Если б я был русский царь. Советы Президенту - Евгений Сатановский

Свобода тем и отличается, что она для каждого своя. При глубоком отвращении автора к «Дому-2», который он полагает передачей, изготавливаемой дебилами для дебилов, есть свой резон в заявлениях о том, что у тех, кто хочет видеть этот ужас, летящий на крыльях ночи, есть свобода глядеть в свой зомбоящик, а все прочие могут, щелкнув тумблером, соскочить с крючка. Свободная страна, которой чаще прочих называют США, – это страна, где есть своя свобода у Альберта Эйнштейна и Элвиса Пресли, Мэрилин Монро и Джона Кеннеди, Айзека Азимова и Франклина Делано Рузвельта, Мартина Лютера Кинга и Ларри Кинга. И каждый при желании может пытаться стать кем-то. Но свобода, к сожалению, распространяется не только на талантливых и творческих людей, но и на всех прочих. Гангстеров и наркодилеров, сутенеров и расистов, обычных идиотов и идиотов политкорректных. Быть может, именно поэтому в Америке так много политических убийств и преступлений вообще. Строго говоря, любая страна немного напоминает ферму. Что там писал Оруэлл про скотный двор? С одной стороны, «все звери равны, но некоторые равнее других». Как раз в СССР мы это проходили на своем горбу. С другой – развал системы всем дает желанную свободу. Не надо, стоя в стойле, жевать осточертевшую жвачку. Никто не доит, не сдирает шкуру и не употребляет на шашлык. Жизнь приобретает восхитительную неопределенность. Никто никого не останавливает: что хочешь, то и делай. Куда хочешь, туда иди. Где и как хочешь, там и живи. И, кстати, с кем хочешь – с тем живи. О чем и о ком хочешь – мычи свое. Хоть обмычись, кроя правду-матку, – никто слова не скажет. Оборотная сторона понятна. Нашел хорошую поляну – сыт. Не нашел – жуй осоку на краю болота. Или не жуй. Крыша над головой – твоя проблема, ее никто не обещал и не обязан обещать. Изыскал возможности, живи хоть во дворце. Не изыскал – бомжуй. Или кочумай, где можешь. Опять-таки, вопросы безопасности. Свобода – хорошо, пока не осознаешь, что ты – не более чем мясо для любого проходящего по своим делам волка. Или, в общечеловеческом понимании, добыча. Бандит ограбит, аферисту сам отдашь. «I’ll be back» – сказал Шварценеггер жителям Америки, но к «дорогим россиянам» вернулся их родной Мавроди. Лучше бы уж терминатор пришел. Все книги изданы и музыка доступна, носи, что хочешь. Но все стоит денег, причем дело даже не в том, что у тебя их нет, а в том, что у кого-то их намного больше и ты видишь, что в жизни столько не получишь. Если бы это было где-то «там» – ладно. Или если бы про это ничего не знали. Что толку работать как проклятый, если в «Форбс» все равно не попадешь? И что тебе тогда с той свободы? Так вот, современная Россия – чрезвычайно свободная страна. Не самая справедливая, не самая благоустроенная, но свободная – наверняка. Несмотря на чиновников и политиков. На самом деле они тоже свободны – в первую очередь от ответственности. Так ведь ради этого все и делалось там, в Беловежской пуще. Чтобы не было кого-то, кто может снять, уволить, лишить партбилета. Объявить выговор с занесением или без. Разобрать на товарищеском собрании – отечественном аналоге хунвейбиновщины. Кто там не жил – не помнит. Кто жил, вернуться не захочет, несмотря на все то грустное, что представляет нынешняя отечественная система при ближайшем рассмотрении.

Общее замечание, что система плоха и тем, и этим, и еще вон тем, – верно. Никто, однако, лучшего не сделал. Бессмысленно пенять, что Путин, вне зависимости от того, сам или вместе с Медведевым, построил что-либо не так. Что строилось, то и построил. В идеале, несомненно, следовало провести глубокую ревизию активов, сформировать российские дзайбацу, развить инфраструктуру, провести постепенную приватизацию с постепенным подъемом уровня жизни населения, конверсию и вообще все то, что делалось и делается в Китае и Израиле в исторических ситуациях, аналогичных перелому, который наметился в СССР к периоду позднего Горбачева. При наличии в России необходимого для таких шагов количества евреев и китайцев, не говоря уже об опыте реформ, оно бы, несомненно, получилось, и бывшая одна шестая процвела. Однако, поскольку евреи в большей своей части из страны уехали, а китайцы в нее не приехали, работать пришлось с тем, что было. Жидо-масонский заговор оказался такой же несбывшейся отечественной мечтой, как и «желтая угроза». Шурупить головой и руками всем тем, кто всю жизнь жаловался на засилье одних и страшился будущего засилья других, сегодня приходится самим. Большого счастья от этого у них не наблюдается. Совершенно бессмысленно жаловаться на неорганизованный криминал и организованную преступность – появились деньги, появилась мафия. В старое время на Сицилии говорили: грабить грабителей, являющихся грабителями грабителей, не грабеж.

