Марко, я - твоя война! - Елена Николаева

— Марк? Лекс? Я чего-то не знаю? — в нашу беседу вмешивается София.

Чтобы не волновать беременную девушку, улыбаюсь ей милой улыбкой и перевожу разговор на другую тему:

— А давайте всё-таки навестим маленького Мигеля и Елену, мы же для этого сюда пришли. Артём, ведите нас к своим родным. У меня на Родине есть племянница, ей полтора года, она такая забавная малышка, просто чудо. Да и вообще, дети — это Дар Божий. Рождённый в любви ребёнок — лучшее, что может быть у супругов.

* * *

В палату заходим тихо, всей «дружной» толпой. Приходится на какое-то время расслабиться и забыть о возмутительной мужской афере. Как говориться: «Зарыть топор войны». Здесь не место и не время для выяснения отношений с начальством. Здесь пахнет новой жизнью, молоком и счастьем.

— О, Господи, какой он хорошенький… — щебечет София, подходя с мужем к кровати. Маленький ангелочек, распластавшийся лицом вниз у мамы на груди, тихо посапывает, причмокивая мелкий кулачок. — Ленусь, ты как? Божечки, он же вылитый папашка. Наполовину португалец, наполовину русский… Или всё-таки в маму?

Пока второе семейство пытается разглядеть ребёнка, мы с Марко раскладываем подарки на кресле.

— Да какой там в маму, Со? Он же спит на пузе, поближе к груди. Прямо вылитый отец, — подшучивает Алекс.

— Михаил Артёмович весь в папу, вы правы, — хихикает Елена, — грудь отпускает в редких случаях. Бабушка Мария от правнука без ума.

— Боже, как я вам завидую, — стонет София, выравниваясь и растирая ладонями крестец, — а нам ещё придётся всё это пережить.

— Ты зря себя накручиваешь. Роды с тётей Ритой прошли на ура! Она — мастер своего дела, так что не трусь. Сделает эпидуральную анестезию, и всё будет отлично. Марк? — мамочка переводит на меня оценивающий взгляд. — Ты не представишь мне свою спутницу? Кто она? Незнакомка из шале, которую ты так настойчиво искал?

Ладонь Марко не заставляет себя долго ждать, опускается на мою талию и собственнически начинает сжимать её, притягивая к горячему торсу хозяина. Сложно не реагировать на силу и власть мужчины, ещё сложнее подавлять отклик своего тела на его будоражащие прикосновения к моему животу.

Я же злюсь! В душе у меня кипит буря термоядерных эмоций. Хочется поскорее уйти отсюда и взорваться праведным гневом, высказать этой наглой морде всё, что я о ней думаю! Особенно за то, что считает себя лучшим кандидатом на роль моего любовника.

— Елена, знакомься, это Алиса, та самая незнакомка, о которой я вам так много рассказывал, — Марк самодовольно ухмыляется, не позволяя мне себя оттолкнуть.

Расположив на мне теперь уже обе свои руки, толстокожий Бегемот даёт понять, что сопротивление бесполезно.

Смирившись с кратковременной ситуацией, растягиваю милую улыбку для молодой мамочки и её ребёнка. Натянутое до предела внутреннее состояние едва ли не трещит по швам.

— Лис… — босс продолжает мурлыкать над ухом, дыханием воспламеняя на коже чувствительные участки. Они предательски покрываются мурашками, выдавая с потрохами мою реакцию на этого несносного мужчину. — Это Елена. Жена Artemio, моя подруга и заноза в одном лице, но с ней легко можно поладить, как и с Софией.

— Рада встрече. Поздравляю с рождением сына, — пожимаем с Леной руки, и я на мгновение зависаю взглядом на малыше. — Боже, какой он хорошенький… — не могу сдержать эмоций, провожу кончиками пальцев по мягкому пушку на затылке. В груди вспыхивает что-то тёплое, трепетное, похожее на материнский инстинкт… — Марк, смотри, глазки открыл. Ооох… Маленький ангелочек во плоти.

— Тём, ты меня прости, но мне кажется, он больше похож на Елену, — задумчиво тянет Марк. — Но шевелюра, бесспорно, твоя, дружище.

«Что это только что было?» — на секунду замираю, обдумывая услышанное. — «Подлизывался к женской половине? Серьёзно?»

Пора бы перетянуть конец каната на свою сторону. Шестое чувство мне подсказывает, что вскоре мне понадобится группа поддержки в лице его подруг. Уверена, Марк описал нашу встречу в ночь пожара не в самых лучших красках, так что придётся реабилитироваться в глазах его друзей прямо сейчас.

— Алиса — новая сотрудница в нашей компании. Переводчик, — удивляет меня Артём, рассказывая жене некоторые факты обо мне. Я только сейчас вспоминаю, где могла видеть его лицо. В шале, на фото в рамках. Точно… — Давай, я сына на руки возьму. Тебе нужно отдохнуть, малыш. И обязательно поесть.

Трепетная забота к жене и ребёнку вынуждает залюбоваться чужим мужчиной. Интересно, каким бы был Марк в данной ситуации…?

— Нам, пожалуй, пора, — за спиной звучит глубокий голос босса, выдёргивая меня из приятного оцепенения, тем самым прогоняет непрошеные мысли из головы. — Увидимся на празднике в честь Мигеля. Со, Лекс, вы остаётесь?

— У нас назначен обед с родителями. Так что нам тоже пора уходить. Хочется побыстрее обрадовать их замечательной новостью.

— Ребят, — решаю вставить напоследок финальный аккорд, — я очень рада была с вами познакомиться и мне очень жаль, что из уст Марко я предстала в образе вредительницы. На самом деле я очень дружелюбная девушка. Да и компания у вас, похоже, очень дружная. Один за всех, и все за одного! Верно, Марк Антоний? — вскидываю на мужчину многообещающий задумчивый взгляд.

— Ты очень скоро в этом убедишься, детка, — заверяет меня, чмокая в губы при свидетелях. — Идём.

— Марк? — голос Елены останавливает нас у двери. — Надеюсь, в гости к нам придёшь с Алисой?

— Если до того времени она меня не убьёт…

Марко.

Обычно месть подают холодным блюдом, но Алиса решила накормить ею меня не отходя от кассы. Стоило нам выйти в коридор с лифтами, как фурия взмахнула своими крыльями, я только и успел пригнуться.

— Cabrão!!! (Козел) — рявкает и пытается повторно съездить по голове, мать её! И чем! Своим маленьким кулачком, который было бы гораздо лучше пристроить на мой член! Клянусь, так намного больше пользы и минимум увечий!

— Навоевалась? — обхватываю её хрупкие плечи в кольцо своих рук. Прижимаю к груди, вызывая лифт. Тонкий аромат кожи бьет по мозгам. Пьянею. Она шипит — вылитая кошка. Брыкается и матерится, словно внучка сапожника.

— Нет! Не навоевалась! Лжец! Ты! Ты! Foda-se! Марк, ты сволочь! Merda! И полы в твоих хоромах я драить не стану! — «массирует» мне кожу под рёбрами своими крошечными кулачками. — Отполируешь их своим паршивым языком! Кретин!

Стоит створкам прибывшего лифта раскрыться, и мы ныряем в кабинку, словно два соединившихся атома в химической реакции. Накрепко и плотно.

— Если им что-то полировать, то только твою киску… тигрица… чтобы замолить нераскаянные плотские грехи… — хрипло хохочу ей в шею, проходясь языком по бешено пульсирующей венке. Прикусываю сладко-солёную и влажную от пота кожу…