Однажды я выберу тебя - Эмма Скотт
Шрифт:
Интервал:
Он вздохнул и отвернулся к окну. В лучах послеполуденного солнца его светлые волосы отливали золотом. В дорогом костюме, окруженный ореолом света, он казался полубогом, как я и сказал Дарлин.
– Я должен поговорить с папой, – произнес Сайлас. – Предупредить его. Вряд ли ему доложили, что «Марш Фарма» стоит на бомбе замедленного действия. Нас рано или поздно завалят судебными исками, это лишь вопрос времени.
– Тебя беспокоят финансовые последствия для компании? – тихо спросил я.
– Как будущего генерального директора? Да, черт возьми. Мы потеряем сотни миллионов, если не больше. В любом случае, я должен убедить отца и совет директоров, что нужно действовать. Если я буду рассказывать, что «мы разрушаем жизни», они даже слушать не станут. Так что нужно давить на финансовую сторону.
Сайласа Марша, богатого, избалованного юношу из старого рода, волновала не прибыль компании. Лишь то, что семейная фирма причиняла вред людям. И от этого в груди разлилось тепло. Должно быть, он прочел все по моему виду, потому что лицо его исказилось от гнева, под которым проступала боль.
– Поражен? Что меня беспокоит что-то еще помимо денег?
– Нет, Сайлас, – произнес я. – Не поражен. Просто, зная все это, удивительно, что ты до сих пор хочешь стать генеральным директором.
Казалось, весь запал борьбы покинул его. Сайлас показался мне чертовски усталым. Длинные пальцы смахнули со стола рис.
– Да. Ну, я не хочу, чтобы компания разорилась. Мы выпускаем и другие лекарства, которые на самом деле помогают людям. Просто лабораториям нужно что-то придумать. ОксиПро не должен вызывать привыкания. И необходимо больше информации. Я толком ничего не знаю. – Расстроенный, он провел рукой по волосам. – Тем временем, нужно прекратить торговлю, но не сообщать о допущенных просчетах. И я должен помочь этим людям.
Он махнул рукой в сторону бумаг, и я почувствовал, как тяжесть содеянного семейной фирмой легла ему на плечи, а ужас проник прямо в душу. Нужно сделать хоть что-то, пусть самую малость. Что угодно, лишь бы помочь.
– Вот доктор, – проговорил я, указав на лист бумаги. – Тот, что первым обратил внимание на количество зависимых пациентов. Он работает в передвижном кабинете. Возможно, есть способ помочь ему?
Сайлас выпрямился.
– Я мог бы поддержать его деньгами. Скажем… пять миллионов?
Я закашлялся.
– Вау. Ладно…
– Не хватит? Десять?
– Ты можешь вот так отдать десять миллионов долларов? – Я махнул рукой. – Не отвечай. На самом деле вопрос в том, как передать ему столько денег, не разглашая, откуда они взялись?
– Это не проблема. Можно создать фиктивные компании поверх таких же фиктивных. Я все решу. Ведь это хорошее начало?
– Да, начало. Но твой отец… Думаешь, он послушает?
– Честно говоря, не знаю. Если бы он просто назначил меня генеральным директором, а не настаивал, чтобы мы с Фейт… – он напрягся и отвел взгляд. – Было бы проще.
– Для него, – тихо проговорил я. – Но тогда вся эта тяжесть ляжет на тебя. Ты точно этого хочешь?
– Черт, нет, – произнес он. – Но, может, лишь так удастся со всем покончить. И все равно этого мало. Что бы я ни сделал. А для многих – и слишком поздно.
– Да, кому-то уже не поможешь, но ты спасешь бесчисленное множество других. Если не сдержать компанию, они тоже могут пострадать. Не стану лгать, ситуация просто ужасная. Но уже само то, что ты пытаешься все изменить…
– Означает, что я просто спятил.
– Ты не спятил. Ты все делаешь правильно.
Он криво улыбнулся.
– Забавно, но зачастую это означает одно и то же.
Еще пару мгновений я удерживал его взгляд, а потом отвел глаза, не дав моменту затянуться. Мы начали собирать бумаги обратно в чемоданчик.
– Как бы то ни было, – проговорил он. – Я ходил на работу и делал вид, что ничего не происходит. Но больше так не могу. Я три дня не спал. Я так и вижу очередь желающих получить очередную дозу возле захудалой аптеки в захолустном городке. – Он взглянул на меня, и ледяной фасад еще больше треснул, обнажая скрывавшегося под ним человека. – Я ведь был таким же, понимаешь? Хотя что тебе говорить. Ты и сам знаешь, как затягивает эта дрянь.
Я кивнул.
– Знаю.
– Она так долбает мозг, что больше ничто в мире не имеет значения, кроме следующего кайфа. Ты начинаешь думать, что без него просто умрешь. Черт, да когда он заканчивается, ты чувствуешь, как умираешь. Тело бунтует. Тебя тошнит, рвет и трясет. Ты погружаешься в такую глубокую депрессию… – Он склонил голову, и голос стал глуше. – Подумать только, как много людей по нашей вине пережили подобное. У этих несчастных нет таких возможностей, как у меня, чтоб из этого выбраться.
– Ты сам себя вытащил, – проговорил я. – Ты молча страдал и ликовал тоже молча. Не забывай об этом.
Он поднял голову, и читавшаяся во взгляде благодарность проникла мне прямо в сердце. Я видел ее, пусть даже вслух он никогда об этом не скажет.
– Да, ладно… – он убрал папку обратно и захлопнул чемоданчик. – Спасибо, что выслушал.
– Так поступают друзья, – произнес я.
– Точно. Друзья.
Снова повисло тяжелое молчание, и я осознал, что Сайлас вновь сидит рядом со мной. Половина кабинки была пуста, а другую занимали мы. Наши бедра почти соприкасались. Лицо Сайласа с заостренными скулами и идеально вылепленными губами находилось достаточно близко, чтобы я мог разглядеть маленький шрам на его брови. В обращенном ко мне взгляде не читалось ничего дружеского. Словно бы он стоял на уступе, собираясь с духом, чтобы сделать решительный шаг.
Как будто выбрав подходящий момент, появилась официантка и положила счет. Я потянулся к нему, но Сайлас оттолкнул мою руку.
– Ни за что.
– То, что ты можешь купить на карманные деньги весь этот ресторан, вовсе не означает, что счет твой.
– Именно, что означает, – возразил Сайлас. – Кроме того, я попросил тебя прийти и помочь. Так что платить мне.
Смеясь, я поднял руки.
– Прекрасно. В следующий раз плачу я.
Слова «в следующий раз» повисли в воздухе, и снова наступило тягостное молчание. Потом что-то привлекло внимание Сайласа, и он взглянул поверх моей головы куда-то в сторону. Повернувшись, я заметил женщину, державшую телефон. Она делала снимки.
Словно бы обжегшись о меня, Сайлас, бормоча проклятия, скользнул на свою сторону кабинки.
– Кто это? – спросил я.
– Стервятник, – проговорил он достаточно громко, чтобы услышала женщина. Она пулей вылетела за дверь. – Людям нечем заняться, кроме как лезть в чужие дела. – Он оплатил счет, но атмосфера уже была нарушена.
– Эй, спасибо за обед, – произнес я, когда мы вышли на улицу.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!