22 июня. Черный день календаря - Алексей Исаев

В 9 ч. утра все офицеры штаба вышли на улицу. Здесь уже стояла колонна машин. Впереди — грузовая машина. Сидели в ней автоматчики, за ней легковые автомобили, затем штабной автобус. За нами также стояла грузовая машина с автоматчиками. Вскоре сюда явилась и моя жена. Мы не говорили о том, что началась война. Мы вообще об этом не знали. Попрощавшись с женой, по команде занял, как и другие, место в автобусе. И вскоре колонна двинулась в путь. И только в 12 часов дня, когда колонна остановилась, и мы вышли из автобуса, был включен динамик. Передавалась речь Молотова. В ней объявлялось о начале войны, о внезапном, как говорилось, нападении гитлеровской Германии.

Через день наша 150-я стр. дивизия, входившая в состав 9-й армии, заняла оборону по р. Прут (Бесарабия)».

Взятый в плен старший лейтенант Красной Армии безучастно наблюдает за действиями германских танкистов.

С 22 июня немецкие войска пытались захватить переправы на р. Прут, атакуя наши войска в районе Скулени, Унгены, Фэлчиу. Крупномасштабные наступательные задачи 11-й армии немцев не ставились. До начала июля она должна была сковывать находящиеся перед ней войска Красной Армии, не позволяя перебрасывать соединения из ОдВО в полосу главного удара. Основной задачей армии Евгения Риттера фон Шоберта был захват и удержание плацдармов на восточном берегу реки Прут. Наиболее важным из перечисленных выше плацдармов был участок берега на советской стороне у селения Скулени, примерно в 20 километрах севернее румынского города Яссы. Его предполагалось удерживать наиболее упорно, в журнале боевых действий группы армий «Юг» это было описано так: «На совещании в 11:50 начальник штаба 11-й армии поставил вопрос о необходимости удержания при любых обстоятельствах плацдарма Скулены, мост которого разрушен ударом русской авиации, в обстановке усиления войск противника перед плацдармами на р. Прут и возрастающей активности его ВВС». Менее ценным был плацдарм у Фелчиу, который был ликвидирован кавалеристами 2-го кавалерийского корпуса генерал-майора П. А. Белова. В упорных боях 24–26 июня плацдарм был ликвидирован. Этими действиями умело руководил помощник командира 9-й кавалерийской дивизии полковник Осликовский Н. С. Эти бои впоследствии широко освещались в советских исследованиях о начальном периоде Великой Отечественной войны.

Поскольку Красная Армия встретила войну далеко не завершившей развертывание, большая часть соединений, находившихся в европейской части СССР в первый день войны, в бой не вступили. О начавшейся войне они иной раз узнавали по радио. В некоторых случаях они попадали под удары авиации, но в большинстве своем эти дивизии провели первый день большой войны сравнительно спокойно.

Поскольку планы прикрытия были введены в действие только 22 июня, среди оказавшихся далеко от войны были дивизии, предназначенные для обороны границы. Одним из таких соединений была 24-я стрелковая дивизия. Командир дивизии К. Н. Галицкий вспоминал:

«Начало светать. Как уже знает читатель, к тому времени штаб армии закончил передачу приказа о боевой тревоге. Но наша дивизия, как и ряд других, также лишившихся связи со штабом армии, ничего об этом не знала. Вдруг в 4 часа с минутами зазвонил телефон, и я услышал взволнованный голос С. И. Портнова:

— Товарищ генерал, фашистская авиация бомбит Лиду и аэродромы 11-й авиационной дивизии. В городе и на аэродроме пожары.

Полдень 22 июня Жители одного из городов слушают выступление Молотова по радио.

Мозг опалила тревожная мысль: война! Лида находится в 120–150 км от границы, считая от так называемого Сувалкского выступа. Если ее бомбят — это уже не провокация. А связи со штабом армии все еще нет. Как быть? Решение приходит сразу: лучше отвечать за необоснованное отмобилизование первого эшелона частей по тревоге, чем ничего не сделать для приведения дивизии в полную боевую готовность. И Портнов получил приказ:

— Вышлите в Лиду разведку на автомашинах и половину состава медицинской части полка для оказания помощи раненым. Немедленно приступайте к отмобилизованию первого эшелона полка в лагере. Снаряжение, оружие и боеприпасы из Воложи-на подвозите на автомашинах, держите со мной связь».

По плану прикрытия предполагалось, что дивизия Галицкого будет перевезена на автомашинах и по железной дороге. В плане было записано: «Для перевозки людей, лошадей и обоза в распоряжение командира 24-й стр[елковой] дивизии выделяется 30-й автотранспортный полк в составе 240 машин ЗИС-5 и 625 машин ГАЗ-АА; в распоряжение командира 100-й стр[елковой] дивизии — 15-й и 32-й автотранспортные полки в составе 269 машин ЗИС-5 и 1140 машин ГАЗ-АА».

В сложившейся 22 июня ситуации, естественно, ни о какой перевозке автомашинами не могло быть и речи. Более того, были изменены первоначальные планы использования соединения. Галицкий пишет:

«В полдень по радио мы услышали выступление В. М. Молотова. Это было обращение Советского правительства к народу в связи с вероломным нападением фашистской Германии на СССР. Стало ясно главное: враг развязал войну против нашей социалистической Родины, и Коммунистическая партия поднимает весь народ на защиту нашего правого дела, на разгром вторгшегося противника. […] В 15 часов, когда части дивизии были уже готовы выступить в направлении Гродно, заработала, наконец, восстановленная связь с Минском. И мы получили первое приказание за подписью генерала Климовских, переданное помощником начальника оперативного отдела штаба округа майором В. В. Петровым. Оно гласило: „24-й стрелковой дивизии немедленно выступить в район Лида в распоряжение командира 21-го стрелкового корпуса по маршруту Молодечно — Вишнево — Ивье — Лида“. Это противоречило прежнему приказу генерала Д. Г. Павлова о движении дивизии в направлении Гродно. Поэтому я тут же воспользовался ожившей линией связи и позвонил начальнику оперативного отдела округа генерал-майору И. И. Семенову. Он подтвердил, что выдвижение дивизии в район Гродно отпадает. Итак, предстоял 160-километровый марш на Лиду».

Перенацеливание 24-й стрелковой дивизии отражало планы командования Западного фронта по прикрытию направления на Друскенинкай. Поскольку еще утром 22 июня командующий Прибалтийского округа обратил внимание верховного командования на образовавшуюся брешь, в середине дня начался сбор сил для прикрытия этой бреши. Дивизия К. Н. Галицкого подчинялась 21-му стрелковому корпусу. В 13.55 этот корпус получил приказ: «В составе 17-й и 37-й стрелковых дивизий выйти в район Скидель — Острына и готовить оборонительный рубеж на фронте: Меркине — Друскининкай — Озеры — Скидель — Ковшово (на р. Неман)». Выстраиванием 21 — го стрелкового корпуса фронтом на запад командование Западного фронта надеялось предотвратить прорыв механизированных соединений противника из полосы соседнего округа в тыл войскам в белостокском выступе.