно, сенатор прав. Единственный способ разговорить Кофилда — поведать историю, которую только что рассказал Кросс. Однако благодаря его уловке это стало невозможно. Нужно срочно придумать обходной маневр. Кофилд — свидетель, задать ему несколько вопросов было бы очень полезно.

Мужчины обменялись рукопожатиями и пронизывающими взглядами. Интересно, Брэдли Кросс — действительно придурковатый старикашка и безутешный отец, правдами и неправдами берегущий память сына? Или этот образ выбран заранее как максимально подходящий для встречи с Майроном? В сенаторе больше осторожности или доброжелательности? Или то и другое присутствует в равных дозах?

На губах Брэдли Кросса лежала знакомая кривоватая улыбка.

— Надеюсь, я удовлетворил ваше любопытство. Ничего подобного!.. Но не признаваться же в этом сенатору.

Покинув штаб-квартиру юридической фирмы, Майрон вышел на Мэдисон-авеню. На проезжей части плотная пробка. Пять рядов транспорта на Пятьдесят четвертой улице сливались в один, а остальные четыре были перекрыты благодаря ремонтным работам в типично нью-йоркском масштабе: плотный пар застилал все окрестности. Очень в стиле Данте! Интересно, откуда на проезжей части пар?

Болитар собирался перейти Пятьдесят четвертую улицу, когда между ребер ткнули чем-то острым.