Контрразведчик - Юрий Корчевский

Противостояла многочисленным бандам петроградская милиция во главе с Владимиром Александровичем Кишкиным по прозвищу Циклоп. В юности он потерял на работе один глаз. Сотрудники все без опыта работы, молодые, а им противодействуют матерые уголовники, зачастую имевшие не одну «ходку» еще при царском режиме.

Матвей ехал на машине по Невскому проспекту в сторону Адмиралтейства. Темно, ацетиленовые фары светят тускло, десять-пятнадцать метров перед собой только и видно. Благо скорость невелика. Да еще и питерская слякоть, когда с неба сыпет мелкий дождь. В такую погоду хороший хозяин собаку из дома не выгонит. На Невском темно, ни один фонарь не горит, в домах окна не светятся. А Матвей помнил проспект ярко освещенным, по брусчатке пролетки едут с офицерами, купцами при дамах. По тротуару публика гуляет, от рабочих и мелких лавочников до промышленников. За порядком городовые наблюдают. Если хоть один фонарь на участке не горит, фонарщику на первый раз внушение, а если и дальше ленится, то штраф. На улицах мусора нет, дворники работой дорожат, поскольку квартира служебная и бесплатная. Дворниками в большинстве казанские татары работают. Из ресторанов пахнет аппетитно – мясом, пирожками. Эх, какая жизнь была!

И вдруг справа в доме дверь открывается, на короткое время светло от керосиновых ламп. Из двери выбегают трое, как и описывали в сводках происшествий потерпевшие – в масках, белых саванах. И не идут, а подпрыгивают. Матвей сразу по тормозам. Револьвер выхватил и из машины, оружие на попрыгунчиков наставил.

– Стоять! ПетроЧК!

Один наутек бросился большими прыжками. Не уйдет! Матвей выстрелил в спину, на фоне белого савана мушка хорошо видна. Рухнул попрыгунчик. А двое на тротуаре руки подняли. С чекистами лучше не баловать, исполнять приказания, ибо стреляли без предупреждения и наповал.

– Оружие, если есть, на тротуар! Живо!

Бросили револьверы. С началом Первой мировой войны, а потом революцией, поставки из-за границы патронов к «браунингам» прекратились. А винтовочные патроны к трехлинейкам и револьверные к наганам были. Бандиты на револьверы перешли.

– Спиной ко мне!

Повернулись. Матвей подошел, обыскал. У одного в кармане савана холщовый мешочек. На ощупь в мешочке несколько карманных часов, кольца, сережки. Из двери выбежал еще один в саване. Матвей сразу выстрелил ему в грудь. Рухнул попрыгунчик, а в руках чужая бобровая шапка и женская меховая муфта, руки греть. Иной раз надевали меховые изделия не как защиту от мороза, а достаток показать, успехом своим похвастать. Привычки еще от довоенных времен остались. Удивлялся Матвей такому поведению. Сейчас за меховую шапку или шубу можно жизнью поплатиться.

– Снимай с мертвяка брючный ремень! – приказал Матвей.

– Да я…

Не договорил бандит, Матвей ему в зубы рукоятью нагана ударил.

– Когда я приказываю, надо исполнять немедленно, а не оговариваться. Второй раз повторять не стану, вместе с ним ляжешь!

Матвей стволом револьвера показал на убитого. Бандит выплюнул выбитые зубы и кровь.

– Ну!

Бандит на колени встал, задрал саван, снял ремень.

– Поднимайся! А теперь спиной друг к другу!

За спину руки бандитам завел, связал друг с другом. Теперь передвигаться они могут только боком и медленно. Заглянул в питейное заведение. Там посетители сидят тихо. На улице стрельба и неизвестно, кто в кого стрелял. Выйдешь полюбопытствовать и пулю можешь получить. Жизнь человеческая не стоила ничего.

– Граждане! Я из ПетроЧК! Кого тут попрыгунчики ограбили? Пожалуйте на Гороховую писать заявление.

Никто не встал. Сегодня ты бумагу написал, а завтра бандиты могут дознаться и отомстят.

– Ну как хотите!

Матвей затолкал связанных бандитов на заднее сиденье, привез в ЧК. Дежурному доложил о задержании, мешочек с добычей выложил на стол.

– Ну и на кой черт они здесь нужны? Шлепнул бы их сразу там.

– Двоих застрелил. Но думаю, в банде значительно больше. Допросить надо, пусть подельников сдадут, главаря.

– Пусть! – зевнул дежурный.

И запер задержанных в камеру. Эх, никакой выучки. Допросить бы по горячим следам, пока бандиты в шоке, да по адресам бандитским сразу проехать, арестовать. И так с каждой бандой поступать. Глядишь – через месяц-другой бандитов бы поубавилось.

Матвей не начальник, дежурному приказать не имеет права. Развернулся, вышел и домой поехал.

Утром на службу, а арестованных уже нет. Поинтересовался, куда делись.

– В милицию передали. Ничего, там шлепнут.

Циклоп оказался расторопнее. После допроса отправились с милиционерами на Малоохтинский проспект, дом 47. Повязали главаря с любовницей. При обыске обнаружили и изъяли более ста шуб и сорок золотых изделий – колец, сережек, цепочек. Это то, что сбыть еще не успели.

Хоть получилось, что главаря – Ивана Бальгаузена, по кличке Живой Труп, милиция арестовала, а потом и три десятка подельников, а начало дал Матвей. Начальник ПетроЧК Бокий доволен. Он уже успел доложить в городской комитет ВКП(б) об успехе. И вновь этот Митрофанов отличился.

Возможно, Матвей смог бы подняться по карьерной лестнице, но Глеба Ивановича Бокия назначили начальником особого отдела Восточного фронта, а затем полпредом ВЧК в Туркестане.

Бокий был фигурой неординарной. Родился в семье дворянина, автора учебника «Основания химии». Закончил прославленный Санкт-Петербургский горный институт. Казалось бы – дворянин, высшее образование, открыты все дороги. Но он вступает в РСДРП, дружит с Лениным.

С января 1921 года назначен в Специальный (шифровальный) отдел ОГПУ, который преобразуется в 9-й отдел Главного управления госбезопасности, который занимался ядами – для устранения неугодных и развязывания языков на допросах. Был креатурой Ягоды. Отдел занимался не только ядами, но и исследованиями в области психологии, раскрытия возможностей человека. Об этом стало известно германской «Аненербе», и они пытались выйти на контакты с сотрудниками 9-го отдела. Не получилось, потому что Ягода попал под маховик репрессий, отсидел два года до исполнения приговора и был расстрелян. Пришедший ему на смену Ежов побаивался Бокия, он вполне мог отравить наркома, поздоровавшись за руку или иным, внешне безобидным путем. И Ежов подсунул Сталину списки на расстрел. Со второй попытки Сталин подписал списки, в тот же день состоялось заседание Особого Трибунала и приговор привели в исполнение. Документы 9-го отдела были засекречены и сданы в архив.

После Бокии в ПетроЧК началась чехарда со сменой председателей. Назначались, служили месяц-два и сменялись. После Бокии были В. Н. Яковлева, К. К. Антипов, А. К. Скороходов, С. С. Лобов, Ф. Д. Медведь, Г. И. Благонравов, И. П. Бакаев, Н. П. Комаров. И каждая метла по-новому мела. Антипов, Скороходов, Лобов были организаторами красного террора в Петрограде. И почти все были расстреляны в 1937–1938 годах, оставив о себе недобрую память.