Выход на бис - Леонид Влодавец

— и сполоснемся в бассейне. С рыбками…

— Жди-ка, — мрачно отозвался длинный, — хорошо, если дадут пивка перехватить. Этот Мартин найдет нам работенку. Так что не раскатывай губы, Оскар.

Все так же, придерживая меня за локти скованных рук, Эдуарде и Оскар двинулись дальше. Моторное жужжание стало заметно громче.

— Смотри-ка, второй! — подивился Оскар, повернув голову. — Вышел из-за скал и идет за первым. Раньше они попарно не летали!

— На месте босса я бы распорядился пришить того козла, который устраивает эти полеты, — Эдуардо был явно настроен по-боевому. — В конце концов, это нарушает неприкосновенность частной собственности. Может, в суд подать.

— Воздушное пространство, — толково объяснил Оскар, — не может быть частной собственностью. Остров принадлежит хозяину, но воздух над ним хайдийский. А президент Морено не объявлял эту зону закрытой для полетов спортивных аппаратов.

Я порадовался юридической грамотности мулатов. Вот что значит жить в правовом государстве. Конечно, нашим бандитам похуже. Уголовный кодекс небось наизусть выучили, а вот с Гражданским пока нелады. И насчет Воздушного кодекса не очень соображают.

И тут жужжание дельталета внезапно оборвалось.

— Что он, заглох, что ли? — Эдуардо опять остановился, обернулся и задрал голову.

Я оборачиваться не стал. У меня не было желания любоваться полетами с наручниками на запястьях. Даже если у какого-то туриста-дельталетчика испортился мотор, и он собирается грохнуться на скалы или в море. Лишь бы не мне на голову.

Странным мне показалось лишь одно — то, что моторы заглохли сразу у двоих. Скорее они их просто выключили…

Дальше удивляться я не успел.

— А! — коротко вскрикнул Эдуардо, сильно дернул меня вправо и грузно повалился наземь. Ладонь его судорожно стиснула мой локоть, прямо-таки клещами вцепилась, и от этого рывка я тоже потерял равновесие. Оскар устоял, но ненадолго. Мое ухо услышало только неопределенный, шмякающий звук с вплетением легкого треска. В отличие от Эдуардо низкий мулат отпустил мой локоть и ничком рухнул на аллею. Я тоже шлепнулся, но на мягкое — на брюхо Эдуардо. Как раз крестцом, очень удобно, скованные руки я при этом придавил собственной спиной. Конечно, можно было попробовать встать, опираясь только на ноги, но для этого их надо было как следует подогнуть. Однако, поскольку я грохнулся поперек Эдуардо, подогнуть ноги мне мешал левый бок покойного.

В том, что оба конвоира повалились не от внезапного солнечного удара, я не сомневался. Само собой, что их жизнедеятельность прекратили с помощью чего-то очень бесшумного и точного. Даже не имея медицинского образования, можно было констатировать смерть. Головы обоих граждан провернули из очень крупного калибра, да так, что через выходное отверстие вылетела вся начинка черепной коробки — и «серое», и «белое вещество», понятно, вместе с кровянкой. Конечно, все эти вещества размазались по асфальтовой дорожке, причем всего в нескольких сантиметрах от моей рожи.

Нечего и говорить, что за пять секунд, в течение которых все произошло, я успел только испугаться. С ревом, задрав нос над моей физиономией, обдав меня вихрем горячего воздуха с запахом бензина, пылью и мозговыми ошметками, в раскаленную небесную синь рванулся дельталет.

Инстинктивно крутанувшись на месте, чтобы морду прикрыть, я перевалился

на бок и увидел, что прямо на меня по аллее, едва не касаясь консолями подстриженных кустиков-шпалер, катит второй дельталет. Пискнул тормоз, аппарат остановился, и из него, будто черт из коробочки, выпрыгнул человек. Одним прыжком он оказался около меня, и последним, что я увидел, был аэрозольный баллончик, из которого прямо мне в нос пшикнула гадость, пахнущая не то духами, не то керосином, не то сиренью, не то черемухой.

Она, эта дрянь, тут же отправила меня в забытье. И, теряя сознание, я увидел отблеск вспышки, которой закончился прошлый сон…

…Когда я открыл глаза, то увидел, что наш «Кадиллак» стоит у тротуара, перед небольшим одноэтажным домом. Мисс Уильямс сидела за баранкой и оторопело переводила взгляд из стороны в сторону.

— Невероятно! — бормотала она. По-моему, Тина даже ущипнула себя за локоть, чтобы проверить, не грезится ли ей все это.

Потом она взяла себя в руки, подхватила черный ящик, на этот раз, как ни странно, он не показался ей тяжелым, и сказала:

— Вылезай! Мы на месте, только бы он был дома! У калитки, сваренной из стальных прутьев, она нажала кнопку звонка. Из дома вышла молодая женщина, помоложе мисс Уильяме. Рядом с ней трусил огромный мраморный дог. Он скалил на нас такие клыки, что мне стало не по себе.

— Здравствуйте, — сказала Тина, — вы миссис Роджерс?

— Да, — не очень приветливо ответила женщина, — что вам угодно?

— Я однокурсница мистера Роджерса, Тина Уильямс, учительница. А это мой ученик, Майк Атвуд. Нам необходимо встретиться с вашим мужем.

— Он назначал вам встречу? — пристально разглядывая нас и изредка скашивая глаза на «Кадиллак», спросила миссис Роджерс.

— К сожалению, нет. Но у нас есть для него сообщение чрезвычайной важности.

— Послушайте, Тина, — сказала молодая леди, — не надо меня обманывать. Вы находитесь в охраняемом поселке, куда никто, кроме постоянно проживающих, не допускается без приглашений. Тем более на автомобиле. Вы приехали слишком рано, я еще не уехала. Ручаюсь, что ваш любовник назначил вам встречу на два часа пополудни, а сейчас только без четверти два.

— Что вы говорите! — жутко возмутилась мисс Уильямс. — Откуда вы взяли, что он мой любовник?! И потом, по-моему, к любовникам не ездят в компании с несовершеннолетним мальчиком.

— Еще как ездят, — пакостно оскалившись, прошипела миссис Роджерс. — Среди этих ученых полно бисексуалов…

— По-моему, у вас что-то не в порядке с головой, — предположила мисс Уильямс, — или с какой-то противоположной частью тела. Извините…

Тина поставила черный ящик на тротуар у калитки.

— Я не разрешаю вам стоять здесь! — заявила ведьма из-за забора. Мраморный дог грозно зарычал.

— У вас нет на это права, — возразила Тина. — Ваша земля ограничена забором, а мы находимся на улице.

Я очень боялся собаки. Заборчик был невысокий, и если бы ведьма приказала своему зверю: «Фас!», то нам не поздоровилось бы.

Я заметил, что Тина все еще держится пальцем за кольцо черного ящика. Она ничего не сказала вслух, но что-то подумала — и сверкнула вспышка!

Я обалдел. Миссис Роджерс исчезла! На ее месте появилась собака, мраморная догиня. Ну прямо под пару кобелю! К тому же в самом подходящем для вязки состоянии. Само собой, что кобеля это очень заинтересовало. Бывшая миссис Роджерс с лаем бросилась спасаться от ухажера, впрочем, может, это она играть с ним начала. Собаки убежали куда-то за дом, а мисс Уильяме смущенно захихикала: