Фантастика 2024-84 - Константин Давидович Мзареулов

и вовсе заглушил двигатель. В полной тишине катер продолжал двигаться по инерции.

— Это не Сайгон, — произнес Братишка, опуская бинокль.

— Носик, что ли?

— Нет. Не Носик это.

— А кто?

— Не знаю. Мужик голый.

— Дай-ка бинокль, — Ворон протянул руку, Братишка вложил в нее бинокль. Ворон покрутил барабанчик настройки, всмотрелся и тихо чертыхнулся.

— Что будем делать? — спросил Братишка.

— Думать.

Иван не догадывался, что из сгустившихся сумерек за ним наблюдают две пары глаз. Он сидел, привалившись спиной к камню, и смотрел на огонь. Это было очень приятно — смотреть на огонь. Иван был уверен, что нет на свете ничего приятнее, чем смотреть на огонь и впитывать его тепло. Особенно если спина твоя надежно защищена каменной глыбой… А потом он услышал звук лодочного мотора и механически отметил: звук мотора. Лодка плывет… Он просто отметил этот факт и тут же забыл про него — плывет лодка и пусть себе плывет. Но спустя минуту звук приблизился, и он осознал, что лодка плывет к острову.

Обитый стальной полосой форштевень катера стукнулся о камень, с бака спрыгнул крепкий молодой мужчина в штормовке. Второй — постарше, остался стоять у штурвала.

— Господину Робинзону привет, — довольно развязно произнес пришелец.

— Здравствуйте, — ответил Иван. Он стоял у костра. Из одежды на нем была рубаха, повязанная вокруг пояса. В левой руке за спиной Иван сжимал свой пистолет. Впрочем, он не был уверен, что «дерринджер» сможет стрелять после того как побывал в воде.

Человек, который стоял за штурвалом, кивнул головой.

Иван прислушивался к себе, но шаман молчал.

— Проблемы? — спросил молодой.

— Есть маленько, — отозвался Иван.

— Маленько? — скептически спросил молодой. — Ну, если это называется «маленько», то я, в натуре, папа римский.

На это нужно было что-то отвечать. Иван улыбнулся через силу, сказал:

— Да я того… рыбачил. Приплыл сюда, на островок. А лодку не привязал… унесло ветром. Пытался догнать… вплавь… но не смог. Ветер был сильный, — Иван говорил и сам понимал, что звучит все это как-то неубедительно. Молодой, однако, внимательно слушал и даже кивал. Иван закончил свой рассказ вопросом — На берег перевезете?

— На берег-то? — Молодой обернулся к тому, что стоял на штурвале. — Перевезем Робинзона на берег, Василь Иваныч?

В действительности Ворона звали Алексеем Васильевичем, но, во-первых, использовать настоящее имя при посторонних было нежелательно, а во-вторых, настоящего имени-отчества Ворона Братишка не знал.

— Чего ж не перевезти? — отозвался Ворон. — Перевезем. — И — Ивану: — А вы что же — один здесь?

— Один.

— Одного-то без проблем перевезем.

— Вот спасибо… Я сейчас соберусь.

Иван быстро собрал одежду, подхватил рюкзак. Возбужденный, нетрезвый, он не замечал, что на него смотрят тяжело, с недоверием… Он залез на борт катера, прошел по палубе вдоль рубки, спрыгнул в кокпит и поставил рюкзак на банку.

— Спасибо, — сказал Иван. Он протянул руку, представился: — Меня зовут Иван.

Молодой оттолкнул катер, запрыгнул на нос. Катер закачался.

— Очень приятно, — ответил Ворон. — Василий Иваныч. — Он пожал протянутую руку и добавил: — Вы в рубку забирайтесь. Будем вас горячим чаем поить.

