Ты любишь науку или нет? - Генрих Книжник

— К черту! — кричал Фуня. — Ты как хочешь, а я иду! Я не такой трус, как ты. Забегу быстренько на свалку, возьму бак и сразу обратно. Такой бак! А если он кому-нибудь тоже понадобится и его унесут? Эксперимент под угрозой! А если Андрюшка вернется раньше меня, скажешь ему, что я в нашей комнате занимаюсь физикой и просил не мешать.

— Как же! — сказал Витик. — Он тут же поверит и станет ходить по даче на цыпочках. A-а, ладно! Ему до станции полчаса, столько же обратно, с Зойкой он меньше двадцати минут не разговаривает, так что у нас времени больше часа. Пошли!

— Ты настоящий ученый! — с чувством похвалил Фуня. — Туда можно бегом, чтобы побыстрее.

— Я з вами, — забеспокоилась Терезка. — Я не хочу тутай сама. Одна, значит…

— A-а, идем! — махнул рукой Витик. Ему было уже все равно. — Оденься только похуже — свалка все-таки. Найди что-нибудь в кладовке. И голову накрой, а то потом волосы не промоешь: там ржавой пыли — ужас!

Они несли бак за ручки, время от времени меняясь местами. Терезка приставала, предлагая свою помощь, но они гордо отгоняли ее. Времени оставалось мало, они долго копались на свалке, находя все новые и новые полезные вещи. После того как все найденное сложили в бак, он оказался неподъемным, и пришлось все пересматривать, чтобы часть выкинуть. Так что теперь следовало торопиться.

Настроение было отличное, хотя с баком предстояло еще работать и работать, прежде чем из него получится накопитель электричества — приманиватель молний. Нужно будет почистить бак изнутри и снаружи, заткнуть ненужные дырки в его стенках — для этого они набрали на свалке металлической фольги, — укрепить в нем ось, на которой будет вертеться катушка с лентой, сделать приспособление, снимающее с ленты электричество. Но все равно — это не бочка! Разглядев ее как следует, Витик понял, что с ней у них вообще ничего бы не вышло: громадина из толстого железа, тяжелая, как штанга, с маленьким отверстием для пробки, в которое ни катушку, ни ленту не просунешь. Да они просто не вытащили бы ее со свалки, не говоря уже о том, чтобы устроить все внутри, отнести в лес, втянуть на дерево… А с баком — без хлопот: веревкой за ручку — и вверх!

Они шли по безлюдным улицам — в это время дня вся дачная жизнь творилась за заборами. Взрослые готовили еду, копались в огородах, стирали, читали, разговаривали, чего-то ремонтировали или просто сидели и отдыхали.

Дети, в основном малышня, на улицу не выходили. На Витика с Фуней никто не обращал внимания, разве что изредка проводят равнодушным взглядом, и всё.

Они были уже недалеко от дома, когда увидели компанию на велосипедах: четверо мальчишек и две девчонки. Витику они сразу не понравились, то ли из-за самодовольных заносчивых рож, как у богатенького Ильюхи Мушняка из шестого «В», которого он не терпел за высокомерие и наглость, то ли из-за зеркальных темных очков, совершенно ненужных в это время дня да еще на тенистой улице. Или из-за одежды — сплошная суперфирма, нормальные люди на даче так не ходят, да еще на велосипедах.

Лучше бы проехали мимо. Нет, остановились, вытащили из ушей музыкальные наушники-затычки, обменялись парой фраз, явно оживились.

Фуня, конечно, ничего не заметил, продолжал что-то вещать про науку. Терезка же, чуткий человек, насторожилась и оглянулась на Витика.

— Постой-ка, — перебил Витик Фуню. — Вон тех видишь? Если прицепятся, не возникай, я сам с ними буду толковать. Понял?

— Прицепятся? — удивился Фуня. — Зачем им к нам цепляться?

— Увидим, — ответил Витик. — Ты знай молчи. И ты тоже, — сказал он Терезке.