«На то и власть, чтобы наесться всласть» – поговорка русская, и лет ей куда как много. О несовершенстве распространенных в этом неустроенном мире систем управления скорбел еще Конфуций. Причем он делал это едва ли не одинаковыми словами с Григорием Явлинским и, скорее всего, имел при этом такое же устало-недовольное лицо. Еще одно сходство между ними состоит в том, что ни тому, ни другому руководство страны не позволило с ней экспериментировать, поэтому один ушел в историю и в ней остался, а другой имеет все шансы последовать его примеру. Явлинский, как российский Конфуций. Кодификатор норм поведения подданных, создатель образа идеального государя и идеального государства – это нормально. Он же, как реальный управленец, – большой вопрос. Нет ничего страшнее теоретика, чьи замечательные планы нереализуемы и реализованы на практике быть не могут. Что худо-бедно, но в стране система есть и ее можно трансформировать – понятно. Что никакой видимой системы во фруктовой партии, которая на протяжении двух десятилетий (!) являлась основной надеждой интеллектуальной оппозиции, не существует – тоже понятно. Вождизм не слишком помогает репутации, а управление на практике столь сильно отличается от теорий управления, что остается только пожелать оставить дело тем, кто может его делать, хотя бы результат и получался вкривь и вкось. Или, как по бессмертному Черномырдину: «Хотели как лучше, получилось как всегда».

При всем понимании недостатков вышеупомянутой системы и неустойчивости этой системы целый ряд этих недостатков имеет объективные причины, преодолеть которые возможно только с течением времени эволюционным путем. Любой лидер, хоть страны, хоть корпорации, сталкивается с нехваткой управленческих кадров – везде и всегда. В России, где четвертый президент вернулся на престол, их не хватает остро. В США, где президент сорок четвертый, кадровый резерв велик и выстроены механизмы пополнения рядов, которые в отечественной практике отсутствуют. При этом ценных кадров не хватает все равно. Как следствие, в обойму попадают те, кого начальство знает по своей прежней работе или учебе, ближнее окружение, личные друзья и те, кто «показался» по работе новой. Что не обеспечивает идеальный или даже сколь бы то ни было пристойный подбор кадров. Более того, человек, который делает одно дело хорошо, совершенно не обязательно будет так же делать другое. Или то же самое, но на более высоком уровне. Перечислять фамилии излишне, их и так все знают. Где выход в существующей системе с ее «ручным управлением»? А его нету. По определению. Принимающий решения имеет те же 24 часа в сутки, что и вся планета. Минус еда, сон, личная жизнь, протокольные мероприятия и много что еще. Плюс длинный хвост желающих урвать на себя минуту-другую, с изумительной наивностью полагая, что рукопожатие Большого Парня откроет все двери и решит все его (ее) проблемы. Соответственно – есть время очень быстро принимать решения. Практически никогда нет и не может быть времени проверить, что из этого получилось. Угадал – не угадал. Как правило, человек, назначенный на пост, не успевает провалить все сразу. Да и когда провалит дело, всегда вопрос – это действительно провал, междоусобная грызня в аппарате или придворные интриги, которые в российской власти не уступают тем, что раздирали власть советскую, только более публичны. Кадры решают все: от Ивана Грозного до Путина руководителя, который был бы ими удовлетворен, не было в природе. Соответственно, первый из упомянутых персонажей проводил ротацию с помощью опричников. Последний до предела терпелив и назначенцев не сдает, хотя бы их пора было уже не увольнять, а бить батогами по хребту по методу Петра или расстреливать согласно решению чрезвычайной тройки, как делал Сталин. Ельцин тасовал своих премьеров и свои правительства, как карты в колоде, только пух и перья летели. Впечатление это производило странное. Был ли толк – Бог весть. Чтобы уволил Путин – это надо очень сильно постараться.