Заклинание сорок пятого калибра - Сергей Ковалев

Всяческие «наследники мудрости шаманов» индейских племен с непроизносимыми названиями утверждают, что советоваться с духами лучше всего где-нибудь в прерии. И предварительно хорошенько за кинуться пейотлем. Но где же взять прерию в Москве? Да и с галлюциногенными кактусами все не так однозначно. Главным же аргументом против рабского следования древним ритуалам было то, что духи и так соглашались со мной разговаривать, без прерий и кактусов.

Духи — вообще болтливые существа. Но осуждать их за это у меня лично язык не повернется, ведь разговор — единственная радость, доступная бесплотным призракам. Помимо, разумеется, вуайеризма.

— Представь себе, Вик, это не жалкие девяносто-шестьдесят-девяносто, совершенно незаслуженно возведенные на пьедестал! Это натуральные сто десять вверху и сто тридцать внизу! А талия!.. Это не талия, это поэма в пастельных тонах!

— Да что ты лепишь?! Хвастун! Тебя послушать, так все твои «крошки» скроены по одному лекалу! Поэма, тоже мне!

— Вот-вот! Ты даже описываешь их всегда одними и теми же словами! Ну признайся же, максимум, на что ты способен, — это подглядывать за «крошками» в женской бане!

Я потер лоб, чувствуя, что теряю нить разговора. Словоохотливость духов может соперничать только с их неуемной похотливостью. Но в случае с троицей неразлучных друзей: Мо, Бо и Вилькельхейма — оба этих порока уступали пальму первенства склочности. К сожалению, когда я добрался до бара «У кота», других духов там не оказалось. Вот и пришлось выслушивать поток унылых скабрезностей вперемешку с взаимными оскорблениями и руганью. Увы, выслушивание духов было платой за получаемую от них информацию. Половина удовольствия для бестелесных развратников заключается в том, чтобы похвастаться перед кем-нибудь своими «похождениями». И это хорошо, ведь иначе мне бы просто нечем было их заинтересовать. Но я ни за что не назову эту цену незначительной!

— Все, парни, хватит! — оборвал я очередной скандал, вспыхнувший между призраками. — Я выслушал уже с десяток похабных историй. На этом остановимся — я не хочу окончательно терять веру в людей. Теперь говорите, что знаете о Келлере.

— Келлер — это величина!

— Да-а-а, Келлер крут!

— Келлер — наш кумир!

Я даже поперхнулся пивом. На моей памяти, три духа впервые согласились друг с другом.

— И чем же он завоевал у вас такую популярность?

— У-у-у, он такой затейник! — в экстазе простонал Мо.

Вилькельхейм поддержал собрата:

— У него в особняке такие вечеринки проходят, что половина духов со всех окрестностей слетается!

— Вот как… — Я прикинул, чем мне это может помочь, и покачал головой. — Это, конечно, любопытный факт, но мне нужно что-нибудь поинтереснее.

— Что может быть интереснее секса?! — завопил Бо. — Вик, ты извращенец!

— Кто бы говорил, — парировал я. — Скажите мне лучше, где находится офис его фирмы?

— На Неглинной, — ответил Вилькельхейм, и на мгновение у меня перед глазами вспыхнуло изображение улицы. Я словно пролетел по ней и повис перед старинным зданием, выкрашенным в серый цвет. — Вот в этом доме.

— Но там никогда ничего интересного не происходит, — поспешил нажаловаться Бо. — Мы следили за Келлером, думали, у него и в офисе будет весело!

— И ошиблись! — вякнул Мо.

— Они там работают! — заключил Вилькельхейм. — Представляешь?

— Действительно, какой ужас! — согласился я. — Хорошо, я вас понял. А что насчет теневых способностей Келлера?

Духи некоторое время молчали, и я уже решил, что они сочли, что и так поведали мне достаточно. Но потом Вилькельхейм медленно, словно подбирая точные слова, произнес:

— Он странный.

— Что это значит?

— В нем нет теневой крови, — пояснил Мо. — Совсем.

— Но он манипулирует Тенью. Он — как ты, Вик.

— Не говори ерунды, Бо! — немедленно завелся Вилькельхейм. — Мы-то знаем, почему Вик такой! А у Келлера другая сила!

— Ну и что? Принцип тот же!

