На языке животных. Как они общаются друг с другом и как нам научиться понимать их - Карстен Бренсинг

маленькие пациенты излечились благодаря ультразвуку. Как-то моя супруга, которая тем временем закончила аспирантуру и работала научным журналистом в телерадиокомпании Hessischer Rundfunk, спросила меня, почему бы нам не сделать телерепортаж об обмане с дельфинотерапией. Я был полон энтузиазма и даже вошел в съемочную бригаду в качестве подводного оператора. Так в 2005 году для съемок программы «Земля приключений» мы отправились в живописное местечко Каш в Турции, там впервые со времен своего детства я засыпал со слезами на глазах.

В вольере для дельфинотерапии содержались не только дельфины, но и белухи. Это одно из немногих животных, у которых есть настоящая мимика, а гибкие шеи позволяют им двигать головой, чего не может делать простой дельфин. Добавьте к этому белоснежную окраску и очень спокойный нрав, а также невероятно широкий спектр издаваемых криков. В прошлом моряки принимали их песнопения за легендарный зов сирен, в наши дни белух часто называют канарейками морей.

Одного взгляда на этих животных было достаточно, чтобы понять, что им не более трех-четырех лет. Их окрас был скорее серым, в природе они еще четыре года должны были бы оставаться со своими матерями.

Передо мной были малыши белухи. Незадолго до этого я общался с одним русским активистом-экологом и потому знал, что поймать детенышей можно, только застрелив мать.

Как оператор вы практически незаметны, не играете какой-либо важной роли, в конечном итоге вы всего лишь исполнительный работник для журналиста. На этом уровне легко завести знакомства среди других работников. В моем случае это были русские дрессировщики. Уже через несколько минут на ломаном английском они откровенно рассказали мне, что из-за яркого солнца животные не могут открыть глаза и что воспаления приходится постоянно лечить с помощью лекарств. Они также рассказали, что им не позволяется давать детенышам достаточно корма, чтобы те не смогли накопить изолирующий слой жира. Когда об этом спросили уже на съемках, нам ответили, что это научный эксперимент, чтобы выяснить, могут ли животные, которые обычно обитают в Арктике, приспособиться к условиям летнего Средиземноморья.

Врач считал белух идеально подходящими для терапии из-за их привлекательного внешнего вида и характера.

Со всеми этими знаниями и с подводной камерой в руке я плавал в нагретой до 35 градусов Цельсия воде залива Каш, с затуманенным от слез взглядом нажимая кнопку записи. Я попытался представить, как эти три молодых красивых животных ныряли бы с кромки льда в своей естественной среде обитания, но мне это не удалось, потому что, хотя я и не носил гидрокостюм, было слишком жарко.

Спустя некоторое время меня попросили выяснить численность китов и дельфинов в Турции для ACCOBAMS (Соглашение по сохранению китообразных в Черном и Средиземном морях, а также прилегающей области Атлантики)[292]. Поводом стал незаконный ввоз восьми дельфинов из Японии. Животные были пойманы на охоте методом загона в бухте Тайдзи. О практикующемся там жестоком методе забоя дельфинов многим стало известно из документального фильма «Бухта», который был удостоен «Оскара»[293]. Самых красивых животных отобрали для дельфинариев, в частности, осенью 2008 года их привезли в Турцию. Мое расследование показало, что в Турции больше не было белух. Видимо, тот «научный эксперимент» провалился.

Следующий день преподнес еще один сюрприз, так как я должен был снимать процесс терапии. Все выглядело чрезвычайно профессионально, потому что это не просто терапия, а научные исследования. У ассистента врача был компьютер и гидрофон, разновидность водонепроницаемого микрофона, который опустили в бассейн. На мониторе он сосредоточенно отслеживал ультразвук дельфинов. Жестом давал понять дрессировщику, что дельфин издает ультразвук. Если это происходило в нужный момент и в нужном направлении по отношению к маленькому пациенту, то дельфин получал рыбу. В тот момент, по крайней мере, все присутствующие считали, что он лечил маленького пациента ультразвуком. Русский врач даже утверждал, что они могут влиять на частоту ультразвука и вознаграждают дельфинов только за положительно действующий ультразвук.

Но ассистент не знал, что я через камеру отчетливо видел, что показывали сложные кривые линии на его мониторе. На самом деле они изображали визуализацию звуков дельфинов, но только в слышимом диапазоне. Предположительно исцеляющий ультразвук их аппаратура не могла ни распознать, ни проанализировать. Это был сплошной обман.

В интервью моя жена Катрин спросила родителей ребенка-инвалида, что они думают о дельфинотерапии и как, по их мнению, чувствуют себя животные. Они единодушно и с воодушевлением рассказывали, что животные с удовольствием проводят терапию и что это вполне очевидно. Конечно, они не знали, что большинство дельфинов в Турции пойманы в дикой природе и они оторваны от своих семей в Черном море. Поэтому, естественно, у них не возникало вопроса, почему дельфин, которого люди лишили его собственной семьи, должен с радостью помогать человеческим семьям.

В том же году я получил запрос, почти с отчаянием, от одной крупной немецкой организации помощи детям. Они подсчитали, что могут обеспечить десять детей иппотерапией в течение одного года либо на три недели отправить одного ребенка на дельфинотерапию. И попросили меня кратко изложить свое мнение, хорошо обосновав его, так как хотели привести семьям, заинтересованным в лечении, не только финансовые аргументы. Взволнованный этим обращением, я опубликовал в P amp;N, швейцарском журнале по психиатрии и неврологии, критическую статью о дельфинотерапии[294]. Я слежу за исследованиями и открытиями в этой области до сих пор, и, хотя той статье уже более десяти лет, по-прежнему придерживаюсь ее основных положений.

Не буду углубляться в соответствующую специализированную литературу, но все же кратко поясню, почему считаю эту форму зоотерапии обманом людей и животных.

Нет сомнений в том, что для дельфинов нет никакой пользы от участия в зоотерапии. Они живут без своих семей и друзей, ограничены в свободе и размножении.

В основном они находятся в неестественной социальной структуре, что является причиной стресса, и часто подвергаются лечению психотропными препаратами[295]. Из-за таких неблагоприятных условий продолжительность их жизни значительно меньше, чем в дикой природе, а их потомство ослаблено. Мне удалось сделать доклад[296] об этом в парламенте в мае 2013 года, но, к сожалению, это не привело к улучшению условий содержания животных.

Нуждающиеся в лечении семьи также обманываются, часто даже сами не осознавая этого. Многие семьи отмечают улучшение, но ни один ученый еще не смог связать это улучшение с влиянием дельфинов. Людей также вводят в заблуждение многие информационные брошюры, формируя совершенно завышенные ожидания. Например, вышеупомянутая ассоциация рекламирует в брошюре под заголовком «Успешно излеченные болезни»