Муж. Любовник. Чужой - Виктория Дорогова

– Соболезную, Диана Сергеевна. – Андрей тоже вздохнул.

– Спасибо.

– Значит, ваша мама посчитала Олега заменой бездарно упущенному шансу? – мягко продолжил Андрей.

– Да. И, несмотря даже на то что Олег прикидывался, она его одобряла.

– В смысле «прикидывался»?

– Всячески скрывал, что он состоятельный человек.

– Подозревал вас в меркантильности?

– Конечно. Но его можно простить, он меня не знал, вот и перестраховывался. Много лет спустя он признался, что ощущает себя идиотом, вспоминая, как лгал мне, что у него нет машины. Встречал меня с работы и провожал на трамваях.

– А вы и подыграли, что были готовы в шалаш.

– Не представляете, как много может значить мнение родителей. Только ошибки свои понимаешь намного позднее.

– Диана Сергеевна, не скромничайте. Вы сами поехали учиться в Москву. На стоматолога. И хотите сказать, что мечтали жить в скромности?

– Поймите меня правильно, Андрей Анатольевич, я всегда очень любила маму, но мы были разные. Я с детства её умоляла завести мне кошку или собаку, да хоть попугая, но у мамы была аллергия.

– Её вины в этом не было.

– И я её ни в чём не винила. Помню, мне было лет семь-восемь, и я поделилась с ней, что, когда вырасту, хочу стать спасателем бездомных животных. Мама лишь посмеялась и сказала, что, во-первых, такой работы нет, а во-вторых, всех мне всё равно не спасти. У меня тогда в первый раз в жизни не по-детски сжалось сердце, так захотелось, чтобы мама была не права. Но мама оказалась права. Так что когда я выросла, она подсказала мне идти в медицинский. И там на курсе генетики я случайно вычислила, что у моей мамы не могло быть аллергии на шерсть животных.

– Вы ей это сказали?

– Андрей Анатольевич, у всех свои слабости. Сейчас я бы всё отдала, чтобы мама и папа жили. Так что Олег был настойчив, и мама его одобряла. Думаю, у меня не было шансов не выйти за него.

– Но вы любили его? – вырвалось у Андрея. – Простите, любите?

Диана покачала головой.

– Когда вы осознали это? Когда встретили того, другого?

Она снова покачала головой.

– Значит, вы не любили Олега вообще?

Диана вздохнула.

– Давно длится ваш роман?

– Достаточно долго.

– Диана Сергеевна, вы – здравомыслящая женщина…

– Спасибо, Андрей Анатольевич, – она усмехнулась, – вы заметили?

– Ответьте тогда, не теряя здравомыслия, почему вы решили, что тот мужчина тоже вас любит?

Диана пожала плечами, на лице промелькнуло подобие улыбки:

– Знаете, было время, наш сын ездил в спортивный лагерь. И спонсоры каждый год проводили там разные многоборья. Так вот, тот мужчина всегда оказывался в ряду организаторов, и мой сын ни разу не остался без награды. Не первое место, нет, но второе или третье – обязательно. А потом тот мужчина вручал моему ребёнку награду, отзываясь о его высоком потенциале. А я в это время сидела в рядах зрителей и гордилась.

– Вместе с мужем, – прибавил Андрей.

– Иногда.

– Почему вы уверены, что ваш сын не завоёвывал эти места самостоятельно?

– Ну да, откуда вам знать? Сашка вырос весь в меня, не в мужа. А я – жутко неспортивная.

– Но ведь ваш мальчик не один год занимался спортом? И потом, третье место – не первое, – продолжал сомневаться Андрей.

– Нет, Андрей Анатольевич. – Диана покачала головой. – Саша в обычной школе никогда не выигрывал. Ему учительница тройку по нормативам натягивала, а тут спортивный лагерь и призовое место.

– Но почему тогда сразу не первое?

– Первое выглядело бы нереально. Я люблю сына, но знаю, на что он способен. Второе или третье натянуть ещё было можно, не знаю уж как. Что тот мужчина и делал.

– Вообще-то, если задуматься, невелика трудность – подтасовать результат в детских играх. – Андрей снял очки и протёр стёкла. – Подумаешь…

– Так-то да, Андрей Анатольевич. Но добавьте к тому, что тот мужчина вообще никакие виды спорта на дух не выносит. Ни смотреть вживую, ни по телевизору, его от одних названий коробит. А тут два часа наблюдать за бестолковыми глупышами?

– Сомнительный довод. Ладно, Диана Сергеевна, постараюсь во всём разобраться. Адвокат ваш не появлялся?

– У него дел полно, так я поняла, – сказала Диана.

Выйдя из изолятора, Андрей набрал номер помощника:

– Лёша, слушай внимательно. Сын Агеевых несколько лет подряд ездил в какой-то спортивный лагерь. Раздобудь мне фамилии и имена представителей от спонсоров, сможешь?

– Обижаете, Андрей Анатольевич.

– И Иванову ко мне доставь завтра с утра.

По дороге домой Андрей не мог понять, что его раздражает. Ведь он должен быть довольным собой – хотел вычислить имя любовника Дианы и легко вычислил. Слишком легко. Что означало одно – любовник реальный. Ему, конечно, было всё равно, что он ошибся который раз, оценивая Диану. Точнее, недооценивая. Но она слишком другая. Теперь нечасто встретишь самобытную женщину. У Алёны таких подруг не было.

Его злило другое. Ведь если Диана ему не лгала насчёт алиби, схема рушилась. Других кандидатур, кроме неё, в деле нет. Вахтёршу и Иванову он приплёл лишь для довода, понимая, что они убить не могли. Тогда выходило, что сработал профессионал, к которому он подступиться не сможет, раз Диана молчит об алиби. Но Ивана Ивановича не убедит, мол, подозреваемая не виновата, поверьте мне на слово. А если она не признается, получается, сядет. Что, невиновной?

Андрей подъехал к дому, поднялся к себе. Алёна ждала у порога:

– Увидела твою машину в окно. Почему не перезвонил? Как дела на работе?

– Там снег не идёт, – съязвил Андрей, – что ты о моей работе спросила. Идут, Алён, дела.

– Да плевала я на дела на твои и на работу! Ты мне скажи, на какое билеты бронировать? Есть вариант до Женевы, но невозвратный. Так что?

Услышав о Женеве, Андрей вспомнил, что забыл позвонить Алёне с работы.

– Пока не бронируй. Не могу сказать, когда дело сдам.

– Но мы едем или уже нет?

– Завтра скажу. – Андрей с удивлением отметил, что впервые устал думать о службе. – Как день провела? Ходила куда?

– Ходила. Отцу позвонить не надумал?

– Зачем? Твоя мама, по-моему, нас за десятерых опекает.

– Хватит шутить. Вот если бы ты занялся семейным делом, проблемы с поездкой бы не было.

– С поездкой бы не было. – Настроение ухудшалось, об отце вспоминать не хотелось. – Алёна, ты хоть понимаешь, какой у отца бизнес?