Изара, книги 1-6. Кассардим, книги 1-3 - Юлия Диппель

При одном лишь предположении, что в этот момент все может пойти не как надо, желудок завязывался узлом.

Ответ Люциана был точно удар в лицо.

– Нет, – спокойно сказал он. – И даже если бы мне удалось, это не сработает. Не сработает, если до этого я заново не проведу полную церемонию воплощения в брахиона.

Меня словно сковало льдом. Как можно оставаться таким уравновешенным, если это означало, что он вынужден будет уничтожить Мару – со всеми вытекающими последствиями.

– Тогда зачем ты рассказал об этом остальным? Боишься, что иначе они тебя остановят? – Элиас, например, ни за что не допустил бы, чтобы Люциан пожертвовал собой.

– Слишком многое на кону, чтобы так легкомысленно разбрасываться доверием.

Что?! Он что, полагал, что кто-то из нас мог пойти на союз с Марой?

– Случившееся с Тоби сделало меня подозрительным, – признался он. – Я считал его предателем и думал, что где один, там и второй. А с тех пор как узнал, что даже он никого не посвящал в свои планы, то мои сомнения только укрепились.

– Лиззи знала, – внезапно стало ясно мне. – Ты не прочитал этого в ее мыслях?

Люциан покачал головой:

– Тоби умеет быть очень искусным в утаивании каких-то вещей. А мне… было не до того.

Ладно, все это понятно. Но в связи с чем он делал из этого такую государственную тайну? Все рассчитывали на то, что Люциану придется убить королеву ведьм. К чему тогда подобная осмотрительность? Разве что он задумал что-то другое.

– Ты мне доверяешь? – тихо спросила я. И фактически это значило: «Скажи мне, что у тебя есть план, по которому мы оба выживаем!»

Люциан улыбнулся, так как – в очередной раз – точно знал, о чем я подумала.

– Я не буду убивать Мару. Не могу так с тобой поступить, – с торжественной серьезностью сообщил он. – Я не могу так поступить с нами.

Надежда заставила мое сердце пропустить несколько ударов. Я честно задумалась над тем, не сон ли это, настолько прекрасно звучали его простые слова.

– Никому не под силу ее уничтожить, поэтому нам, вероятнее всего, остается лишь запереть ее в Тихом омуте.

Мысли у меня сбились. Я анализировала, прогнозировала, надеялась и планировала – все одновременно.

Тут Люциан поднялся и отодвинул свой стул.

– А теперь к кое-чему более приятному.

Он потянул меня за собой. Музыка стала чуть громче.

– О’кей?.. – удивленно пробормотала я.

– К причине, по которой я тебя сюда привел, – пояснил брахион, прокрутил меня под своей рукой и прижал к груди.

– Кажется, ты хотел устроить мне свидание для сравнения? – заикнулась я, стараясь обуздать прилив гормонов радости, который вызывала близость Люциана. Его пальцы скользнули по тонким линиям моего знака праймуса, посылая крошечные электрические разряды по всему телу.

– Не только, – с озорной ухмылочкой ответил он. – Есть еще кое-что, что я тебе обещал.

Свет вокруг нас изменился. Становилось темнее, пока у меня не возникло ощущение, что мы парили среди фонарей. Люциан плавно вел меня в ритме мелодии.

– Помнишь, как ты паниковала после нашей первой ночи? – ласково спросил он.

Конечно, я помнила. Оглядываясь назад, скажу, что это не было звездным часом моей внутренней зрелости.

– Мне нужно было время, – смущенно оправдывалась я.

– Полностью понимаю, – заверил Люциан, прежде чем в его тоне послышались мрачные нотки. – Я хотел дать тебе это время, а потом… едва не убил тебя на Мальте.

– Это не твоя вина. Ты считал меня убийцей своего друга. – Я пыталась придать голосу больше уверенности, чтобы Люциана вновь не унесла кошмарная нисходящая спираль угрызений совести. Похоже, это подействовало. И пусть он никогда по-настоящему не согласится со мной в этом вопросе, с его лица все же исчезли печальные тени.

– Да, я забыл тебя, но, несмотря ни на что, меня к тебе тянуло, – рассказывал он дальше. – На приеме у Янтис я специально отослал Мирабель, потому что мне необходимо было с тобой поговорить.

При упоминании бывшей подружки Люциана я не удержалась от ядовитого фырканья. Вроде бы я избавилась от этой мерзавки, но пусть только попадется еще хоть раз мне на глаза – она у меня попляшет.

Люциан отреагировал на мою ярую неприязнь тихим смехом.

– Ты милая, когда ревнуешь.

– Я не милая и не ревную, – надулась я. – И не дай бог тебе придет в голову проверить эту теорию!

– Для этого мне слишком страшно, – усмехнулся он. Однако его беззаботность слетела так же быстро, как и появилась. – Я причинил тебе так много боли, малышка.

– Нет, Люциан, – решительно перебила его я. Остановив наш танец, я пристально заглянула ему в глаза. – Ты – причина, по которой я со всем этим справилась.

Мы не сводили взглядов друг с друга целую вечность. В них отражались наши страдания, мечты и надежды. Все, что мы пережили, и все, чего, быть может, никогда уже не переживем, на долю секунды слилось воедино.

– Мы были связаны, – вдруг произнес Люциан.

– Хм?

– В нашу последнюю ночь на Мальте ты не захотела знать, потому что испугалась удостовериться в обратном.

Не в силах что-либо выговорить, я просто смотрела на него. Да, я никогда не забуду тот миг. Он относился к моему небезызвестному репертуару ошибок под ярлыком «Беспочвенные сомнения».

– Я хотел тебе сказать, но… – Люциан осекся. Похоже, что воспоминания лишали его дара речи. – А когда ты позже умерла у меня на руках… и я… Надеюсь, мне никогда больше не придется так в чем-то раскаиваться.

Я ощутила, как на глаза навернулись слезы. Но рождены они были не только моим обливающимся кровью сердцем. В какой-то момент Люциан камень за камнем разобрал свою стену. Я чувствовала то, что чувствовал он, и хотела разделить с ним это невероятное единение. Поэтому пустила его в свои мысли.

– Раньше я бы с радостью принес себя в жертву, чтобы спасти тебя, – продолжал он севшим голосом, – но теперь понял, что так я тебя не спасу. – Он нежно взял мое лицо в ладони и прикоснулся лбом к моему лбу. – Отныне никаких жертв! Мы заслужили будущее.

Я закрыла глаза.

– Мы пройдем через это вместе.

– Будем бороться вместе, – прошептал он. – И если так уж суждено…

– …То мы умрем – вместе, – закончила я нашу общую мысль.

Люциан заключил меня в объятия, давая ту поддержку, которая была мне необходима. Я слышала каждый его