Другим путём - Юрий Станиславович Климонов

— Спасибо, — кивнула Катя и продолжила.

Когда закончилась вторая доска, тот самый Евгений Максимович сам подошёл к девочке, чтобы помочь раздвинуть и этот слой.

— Позвольте полюбопытствовать, прелестное создание, что заканчивали? И где?

— Это закрытая информация, — нахмурилась она.

— Кем закрытая? — усмехнулся тот.

— КГБ.

— Даже так? А почему тогда вы спокойно сливаете нам такую секретную информацию?

— Потому что по подписке мне это разрешено. Как вы понимаете, это не я автор вот этого всего… поэтому претендовать на открытие не имею никакого морального права. Однако меня проинструктировали, что коллективная заявка вашего института на патентное право вполне себе вариант дальнейшего развития событий…

— Однако… — снова мотнул головой Евгений Максимович. — Умеете вы удивить, барышня.

— Единственное, что мне бы хотелось, так это сдать вам коллоквиум.

— Зачем?

— Как видите, знания у меня имеются, но нет диплома. А без бумажки, что? — усмехнулась она.

— Коллеги, у меня полный разрыв шаблона… — задумчиво проговорил тот. — Смотрю на девушку — лет шестнадцать на вид, отворачиваюсь — минимум вдвое больше. Прямо вундеркинд… Хм, коллеги, я так думаю, что после полной выкладки всех основополагающих постулатов нового направления в квантовой физике, Катерина, безусловно, заслужила диплом.

— Евгений Максимович, только с условием, что она поработает с нами месяц-другой, — усмехнулся другой его коллега.

— Аж бегом! Ага! — нахмурилась Катя. — У меня куча своей работы, а я буду тут прохлаждаться.

— И какая же у вас тема работы? — поинтересовался коллега Евгения Максимовича.

— Вот когда вы получите подписку с тремя нулями по нашему ведомству, вот тогда и поговорим.

— Саша, это правда? — мигом посерьёзнел сам Евгений Максимович.

— Увы, жестокая несправедливость судьбы, коллеги, — вздохнул тот. — Нам дали пищу для ума, дали начальный вектор, но тут же закрыли кран водопровода.

— О, сколько нам открытий чудных

Готовит просвещенья дух,

И опыт, сын ошибок трудных,

И гений, парадоксов друг,

— процитировала Катя.

— И снова вы меня удивляете, барышня… — нахмурился Евгений Максимович. — Умом понимаю, что вам мало лет, но ваш кругозор уже сродни, как минимум, выпускнику нашего института… Коллеги, я не ошибусь, если скажу, что перед нами будущая Софья Ковалевская нашего времени. Что ж, я лично ходатайствую о выдаче оной барышне диплома. Заслужила! Саша, Александр Иванович не будет против? — он чуть приподнял очки пальцами левой руки.

— Сказал, что завизирует решение, — усмехнулся Шокин.

— Тогда вообще не вижу проблем. Михал Георгич, будь любезен, сходи в деканат и возьми один экземпляр диплома. А мы пока продолжим…. Итак, вы обещали показать третью часть вашего короткого плана на том ватмане.

— Без проблем, — улыбнулась Катя. — Смотрите, дальше векторы стремятся… — она взяла мел и снова начала писать формулы.

Она остановилась лишь тогда, когда тот самый Михаил Георгиевич принёс бланк диплома. Евгений Максимович взял его из рук коллеги и начал заполнять.

— Катя, вы по какой специальности собираетесь дальше работать?

— Кибернетиком.

— Что?

— Вот это всё, — девочка кивнула на доску, — лишь побочный материал. Основная тема — системы ЭВМ будущего.

— И что вам удалось написать по основной теме? — раздался голос со второго ряда.

— Глобальная сеть ЭВМ, как средство коммуникаций будущего. В группе с другими коллегами занимаюсь именно этим направлением.

— Ого! А можете что-то рассказать и по этому вопросу? — не унимался мужчина.

— Вам что-нибудь знакомо из этих названий: модемный пул, серверное программное обеспечение, индивидуальный адрес ЭВМ?

— Не слышал, — пожал тот плечами.

— Тогда зачем терять время? — усмехнулась она.

— Саша, у меня стойкое впечатление, что она не та, за кого себя выдаёт… — покачал головой Евгений Максимович. — Как будто… как будто в тело ребёнка непостижимым образом засунули взрослого человека… лет тридцати-тридцати пяти…

— Скорее — двадцати пяти, — ухмыльнулась Катя.

— Это правда? — учёный смотрел на неё немигающим взглядом.

— Я недавно попала с отцом в автокатастрофу. Папа погиб, а мне сделали операцию на голове. Возможно, после неё мой мозг стал работать несколько по-другому.

— Я не знаю, к счастью или наоборот, но вы уже не ребёнок, — мотнул он головой. — И то, что вы сейчас работаете по такой серьёзной теме, говорит о многом. А можно ли узнать о месте вашей работы? — она отрицательно покачала головой. — Я так и думал. Что ж, от лица учёных по квантовому направлению нашей науки выражаю вам искреннюю благодарность за такую исчерпывающую информацию и лекцию. Теперь мы знаем, куда дальше идти.

— Только постарайтесь своих западных коллег пока не посвящать в эти разработки.

— Она точно под колпаком КГБ, — усмехнулся ещё один мужчина.

— Я предполагала такое развитие событий, и меня проинструктировали о том, что можно говорить, а о чём пока преждевременно.

— Вот тебе и ответ, Коля, — усмехнулся Евгений Максимович. — Там, — он указал пальцем вверх, — уже всё предусмотрели. Кстати, очень рад за вашу семью, Катенька… третье поколение научных умов в семье Шокиных… и какое… Надеюсь в скором времени узнать о вас в выбранном вами амплуа.

— Не сразу, но мы заявим о себе на весь мир. Простите, может быть, во мне ещё играет юношеский максимализм, но уж больно революционные открытия. Мы ждём их реального воплощения в узлах и агрегатах. И тогда… — она покачала головой.

— Заинтриговали! — мотнул головой Евгений Максимович. — Так заинтриговали, что слов нет… будем надеяться, что ваши слова станут пророческими, а то американцы уже опережают нас примерно на десятилетие.

— Они идут примерно тем же путём, что и вы до