Эпоха Опустошителя. Том II - Вел Павлов

Танара и Марии с Йоргосом, но далее всё заволокло дымом, а в нос ударила вонь от горелой человеческой плоти. Из чуть более тысячи разумных хорошо если пределы крепости покинула хотя бы пара-тройка сотен.

Опираясь на сенсорное поле ауры я и сам не заметил, что в какое-то из мгновений ноги привели меня к одному из ветхих домишек. Хватило одного удара ногой, чтобы напрочь снести двери и ворваться внутрь, а ответом же мне был один девичий вскрик и несколько детских. Одного взгляда стало достаточно, чтобы разобраться в ситуации. Диана в это самое время спешно собирала детей для побега из селения.

На языке вертелось несколько «ласковых», но завидев перепуганных до смерти беспризорников, изо рта вырвалось совсем иное:

— Поторапливайтесь! ЖИВЕЕ!

— Что с бастионом? — раздался взволнованный голос дриады, которая спешно помогала одеться знакомой девчушке.

— Догорает! — мрачно заметил Рамас, стоя на улице и наблюдая за пепелищем, в которое превратилась крепость.

— Диана, быстрее! — раздался громкий баритон Аркаса. — Времени мало!

Не знаю почему, но с каждой пройденной секундой протест всё сильнее пульсировал. Он будто запустил таймер, который отсрочивал жизнь своего владельца. И как оказалось далее всё это было не зря.

Опасность стала по-настоящему осязаемой. Не оставалось ничего больше, как тотчас обратиться к проклятому наследию, чтобы хоть как-то вытерпеть нарастающую пытку в голове.

Первичное состояние неистовства…

Однако это не помогло. В одно из мгновений боль в затылке стала такой, что, не выдержав её напора я невольно пошатнулся и всем телом оперся на стену хибары и это не укрылось от взгляда окружающих.

— Ранкар, что с тобой? — переполошился Цуг, резко подскакивая ко мне и придерживая за плечо.

Вот только помимо переполошившихся голосов ребят, из-за обострившихся чувств я услышал еще два голоса. Голоса, которые находились выше. Гораздо выше.

— Мою дочь удерживают именно здесь, — прошелестел неизвестный бас. — Я чувствую это.

— Не только ваша дочь здесь… — пробормотал знакомый тон. — Тот выродок тоже тут. Причем не один. Я запомнил суть его ауры.

— На остальных плевать! Мне нужна только Диана и смертник. Прочих… уничтожить.

— Как прикажете, чтимый Маркас…

Лишь через секунду я осознал, что это не больная фантазия моего мозга, а сущая правда. Та ужасающая четверка в это самое время зависла в воздухе над нашим укрытием.

— БЕГИТЕ! — словно умалишенный заорал я, силой вышвыривая прочь из хижины ошеломлённых парней. — УХОДИТЕ ОТСЮДА!

Впрочем, как я и говорил ранее, у судьбы имелись свои планы на эту ночь. Неладное ощутил не только я, но и Диана. Не знаю как, может почувствовала, а может это какая-то особая связь, но следом за моим рёвом, изо рта целительницы раздался наполненный горем крик:

— ОТЕЦ, НЕТ! НЕ НАДО! ТУТ ЖЕ ДЕТИ…

Но было поздно, в эту же секунду огненное пламя стёрло с лица Альбарры одну из ветхих хибар Западного Предела.

Глава 15

Первая печать на грани разрушения…

Последнее, что помню так это спину Ганграта. Терат был последним, кого я успел выпнуть наружу на безопасное расстояние, а пару вдохов спустя хибара попросту разлетелась в щепки из-за вездесущего огня.

Протест вопил будто умалишенный, но прежде чем пламя поглотило помещение, всё тело успело покрыться защитным черным туманом. В какой-то миг я попытался дёрнуться к паре беспризорников, что находились рядом, чтобы закрыть их собой, но стало слишком поздно. Пламя разом поглотило всё пространство.

Бушующий испепеляющий ураган длился недолго. Всего три или четыре вдоха. Впрочем, когда он улёгся, то ни жалкого жилища, ни трясущихся от страха детей, ни даже Дианы, попросту не было. В радиусе пары десятков метров образовалась воронка, которая напоминала жерло вулкана. Каким-то чудом уцелел только я. Черный туман защитил своего обладателя и прямо сейчас медленно опадал густыми хлопьями на раскалённую землю.

— Нет… Нет! НЕТ! — будто сумасшедший шептал я, губы в это самое время отказывались подчиняться, а в горле начал образовываться горький ком. — Ч-что… с д-детьми? Дети же… не виноваты.

В синдикате я видел смерть множество раз. Наверное, даже чересчур много. Но сейчас… Сейчас всё было иначе. Всё было точно так же, как и тогда детском доме. Аналогичное чувство потери. В душе уже тлели угли нескончаемого гнева, а эмоциональный клин медленно разрушался. Разрушался так же быстро, как и эта хибара.

Гнев, ярость, раздражение, злоба и страх. Эмоции в данный миг были удушающими. От их наплыва руки неистово дрожали, а тело било мелкой дрожью. Однако в какое-то неизвестное мгновение слух уловил слабый тоненький голосок, что был наполнен бесконечной пыткой.

— По… могите… По… моги… те…

Лишь через секунду я осознал, что голос принадлежит девочке. Причем голос был до боли знаком.

Что⁈ Это же Рейна…

Глаза будто безумные пробежались по раскалённой земле и завидев каким-то чудом слабое шевеление я быстро подскочил к нужному месту и голыми руками стал разбрасывать в сторону обжигающие камни, что некогда были полом хибары.

Боли не ощущалась. Абсолютно. Присутствовала лишь гамма непередаваемых чувств, которые требовали выплеска, но детский хилый голосок не давал отдаться в пучину неистовства. Поиск не занял много времени, через пару вдохов руки наткнулись на мягкую плоть, и я как можно бережнее вытащил наружу до ужаса изувеченное детское тело, отчего внутри от увиденного всё сжалось.

— Тише… малышка, — хрипло просипел я, прижимая к себе дрожащую малютку. — Тише… Я знаю, что тебе больно…

Опалённая кожа, местами проглядывались кости, а один глаз был напрочь выжжен, но каким-то чудом она еще дышала.

— Дядя Ранкар… это… это вы?

— Да, это я, Рейна, — как можно веселее произнес я. — Не переживай, всё будет в порядке. Ты… — вдруг сглотнул горько я, начиная безбожно врать, — ты поправишься.

— Да… Вы хороший… — слабеющим тоном шелестела девчушка. — Тетя Диана часто об этом говорила…

— Ты только глазки не закрывай, малютка, хорошо? — с натянутой улыбкой попросил я. — Можешь говорить, что угодно…

Помощь. Ей нужна помощь! Стоп. Другие дети…

Вначале был один аурный импульс, после второй, за ним третий и четвертый, но ни единой живой души в радиусе пары десятков метров более не существовало. Кроме Рейны всё дети обратились прахом.

УБЬЮ! ПРИКОНЧУ КАЖДУЮ ПАДАЛЬ, КОТОРАЯ ЭТО СДЕЛАЛА! ДЕТЕЙ-ТО ЗАЧЕМ⁈ ОНИ ЖЕ НЕ ВИНОВАТЫ!

Наверное, сейчас во мне ревел тот потерянный сирота из