Молодой распахнул низенькую дверь, Иван, пригнувшись, скользнул внутрь рубки. Неярко светил аккумуляторный фонарь, освещал более чем скромный интерьер: два узких дивана буквой «Г», откидной столик, полка. Иван сел на диван. За дверью рубки негромко затарахтел мотор, катер начал разворачиваться. Вслед за Иваном вошел «Василий Иваныч» — Ворон. Сказал:

— Сейчас напоим вас горячим чаем. А то захвораете.

— Спасибо… мне бы какую одежонку.

— Вот с этим проблема. Тут, знаете ли, не бутик, — доброжелательно улыбнувшись, сказал Ворон. — Но кое-что найдем.

Он поднял крышку дивана-рундука, подал Ивану серое байковое одеяло. Иван завернулся в него. Одеяло кололось, но это было даже приятно. Откуда-то появился термос и металлическая кружка. Ворон налил в кружку темный горячий чай, по рубке распространился ароматный запах.

Иван посмотрел в маленький, размером с тарелку, иллюминатор, спросил:

— Куда мы сейчас плывем?

— А вам куда надо?

— Мне? Мне бы в Сортавалу… Можно в Сортавалу? Я заплачу.

— В Сортавалу-то? Можно. Чего ж нельзя? Вы пейте чай, пейте.

— Спасибо, — Иван взял кружку в руки. В рубку вошел и присел на краешек дивана молодой. Ворон спросил: — Так что с вами случилось?

Иван сделал глоток. Чай был крепкий и почти несладкий.

— Я рыбачил… Приплыл с берега на этот островок. А лодку унесло ветром. Ветер сильный был.

— Понятно, — кивнул головой Ворон. — Когда это было?

— Час назад… Или два.

— Ага, понятно, — Ворон снова кивнул головой. Потом сказал: — Давай, Петруха.

Братишка белозубо улыбнулся Ивану и ударил его в солнечное сплетение. Иван поперхнулся горячим чаем, потемнело в глазах. Братишка ударил ребром ладони по шее, и Иван потерял сознание.

— Свяжи его, Саша, — сказал Ворон. — И давай-ка тщательно посмотрим его шмотки — нет ли там какого сюрприза?

Иван открыл глаза. Тарахтел двигатель, катер слегка покачивался на волне. Иван лежал на полу рубки, а на диване сидел тот мужчина, что постарше. Молодого не было. Видимо, стоял на штурвале.

Иван попытался сесть и понял, что руки связаны за спиной.

— Ну как самочувствие, господин Робинзон? Самочувствие было хуже некуда — Ивана мутило.

Болело, кажется, все тело.

— Вы что же делаете? — буркнул Иван.

Ворон не ответил. А напротив, задал встречный вопрос:

— Откуда ты взялся, герой?

— Я говорил: на рыбалку приехал… Лодку унесло ветром.

— Не было! — сказал, глядя в глаза Ивану, Ворон. — Не было сегодня сильного ветра. Но даже если был, то был юго-восточный. Знаешь, что это значит?

— Что?

— А то, что унесенную ветром лодку непременно прибило бы к берегу. Мы осмотрели залив — нет там никакой лодки.

Несколько секунд Иван молчал. Потом спросил:

— И что?

— А то, что ты темнишь… А мы не очень любим тех, кто нам врет. И уж тем более не верим им.

— Да кто вы такие? Кто дал вам право людей вязать?

— Что касается права: право нам никто не давал — мы сами взяли. А кто мы такие, ты, я думаю, знаешь… Потому что кажется мне, что ты, дружок, не случайно здесь нарисовался.

Иван все-таки сел, прислонился к стене. Сразу увидел: на диване разложены его вещи. Отдельно на столике — документы, деньги, «дерринджер».

— Ну, — произнес Ворон. Его голос и интонации изменились. В них появилась скрытая угроза. — Сам расскажешь, или тебе помочь?

— Что рассказывать-то?

— Кто ты такой и как оказался здесь… Лысый прислал?

— Я не знаю никакого лысого.

— А мне говорили, что полковник Лысенко лично встречается с агентами, которые идут на внедрение.