Сказка о заветном месте - Ульяна Каршева

подкашивались от слабости. И она поневоле прислонила его к себе, чтобы ему было легче держаться.

А охрана вместе с Димкой бросилась на полдороге к дереву, наконец расслышав слова всё ещё отчаянно кричавшей Наташи:

— Дерево! Дерево на берегу!

И, кроме всех всполошившихся, всё было тихо и мирно, как будто ничего не происходило. Даже слышно было, как спокойно, несмотря на испуганный крик человека, пофыркивала лошадь за костром.

И вот-вот добегут воины до древа спасти девчонок…

Как внезапно завизжал Эктор — и воины приутишили бег, удивлённо и с оправданным беспокойством оглянувшись на него.

Едва они это сделали, Эктор замолк — и с усилием поднял руки.

Наташа ещё расслышала умоляющий вопль Элфрида:

— Эктор, мальчик мой, рано ещё! Рано-о!..

Но Эктор тянул руки сначала поднять, а потом…

А потом Наташа сообразила только одно: мальчик собирается сделать нечто, в чём уверен, что сумеет помочь девочкам (там его сестра!), но ему не хватает чисто физических усилий. И девушка, благо стояла за его спиной, склонилась к нему так, чтобы снизу схватиться за его руки и удержать их в нужном ему положении — прямыми, вытянутыми вперёд от плеча. Приняв её помощь, будто ожидал этого, Эктор резко распахнул сжатые до сих пор кулачки, словно собираясь отталкиваться от чего-то невидимого…

Наташа резко дёрнулась отвернуться, когда из середины ладоней Эктора выплеснуло едва не обжёгшим её огнём. Но не отвернулась, а только ощутила, как жёстко припекло кожу её пальцев: её ладони обнимали-то кисти мальчика.

А потом она забыла о боли, не то чтобы изумлённая, а откровенно потрясённая.

Эктор не зарычал, а зашипел — и изо рта вырвалось ещё одно, ракетой метнувшееся вперёд пламя.

Три огненные струи кинулись к кроне дерева, за которым пропали девочки.

Последняя разумная мысль: а если и девочки?..

Не додумала, потому что закаменела взглядом на вспыхнувших ветвях древа.

Боковым зрением видела, как с обеих сторон озёрного берега бегут волки и Аедх с оголёнными мечами, как они шарахаются от древа, мгновенно объятого со всех сторон настолько ревущим пламенем, что Наташа глохла в нём, несмотря на те казавшиеся далёкими пятьдесят, как она предполагала, шагов до него. И ведь ветра нет…

Аедх, застывший было от неожиданности, оглянулся на точку возникновения сумасшедшего огня и бросился к озёрному берегу — за пылающее и ревущее огнём древо. Волки — за ним. Симас с эльфом — следом, раз только обернувшись, чтобы прикрикнуть на Диму, который тоже было сделал пару шагов за ними.

Сначала пропал огонь изо рта Эктора, и Наташа услышала его дыхание — хриплое и клокочущее, такое частое, что испугалась уже за мальчика. Его худенькие руки, которые она всё ещё поддерживала на весу, дрожали, едва не тряслись.

Вскоре и этот огонь угас, так постепенно падая — слабея, что оставил после себя на земле две чёрные полосы, на которых трава сворачивалась…

Древо, неизвестно как объявившееся на берегу, догорало.

И Наташа содрогнулась, когда слабым ветерком донесло от него гарь, а вместе с этим привычным для сгоревшего дерева едким запахом ещё один запах — как ни странно и даже устрашающе, запах сгоревшей плоти.

Глаза тут же налились слезами…

Девочки?!

Эктор сжёг и девочек?!

Но уже из-за древа, далеко обходя его, показались волки, первыми добежавшие до места происшествия, а вместе с ними и рыжий гигант с эльфом — все мокрые. На руках Аедха — Света, на руках Уэйтна — Миранда. Тоже почему-то мокрые.

Пришлось забыть о них, хотя по-бабьи хотелось реветь от счастья.

Эктор сполз к её ногам, вконец обессиленный, и Элфрид бросился к нему поднять.

— Сама! — сипло отказала ему девушка и обняла мальчика, сразу садясь на плащи: у самой ноги отказали после всех переживаний и страхов. А потом ещё скрестила пальцы на его животе, чтобы прижимать мальчика к себе крепче.

Она бережно уложила Эктора так, чтобы он лежал в его любимой позе — головой на её плече. И укрыла краем плаща. И села так, чтобы именно ему было удобнее: теперь она была готова исполнять все его прихоти! И смотрела, как идут к ним воины, а за их спинами догорает древо. И старалась не поверить невероятному, непостижимому, но смрад сгоревшей плоти перебивал все попытки реально смотреть на вещи и заставлял уверяться и принимать тот факт, что плотью пахнет именно сгоревшее дерево.

А воины между тем приблизились к остывшему костру, и Наташа вгляделась в испуганные лица девочек на их руках и первым делом поняла, что они не ранены, а только перепуганы до последней степени.

— Уходим с этого места, — резко сказал Аедх, опуская на землю Свету, которая тут же кинулась к брату, а потом потащила его к Наташе.

— Уходим, — прогудел рыжий гигант, сильно морщась от жуткой вони с берега.

Девочкам отдали плащи, чтобы, закутавшись в них, они могли снять мокрую одежду и ходить пока только в них же, в плащах. Ни у той, ни у другой, естественно, запасной нет. Но ничего. Главное, не ходить во влажной.

Собрались быстро. Наташу с Эктором, ни о чём не спрашивая, подсадили всё на ту же спокойную лошадь, приставили к ней одного из волков, и тот повёл её по берегу — в ту сторону, которую разведывали группа воинов с Аедхом.

Наташа молчала от потрясения, тоже постоянно оглядывалась, чтобы увериться, что все живы и здоровы. Вопрос, который время от времени возникал у неё, она откладывала на тот час, когда Аедх скомандует новый привал: почему и девочки, и волки мокрые? Их задело огнём Эктора? Поэтому они спасались от него в озере?

Насчёт сгоревшего дерева со смрадом поджаренной плоти она не сомневалась, что ей расскажут, что с ним было. Но оно не так волновало её. Она просто приняла этот ошеломительный факт как часть этого мира, в котором есть не только магия, но и всякие устрашающие кошмары.

Берег, по которому все быстро уходили от места происшествия, как и предполагала девушка, оказался короче остальных береговых линий, и к вечеру они оказались на другой стороне озера. На той, с которой через сверкающую на солнце водную поверхность даже издалека виден был почерневший ствол сгоревшего древа.

Аедх огляделся и скомандовал:

— Здесь!

И воины принялись организовывать новый лагерь-стоянку.

Снова запалили костры, на одном из которых досушили одежду девочек, которые только что брели среди мужчин, как и Элфрид, уставшие до последней степени. Переодевшись, обе тут же устроились поблизости от костра Наташи и Эктора.

Когда лагерь затих и