Тем временем компания подъехала поближе, и Витик разглядел их велосипеды: новые, яркие, с высокими рогатыми рулями, все в фонарях, звонках и отражателях — явно дорогие. Витик не отказался бы иметь такой. Терезка тоже не сводила с них глаз. Только у одного велосипед был старый и обыкновенный. Мальчишки поглядывали на чужаков и перебрасывались какими-то замечаниями, по-видимому острили на их счет, потому что девчонки громко хохотали и жеманились.

«Что им надо? — тревожно подумал Витик. — Как бы драться не пришлось. Надо было Терезку дома оставить…»

Компания подъехала и встала, окружив их велосипедами. Пришлось остановиться. Некоторое время мальчишки молча разглядывали их, девчонки что-то шептали друг другу и прыскали. Беспокойство нарастало.

— Эти, что ли, Джон? — спросил наконец, один из мальчишек, худощавый, высокий, красиво лохматый, по-видимому главный в компании, у другого, коренастого, белобрысого, с простоватым веснушчатым лицом. Это его велосипед был обыкновенный.

— Вроде бы эти, — ответил тот. — Мать сказала: длинный белый и маленький черный, в очках про свалку спрашивали. «Вежливые, — говорит, — уважительные, а про свалку!» Она у меня и поинтересовалась: на кой таким помойка может быть нужна?

«Продавщицын сын», — понял Витик.

— Ну вот мы сейчас и выясним, зачем им помойка, — сказал первый. — Эй, вы! Кто такие? Где живете? Новые дачники, что ли?

Витик молча кивнул. На вопрос о месте жительства он предпочел не отвечать.

— А мусор куда тащите? Дачу обставлять? Так вы бы лучше на помойке поселились: и забот меньше, и вам больше подходит. — Он ухмыльнулся и оглянулся на девчонок, те радостно захихикали.

У Витика заныло в груди от неистового желания дать по смазливой самодовольной роже, чтобы кувырнулся со своим велосипедом под гром и звон, фирмой в пыль…

— Мелочь железная для ремонта дачи, — ответил он нехотя.

— Врешь! Украли что-нибудь и тащите в грязном баке. А ну, показывай, что там у вас!

Девчонки зашлись от смеха. Мальчишка гордо улыбнулся и опять оглянулся на них. Остальные слушали с радостно раскрытыми ртами.

«Ну что веселятся, идиоты? — с тоской думал Витик. — А эти две дуры прямо уписаются сейчас. Хоть бы что остроумное было сказано. Дуба и тот в сто раз лучше острит. И Андрюшка вот-вот придет… Эх, сюда бы Макею, Топсика и Сашку — побегали бы они тогда от нас!..»

— Показывай, говорю! — повторил парень.

— Смотри… — хмуро ответил Витик.

— Что? Рыться в этом мусоре? Мне? Вываливай на землю! Не ленись, не ленись, труд сделал обезьяну человеком. Не упусти шанс.

— Ну Боб, ну дает! — гоготали мальчишки. — Помойщики! А девку свою тоже на помойке подобрали?

Витик клялся себе страшными клятвами, что, как только закончится Эксперимент, найдет этих гадов и все им припомнит. А пока надо держаться, чтобы успеть домой до Андрюшки, а то вообще никакого Эксперимента может не быть. Драться они вряд ли полезут — морды пожалеют и свой прикид. Повыпендриваются и уйдут. Но до чего трудно терпеть, когда над тобой издеваются, а ты должен молчать. Но — нужно, не дай бог получится драка — и от Андрюшки не скроешь, и всё раскидают, растащат…

Фуня уже давно громко сопел и толкал его локтем в бок. Витик ткнул в ответ, чтобы «не лез с советами». Фуня притих, и все кончилось бы, наверное, благополучно, если бы не Терезка. До сих пор она помалкивала, завернувшись в драный халат из кладовки и завесившись широкими полями старой шляпы, найденной в одном из шкафов дачи, но тут вдруг зашипела, как кошка, и заявила: