Система Альфонса в Мире Боевых Искусств 5 - SWFan

и при этом совершенно не подозревал, что далеко отстал от этого мира.

Что ж, скоро он всё поймёт. Многим страшно хотелось увидеть, что за лицо он сделает, когда перед ним предстанет Цзюнь Гуй собственной персоной… однако наблюдать за встречей следовало, конечно, с приличного расстояния…

— Западные ворота забиты, ваше величество, как и Восточные… Вы уверены, что не хотите запретить выезд из города?

Эр Цинь поджал губы.

Прямо сейчас он сидел на престоле посреди тронного зала и слушал донесение Левого министра Нинь Ли, которого совсем недавно выпустили из темницы, в которую он попал после того, как отказался служить Деве Голубых Небес и помог принцу сбежать из столицы (не убили его только потому, что не успели придумать злодеяние, за которое его могли бы осудить на казнь).

— Если позволите мне выразить своё мнение, — продолжал чиновник. — Многие люди сами не знают, куда бежать. Оставляя столицу, они продают имущество за низкие цены лишь для того, чтобы на дорогах их встретили конфликты и разбой. Если всё чудесным образом уладится, им придётся встретится с неприятными последствиями своей спешки.

— Ты веришь, что всё уладится? — мрачно спросил Эр Цинь.

Левый министр горько улыбнулся:

— В своё время Город Золотых Ветров похитил одну из жён Цзюнь Гуя. Хотя «похитил», конечно, немного неправильное слово. Девушка, знаменитая воровка «Пурпурного Блеска», была поймана, когда пыталась украсть их драгоценные сокровища, но да не суть, не так ли?.. Они наказали её подобающим образом — отрубили руки и бросили в тюрьму. А затем явился Цзюнь Гуй, освободил её и перебил весь город.

Не только палачей, не только стражников, не только правителей, нет… Говорят, что при виде своей любимой он превратился в настоящего демона, который вырезал всех, даже детей, даже щенят, после чего от города остались только безмолвные руины.

Эр Цинь молча повернулся и посмотрел на городские просторы.

— Я верю в вас, ваше величество, но также разделяю всеобщий интерес касательно того, как именно ваш достопочтенный мастер… господин Сима, верно? Как именно он собирается провести грядущую казнь.

Эр Цинь скривился, думая о том, что и сам хотел бы это знать.

После схватки возле эшафота они устроили собрание, на котором присутствовал он, его тётя, Гуань Гу, девушка по имени Лу Инь (последнюю впору было забыть, настолько она была непримечательной) и во главе стола Сима Фэй. Последний сказал, что у него есть план. Какой? Никто не знал. Сима заявил, что хранить его следует в строжайшей тайне, после чего уединился со своей служанкой в поместье царского учителя. За последние сутки он покидал его лишь раз, когда снял с виселицы Деву Голубых Небес и взял к себе.

Может, он понял свою ошибку и намеревался провести с ней переговоры?

Тогда он опоздал.

Цзюнь Гуй не щадит людей, которые его оскорбляют. Даже если Сима теперь упадёт на колени, это ничего не изменит.

Меж тем времени оставалось всё меньше и меньше. Обсуждая с министрами и генералами многочисленные вопросы, Эр Цинь то и дело поглядывал на солнце, которое совершало свой размеренный ход по небосводу. Наблюдали за ним и прочие горожане, испытывая нарастающую тревогу. Приближалась казнь преступника, который убил царскую семью и захватил престол, однако казалось, что в петлю засунул свою голову весь город.

Эр Цинь почувствовал величайшее облегчение, когда в один момент Сима отправил ему записку с просьбой. Мальчик надеялся, что последняя поможет ему понять, в чём заключается его план. В итоге всё вышло наоборот, и когда Эр Цинь прочитал, что именно хотел его мастер, у мальчика невольно задрожали губы…

Глава 42

И снова казнь

Столетняя выдержка, двухсотлетняя выдержка, трёхсотлетняя выдержка… Сима сидел на веранде, выходящей на внутренний дворик их нового поместья, и перебирал бутылки, которые слуги Эр Циня доставили ему, когда он запросил у мальчика лучшие вина из царских погребов.

К сожалению, как и многие другие вещи этого мира, они сильно уступали алкоголю Небесных заводей, выдержка которого иной раз достигала нескольких тысячелетий, и причина была, опять же, в концентрации Ци.

Обычную еду высокое содержание энергии делало непригодной для употребления кем бы то ни было, кроме могущественных воинов, но в некоторых случаях это можно было использовать, чтобы раскрыть особые вкусовые качества. На Земле, например, уже через пару сотен лет вино становилось гадкой жижицей — Ци помогало повысить допустимую планку. В этом же мире его было намного меньше, общественные образования (секты, империи, кланы) тоже были не такими древними, а потому и вина — менее «убойными».

На самом деле Сима был только за. Он вовсе не был пьяницей, и его просьба, которая повергла принца в глубокую растерянность, на деле носила сугубо утилитарный характер. Просто Гинь дремала уже почти целый год, а в прошлый раз разбудить её помогла бутылка старинного вина, которое он обнаружил в Пустынном храме (и от которой у него потом целый месяц болела голова…) — вот он и решил испробовать такой же метод.

Цок.

Сима откупорил первую бутылку, из которой сразу пахнуло густым винным ароматом, и медленно наполнил нефритовую чашу.

Данная задумка не имела отношения к его плану касательно Цзюнь Гуя. Просто Сима уже закончил все приготовления к последнему и теперь мог немного расслабиться, занимаясь другими «проектами».

— Будешь, Лу Инь? — спросил он девушку с голубыми волосами, которая сидела рядом и с лёгким интересом изучала бутылки.

— Ах, нет, спасибо… Но не потому, не потому что, но… Д-давайте! — затараторила Лу Инь.

Сима удивлённо сморгнул, затем пожал плечами и наполнил для неё чашу. Лишь погодя он понял, почему Лу Инь согласилась.

Девушка старательно напирала на то, что ребёнок не помешает их привычному образу жизни. Магистр Формирования мог пить сколько угодно, на беременности это никак не скажется, и всё равно Лу Инь заволновалась, что он рассудит её отказ как решение в пользу ребёнка, и сразу переменила свой ответ.

Вообще она не очень любила алкоголь. Собственно, Сима тоже пил только по праздникам, но поскольку Гинь, которая обитала у него в голове, была заправской пьяницей и заставляла выпивать и его тоже, у него появилась… своеобразная репутация.

Все знакомые считали его алкоголиком.

При мысли об этом Сима покосился на девушку, которая неуверенно смотрела в чашу, и наполнил своё горло сладковатым вином с лёгкими яблочными нотками. Приятный вкус. Лучше ядрёного, как виноградная кувалда, пойла, которое представляли собой