Палач из Гайд-парка - Энн Перри

Когда Питт вернулся домой, было уже больше шести вечера. Усталый, подавленный, он мечтал о тепле и уюте кухни, хорошем ужине и тихой беседе с Шарлоттой. Он мог рассказать ей все, а главное, поделиться своими страхами и сомнениями относительно себя самого и своей работы. Она ободрит и обязательно докажет, что он на своем месте и успешно справится со всеми трудностями. Даже если жена не все будет знать, не во всем разберется, ее слова, ее понимание придадут ему силы и все будет хорошо.

Но, открыв дверь кухни, Томас нашел там лишь горничную Грейси.

– Добрый вечер, сэр, – радостно приветствовала она хозяина, и ее личико засияло.

Грейси, как всегда, была в аккуратном платьице с белоснежным воротничком, туго накрахмаленный передник сверкал белизной и был тесно повязан вокруг тонкой талии. Вся она сияла чистотой и сознанием важности порученного ей дела.

– Ваш ужин готов, сэр. Я сейчас подам вам таз с теплой водой для рук, а потом второй для ног, сэр, – захлопотала она.

– Одного будет достаточно, спасибо.

Грейси посмотрела на хозяина с сомнением.

– Может, хотите ванну, сэр? Судя по всему, вы снова бродили по каким-то трущобам…

– Ты угадала, – ответил Питт, опускаясь на стул.

Грейси тут же, присев, начала расшнуровывать его башмаки.

– Где миссис Питт? – наконец спросил он.

– О, она все время в этом новом доме. Наверное, останется там до позднего вечера, – весело сообщила Грейси и поспешила за водой. – Там столько работы, сэр, что она велела мне приготовить вам ужин, если вы, конечно, придете. Я сделала соус и барашка с картофелем, поджаренным луком и зеленью с нашего нового огорода. – Глаза ее светились гордостью.

Томас с трудом скрыл свое разочарование. Теперь Шарлотта часто отсутствовала дома, и он стал уже испытывать некоторую обиду. Он знал, что это глупо, – ведь жена должна была руководить работой штукатуров, архитектора, слесаря. Без этого дело не двигалось бы. Он мог бы сам многое сделать, было бы у него время. И все же чувство, что все обходятся без него, неприятно обижало.

– Спасибо, Грейси, – несколько угрюмо поблагодарил он девушку. – Ужин, кажется, удался на славу, а? Где дети?

– Наверху, сэр. Я велела им не мешать вам ужинать. – Грейси скорчила гримаску и, прищурившись, посмотрела на Питта. – Вы порядком устали, сэр, не так ли? Дать вам ужин сейчас, а потом уже вы переоденетесь? В кухне можно и так.

Томас невольно улыбнулся.

– Спасибо, Грейси. – Он с удовольствием принял ее предложение. – Это неплохая мысль.

Девушка облегченно вздохнула. Хозяйка возложила на нее нелегкую задачу. Грейси не была поварихой, а всего лишь горничной, делающей по дому все, да еще присматривающей за детьми. Ей очень хотелось сейчас угодить хозяину, но было боязно, не оплошала ли она с ужином. Грейси гордилась новым повышением мистера Питта – пожалуй, больше, чем все остальные члены семьи.

Она быстро сделала пюре из картофеля и подала его на стол вместе с дымящимся ароматным соусом. Затем села в конце стола, как бы ожидая хозяйских распоряжений. Между бровями у нее пролегла легкая складочка от напряжения.

– Хотите сладкого, сэр? – не выдержав, предложила она. – Бисквит с патокой.

– Да, очень. – Это было любимое лакомство Томаса, и Грейси, конечно, это знала.

Личико девушки снова засияло, она даже забыла о том, что надо держаться солидно, и чересчур быстро вскочила со стула. Зато поставила бисквит на стол по всем правилам.

– Спасибо, – поблагодарил ее Питт. Десерт вышел отличный, и он тут же сказал ей об этом.

Девушка покраснела от удовольствия.

– Как продвигаются дела, сэр? Скоро поймаете этого Палача? – спросила она серьезно, как взрослая.

– Не так уж все хорошо, – ответил он, продолжая есть, а потом подумал, что ответил Грейси не очень приветливо, и стал рассказывать. – Я попробовал расспросить проституток в парке, знают ли они кого, кто обижает их или, может, напускает на них сутенеров, но они все отрицали. Никто из них ничего не видел, никаких чужаков, кто бы ночевал в парке, никаких бродяг.

– И вы верите им? – скептически спросила Грейси.

Питт улыбнулся.

– Не знаю, но сутенер убьет клиента лишь в крайнем случае, тем более двоих сразу.

– Может, и убьет, если клиент покалечит девушку, – задумавшись, произнесла Грейси. – Это порча товара, как если бы громила вломился в лавку. Он должен заплатить за это.

Она встала и пошла к плите за чайником, все еще о чем-то думая. Вскоре вернулась с кружкой чая, которую поставила перед Питтом. Озабоченная чем-то, даже забыла поставить на стол фарфоровый чайник с заваркой.

– Грейси? – окликнул ее Питт.

– Да, сэр? Чай слишком крепкий?

– Нет, как раз нужной крепости. А что ты думаешь о девушках в парке?

Морщинка между бровями у Грейси разгладилась. Она посмотрела на хозяина невинными глазами.

– Ничего особенного. Думаю, они сказали вам правду. Почему бы нет?

Этот ответ почему-то не удовлетворил Питта. Он и сам не знал почему. Выпив чай, Томас поблагодарил девушку, а затем, извинившись, поспешил в свою комнату, чтобы переодеться в свой самый парадный костюм. Поскольку Шарлотта вернется не скоро, он, пожалуй, нанесет визит вдове Арледжа.

Был уже ранний вечер, когда на Маунт-стрит Питт вручил дворецкому свою визитную карточку. Вскоре тот провел его в прелестную гостиную, выходившую окнами в сад с длинной лужайкой, полого спускавшейся к старой каменной стене. За клумбой белых лилий виднелся угол оранжереи, в стеклах которой отражался закат. Далси Арледж была, как положено, в трауре, который лишь подчеркивал белизну ее нежной кожи и мягкость темно-русых волос. Как отметил констебль Бейли, она была исполнена грации и миловидности, хотя ее лицо не отличалось ни классической правильностью черт, ни особой красотой. В нем, однако, была своя прелесть. Ничто в ней не оскорбляло взгляда, всему ее облику были присущи женственность и обаяние.

– Как это любезно с вашей стороны, суперинтендант, что вы лично посетили меня, – воскликнула она, приветствуя Питта. – Однако, боюсь, я мало чем могу вам помочь. Я уже рассказала все, что могла, вашим людям.

Она подвела его к креслу, обитому дамастом в розах, с вычурными резными ручками. Второе такое же кресло, стоявшее напротив, красиво смотрелось на фоне темно-вишневых гардин и приглушенно-розовых тисненых обоев. Мебель в этой красивой комнате, как успел заметить Томас, была из красно-коричневого дерева редких тропических пород.

Указав ему на кресло и подождав, пока он сядет, хозяйка села в другое.

– И тем не менее, миссис Арледж, – любезно промолвил Питт, – я буду вам чрезвычайно признателен, если вы мне расскажете о том, что происходило вчера. Все, что вы помните.