Оборотень по объявлению. Алрик - Наталья Буланова

– Потише, волк! У меня просто хороший нюх и плохая кухарка.

Внутри все еще клокотала ярость. Все вокруг знают, как выглядит моя пара, один я как дурак. Даже не пробовал ее стряпню, даже запаха рук не чувствовал.

Леон хитро посмотрел на меня:

– А мне набрать, когда она появится у меня?

Я цепко посмотрел на леопарда, но тот тут же продолжил:

– Конечно, в обмен на свидание с Альбиной. Знаешь, а то несправедливо – зло уничтожаем вместе, а с истинной только я тебе помогаю. Не по-братски это.

– С истинными разбираемся сами, – буркнул я.

– Моя машина там! Я сказал тебе, как выглядит твоя пара, так что выполни обещание – едешь со мной.

Хорошо, посмотрим, что Леон на самом деле задумал.

***

Аня

Я чувствовала, как мышцы дрожат, позвоночник растягивается, а кости трещат. Еще немного – и я обернусь в медведицу прямо посреди города. Неадекватную, раненную в сердце, а оттого абсолютно умалишенную.

Чем быстрее я бежала, тем ближе подбирался зверь к захвату не только тела, но и сознания. Я была точно не в себе, ведь, когда дорогу мне перегородила машина, открылась дверь и Ваня крикнул: «Прыгай», я взяла и прыгнула внутрь салона.

Все потому, что знала: иначе Влад меня догонит, а я не сдержу безумие медведицы, наворочу дел.

Я села ровно, изо всех сил сжала руками колени и начала втягивать воздух через нос, а выдыхать через рот. Зрение поплыло, потому что медведи плохо видят, зато отлично чувствуют. Нос защекотал запах зверя Вани, отталкивающе мускусный, он показался тошнотворным. Захотелось быстрее выскочить из машины, но за окном мелькали с бешеной скоростью дома и машины. Казалось, Ваня и сам понимал, что ему повезло, и не хотел упускать возможность.

Даже вопросов не задавал, что на него не было похоже. Молча вцепился в руль, на меня не смотрел и гнал машину.

Я продолжала дышать через нос и выдыхать через рот, пока в глазах не прояснилось. Нехотя, как следует потоптавшись на душе, медведица отступила и дала место человеку. Кажется, она пошла зализывать раны, раз я не дала ей волю выпустить гнев разочарования.

– Куда едем? – спросил Ваня.

Я поймала его странный и немного виноватый взгляд, но мне было не до него. Я не хотела разбираться, что с ним, не чувствовала в себе сил задавать вопросы. Если сейчас не найду себе применения, то могу одичать от боли.

– У тебя есть два дня?

– Для тебя – всегда.

– Тогда в Псков. Я возмещу все расходы, когда вернемся.

Где-то в сумочке болтался телефон и карта Миры, но я не собиралась тратить ни копейки. Если бы не взяла, она только сильнее нервничала бы. Так хоть успокоилась немного.

Я и без того доставила своей сестре много неприятных моментов с этой своей нежданной любовью к чужому истинному.

На глаза вдруг мгновенно навернулись слезы, и мне пришлось поднимать голову и часто-часто моргать, чтобы высушить их.

Ваня промолчал, но руль захрустел под его руками. Как у Влада, когда тот сильно нервничает. Наверное, от него понабрался.

– Ты уверена? Выдержишь? Говорила, что никогда не вернешься туда. Не можешь… – Ваня покосился на меня.

И даже то, что он играл в шашки на кольцевой, меня не тронуло. Раньше я бы визжала и вцепилась в ручку наверху, а сейчас мне было просто все равно.

– Я должна.

На меня накатила безумная усталость, словно девятый вал. Я почувствовала, что больше не выдержу, что шкала морального напряжения вот-вот лопнет, как в мультиках ртутный градусник, температура которого достигла своего максимума.

Я закрыла глаза, отвернулась, чуть опустила спинку кресла и уткнулась лбом в ремень безопасности. Показалось или нет, но езда стала плавнее, медленнее, качать стало не так сильно, и я погрузилась в сон без сновидений.

Очнулась я ночью. Впереди была глухая темень, которую разгоняли два ярких луча фар. Ваня рядом.

– Ты что, даже радио не включил? – спросила я тихо и хрипло.

Парень протянул мне бутылку воды.

– Не хотел тебя будить.

Посмотрел на меня и быстро отвел взгляд. Мне снова показалось, что виноватый.

Странно тактичный он сегодня. Не задает вопросов, не лезет с советами. Вообще не пристает. Так не похож на себя с нашей последней встречи.

Я осушила бутылку и, только когда остался последний глоток, поняла, что почти ничего не оставила Ване.

– Прости, я все выпила.

– Я на заправке много воды и еды купил. Хочешь перекусить? Там на заднем сиденье пакет.

Я еще раз посмотрела на Ваню. Его точно не подменили? Нет, он и раньше мог накормить, только сунул бы мне в руки и приказал есть, а сейчас мягко интересовался, не хочу ли я.

Есть не хотелось совершенно, и я посмотрела в окно:

– Где мы сейчас? Сколько я проспала?

– Еще шесть часов, и мы в Пскове.

Я посмотрела на часы на приборной панели и поняла, что я проспала восемь часов мертвым сном, а все равно чувствовала себя разбитой. Снова закрыла глаза, но не из-за того, что хотела спать, а потому, что не хотела говорить.

И Ваня ни слова не сказал, лишь снова затрещал руль.

– Ты знаешь, где это место? – спросил с рассветом Ваня.

Я открыла глаза, понимая, что он прекрасно знает по дыханию, что я не спала.

– Да. У меня есть геолокация. Я давным-давно взяла у Влада на всякий случай.

Я набрала на дисплее навигатора цифры расположения своего родного клана и посмотрела на бескрайние леса. Найду я там что-нибудь? Смогу?

Наверное, я бы никогда в жизни не отважилась поехать туда в обычном состоянии. Только в таком, когда даже дышать больно, я могу показаться на земле предков.

– Хочешь, развернемся? Или в Питер махнем? – Ваня бросил на меня быстрый взгляд.

Похоже, он все еще чувствует себя виноватым за ту выходку у себя дома. Нужно потом поговорить с ним об этом. Потом, не сейчас. Сейчас мне нужны силы, чтобы вскрыть больной нарыв прошлого.

***

– Это точно здесь? – Ваня вышел из машины и встал рядом со мной.

Впереди – сорняки по грудь. Сочные и такие толстые, что впору рубить сучкорезом. Листья крапивы размером в ладонь. Поросль молодых деревьев и несколько густых кустов.

Ни одной постройки, даже развалившейся. Ничего, на первый взгляд. Будто тут никогда никого не было.

Странно, но, глядя вперед, я не чувствовала ничего. Боялась и одновременно хотела все вспомнить, бросив только один взгляд на территорию родного клана.