— Врешь! Ты не можешь знать, откуда у него сила!

— Неважно! Она у него есть! А теневой крови нет!

Я оставил на столе деньги за пиво и ушел. Духи, увлеченные очередной сварой, этого даже не заметили.

Что ж, по крайней мере я не зря потратил полтора часа, слушая порнографические истории. Конечно, адрес фирмы Келлера мне бы и Женька нашла, а вот про странные отношения Анатолия Германовича с Тенью вряд ли кто-нибудь еще смог бы поведать. Я машинально потер знак на груди. Значит ли это, что Келлер тоже… хотя, духи ведь сказали, что у него другая сила? Но можно ли верить духам? Специально врать они не станут, но могли ведь и ошибиться. Эта троица, прямо скажем, умом не блещет, да и интересы их лежат в несколько иной сфере.

Вопросы. Сплошные вопросы и ни одного ответа.

«Будет забавно, если мы столкнемся с кем-нибудь из твоих родственников, а, Хайша?»

«Я тебе говорила, что у тебя несколько странные представления о забавном?»

«Ага, говорила. И не раз!»

«Так вот, они не странные. Они очень странные. Если кто-то из забытых богов живет в Келлере, ничего забавного нас не ожидает!»

«Неужели они все сильнее тебя?»

«Типично мужской взгляд! — огрызнулась Хайша. — Если Зевс налезет на Ханумана, кто кого поборет? Больше тебя ничего не волнует! А надо бы подумать, много ли останется от победителя?»

«Ладно, ладно, чего ты взъелась? Обещаю быть осторожным!»

«Да уж, будь, пожалуйста! А то у меня такое чувство, что ты и рад бы от меня избавиться!»

«Не говори ерунды! Куда же я теперь без тебя?»

«Тогда почему ты так ко мне относишься? Я у тебя словно служанка! Подай, принеси, расскажи, покажи! И вообще, ты меня сто лет никуда не выводил! Хочу в театр!»

«О, господи!.. Ладно, будет тебе театр!»

К счастью, тут из телефона послышалась «Mordred's Song», избавив меня от нытья Хайши. Эту древнюю композицию «Blind Guardian» я когда-то установил для звонков Игоря — мне кажется, она полностью соответствуем ему по духу. Игорь, правда, со мной не согласен — он не любит металл.

— Хай! Как дела?

— Твоими молитвами. Что-то случилось?

— А разве я звоню, только если что-то случилось? — рассмеялся Игорь. — Хотя… черт, ты меня поймал! У Кетчупа скоро день рождения.

— Я помню. — Я невольно расплылся в улыбке. Пареш, по прозвищу Кетчуп, один из «Раздолбаев», неистощимый источник нелепых историй, в которые он постоянно влипает. Свое прозвище он заслужил типичным для нет образом. Однажды часть нашего клуба сорвалась в очередной дальнобой. Колонна шла почти весь день и остановилась вечером в небольшой придорожной забегаловке. Нашествие волосатых, бородатых парней брутального вида в банданах и кожаных штанах вызвала среди посетителей и официанток переполох. Меня в той поездке не было, потому я не особо верю, что компания сидела «тихо-культурно» — знаю я своих братьев. Вряд ли они вели себя действительно угрожающе, но шума наверняка было достаточно, равно как и двусмысленных шуточек. Надо отметить, что Кетчуп — тогда еще просто Диман — даже среди нашей компании выделяется особо зверской растительностью на лице и вообще имеет диковатый вид. Так вот, Диман, который очень любит кетчуп, попытался выжать его из бутылочки, стоявшей на столе. Засохший в горлышке соус не поддался. Диман усилил нажатие, но кетчуп героически сопротивлялся. Тогда наш гений совершил вполне естественный для него поступок — перевернул горлышко бутылки на себя и нажал со всей дури. Кетчуп наконец сдался и выплеснулся — прямо ему в лицо. Издав злобный рев, Диман кое-как протер глаза и отправился к стойке, чтобы узнать, где в этой забегаловке можно умыться. Увидев, что к ним направляется натуральный упырь, все лицо и руки которого в крови, официантка хлопнулась в обморок, а охранник героически покинул кафе, попутно вынеся собою дверь. С тех пор Диман и стал Кетчупом. И такие истории с ним происходят не реже, чем раз в месяц.