Игрушка богатого человека - Тереза Вейр

— Я думала, что могу стать другой. Хоть ненадолго.

Нэш не знал, что ему делать, но на всякий случай обнял ее. Он прижимал Сару к себе и укачивал, как ребенка. Он вдыхал ее запах. Он гладил ее по волосам, пропуская шелковистые пряди между пальцами.

Он инстинктивно угадал, что сейчас перед ним настоящая Сара Айви, а не светская львица в дорогих нарядах и сверкающих драгоценностях, не богатая высокомерная сучка, повернувшаяся к нему спиной.

Или взять, к примеру, женщину на пляже — там тоже была настоящая Сара Айви. Дерзкая. Вызывающая. Сексуальная. Сводящая его с ума.

Но эта, теперешняя Сара Айви… она разбила ему сердце.

Часы на столе издали свой привычный скрипучий звук. Прошло еще полчаса. Девять часов вечера. Сара подняла голову с его плеча и вздохнула:

— Мне пора идти.

Чувствуя себя до странности беззащитным, он позволил ей выскользнуть из своих рук. Ее тело оставило на нем невидимый, но ощутимый теплый отпечаток.

Она встала, прижимая к себе одеяло.

— Не смотрите на меня, пока я буду одеваться, — попросила Сара.

Нэш уже видел ее обнаженной. У него была ее фотография, которую он разглядывал ежедневно, та фотография, о которой он ей солгал. Он отвернулся и подошел к окну, приподнял одним пальцем пластину жалюзи. Металлическая полоска согнулась со щелчком, Нэш выглянул в образовавшийся треугольник. В окно светила полная декабрьская луна. Она стояла низко над горизонтом, ее расплывчатые очертания предвещали приближающуюся снежную бурю.

— Не уходите, — тихо сказал Нэш.

— Мне надо идти.

— Почему? — Ему противно было думать, что она торопится вернуться к Айви. — Вы не пришли бы сюда, если бы были счастливы в браке.

Она ничего не ответила. Не стала ни подтверждать его правоту, ни отрицать ее. Нэш ничего не понимал. Зачем женщине цепляться за неудачный брак? Некоторые женщины делали это ради детей, но у нее не было детей. Значит, из-за денег.

Ему не хотелось включать электрический свет, назойливый и резкий, и он предпочел просто открыть жалюзи, впустив в комнату мягкое освещение с улицы. Сара двигалась у него за спиной, до него донеслись ее легкие шаги, пока она пересекала комнату.

Нэш обернулся.

Сара была полностью одета и в этот момент как раз набрасывала на плечи пальто. Казалось, одевшись, она вновь обрела уверенность в себе. К ней вернулась ее обычная холодноватая отчужденность. Она подошла к телефону и вызвала себе такси.

Его охватил гнев… а может быть, страх?

— Что будет, если вы вернетесь домой чуть позже? — спросил Нэш с издевкой. — Он лишит вас карманных денег?

Сара молча окинула его взглядом.

Последние несколько лет Нэш слишком возомнил о себе: он считал, что знает о жизни больше, чем кто бы то ни было. Теперь он понял, что зря был так самонадеян. Под взглядом Сары его самомнение пошатнулось. Ему вдруг показалось, что он стоит у самого края пропасти и вот-вот полетит вниз.

— Да, — насмешливо ответила она. — Он лишит меня карманных денег.

Нэш вспомнил, что эта женщина пыталась покончить с собой.

Они говорили о какой-то ерунде, ходили вокруг да около, избегая упоминаний о том, что только что случилось, вернее, не случилось между ними.

— Я не понимаю, — сказал Нэш в бессильной досаде. Ему нужны были недвусмысленные ответы. — Зачем вы сюда пришли? Назло ему? — Тут ему в голову пришла другая мысль, больше соответствовавшая его первоначальному представлению о Саре Айви: — А может, вам просто хотелось поваляться в грязи, но в последний момент вы обнаружили, что у вас для этого кишка тонка?

Сара отвернулась. Вновь обретенное самообладание изменило ей.

— Я… я… ну… — Она сглотнула и крепко сжала губы. — Я хотела предложить вам обмен. — Она говорила так тихо, что Нэш едва различал слова. — Я была готова… то есть я так думала… — Сара передернула плечами, из ее груди вырвался нервный смешок. — Просто оказалось, что секс мне не подходит… как средство платежа. — Сцепив руки, она стиснула их изо всех сил. — Вот если бы вы попросили что-нибудь другое… все, что угодно… это могло бы сработать.

— О чем вы говорите?

— О сексе. Вы же этого требовали. Вы поставили мне ультиматум.

Нэша оглушили негромко произнесенные ею слова.

Что с ним произошло? Когда он успел стать таким бессердечным сукиным сыном? Ведь было время, когда он был куда более наивным, чем Харли. Было время, когда все его считали славным парнем и он сам был о себе того же мнения. А потом ему причинили боль. Его смертельно ранили. И он решил стать беспощадным. Пусть его хоть живьем едят — зубы обломают. Но это… О господи.

— Мне нужно идти.

Ее слова доносились до него как сквозь густой туман.

— П-погодите. — Весь дрожа, он схватил свитер и сумел втиснуть ноги в кроссовки. — Я вас провожу.

Они спустились по ступеням, прошли по длинному унылому коридору и вышли из здания. Луна совсем скрылась за тучами, с неба, в полном безветрии, медленно опускались снежинки — огромные, кружевные, словно вырезанные из папиросной бумаги.

Сара запрокинула голову к ночному небу.

— Снег, — сказала она по-детски удивленным голосом.

Нэш следил, как снежинки садятся ей на волосы, на щеки, повисают на ресницах и медленно тают. Когда она вновь повернулась к нему, ее губы улыбались. Это была не та едкая усмешка, что он видел у нее на лице раньше, а настоящая улыбка — искренняя и нежная.

Стена, которую Нэш с таким тщанием, с таким трудом воздвиг между собой и остальным миром, рухнула. И он понял, что с этой секунды все изменилось бесповоротно. Он уже никогда не сможет смотреть на мир как бы со стороны, с прежним бесстрастным отчуждением, которым так нелегко было овладеть. Они не занимались любовью. Их тела не слились, и все же что-то между ними произошло. Каким-то непостижимым образом она сумела пробраться к нему в душу.

Когда-то он поклялся себе никого больше не любить, а теперь смотрел на Сару с ощущением беспомощности. А снег все падал, снежники оседали у нее на волосах, на щеках, на ресницах…

Нэш сделал один неуверенный шаг, потом другой… С той самой ночи на берегу озера он знал, что она должна принадлежать ему. Он хотел обладать ею. Теперь все изменилось. Теперь ему хотелось большего.

Он остановился прямо перед ней, склонился к ее лицу. Ее улыбка угасла. В глазах появилось вопросительное выражение. Медленно, осторожно он обхватил ее лицо руками. Его теплые ладони легли на ее холодные щеки. Их дыхание смешалось. Ее ресницы затрепетали и опустились. Его собственные глаза тоже закрылись. Ничего больше в мире не осталось, кроме ее нежных губ.

Ее волосы скользнули по его запястью. Руки поднялись и обвились вокруг его шеи. Он привлек ее к себе, борясь со складками тяжелого зимнего пальто, коснулся губами ее губ. Они раскрылись, словно приглашая его. И когда его язык встретился с ее язычком, сердце у него забилось с отчаянной силой, он задрожал всем телом.