Халид. Во власти врага - Ая Кучер

Сломать кому-то нос с лёгкой горбинкой очень хочется. Очень конкретный нос очень конкретному человеку. Но вместо этого я ломаю камеру, которую замечаю в углу над шкафом. С прекрасным обзором на мою кровать. Где я спала полуголой. И где занималась сексом с Халидом…

Отправляюсь в ванную, обыскивая каждый уголок. Было бы глупо думать, что он оставит меня без наблюдения. Если даже в моей съемной квартире была охранная система, то у мужчины она должна быть на высшем уровне.

– Бушуешь? – когда я выхожу из ванной, так и не найдя камеры, встречаюсь взглядом с черными омутами. – Ни на минуту тебя нельзя оставить одну.

В горле сухо и это единственная причина, по которой я не высказываю мужчине всё, что думаю. Внимательно слежу за его движениями, словно сейчас бросится.

У Халида царапина на щеке, той самой, где уже есть блеклый шрам. Сбитые костяшки, которые мужчина трёт. Следы крови на воротнике белой рубашки. Мелкие, словно одна капля попала. Но красный цвет жжет глаза, не давая отвернуться.

Халида не было дома два дня. Два длинных чертовых дня, которые я подыхала от скуки и жажды, а он развлекался на работе. Рисковал, встречался с Цербером, выбивал деньги… Кто знает, что ещё входит в его обязанности?

Вспоминаю нашу встречу неделю назад. В клубе, на день Святого Валентина. И разговоры, которые велись за закрытыми дверьми. Которые я не должна была слышать или понимать.

Халид обсуждал поставки, какие-то перевозки. Со Зверем, с которым я когда-то сталкивалась, и Царём, в которого случайно попала стрелой. Целилась в помощника Цербера, но промахнулась.

Видимо, карма существует. Наказывает меня через мужчину, которому предназначалась моя стрела.

– Тогда не оставлял бы.

Огрызаюсь, замечая в его руках бутылку воды. Которую мужчина открывает и жадно опустошает, прямо у меня на глазах. После того, как пытал меня два дня.

Я его убью и жалеть не буду. Фокус с желания мести Церберу смещается, первой целью становится его правая рука.

– Значит, ты по мне скучала?

И это весь план? Попытаться внушить мне стокгольмский синдром и привязать? Банально, не интересно. Тиса, давняя знакомая, помогавшая мне в моей вендетте, попалась же на это. С двумя мужчинами, которые взяли её в заложники.

Это её дело, с кем кататься и видеться. И если для неё то похищение было способом разобраться в своих чувствах, то у меня тоже получается это. Я ненавижу Халида за то, что он пытается со мной сделать. И за то, как заставляет тело реагировать на него.

Но ничего более.

– Дашь воды?

Спрашиваю, потому что слабая. Протягиваю ладонь, готовая к шантажу и новым условиям. Но мужчина удивляет. Вскидывает густые брови, молча протягивая бутылку.

Там всего несколько глотков, которые кажутся мне самыми лучшими в жизни. В детдоме я так быстро не сдавалась. Проходило гордо мимо протянутой кружки, когда меня выпускали из подвала. Знала, что Ян уже спрятал в нашем месте бутылку, и я смогу утолить жажду. И голод, если ему удавалось украсть для меня что-то в столовой.

Но теперь Яна нет. И я не уверена, что смогу когда-либо снова ему довериться. Даже если он не выдал меня ни Халиду, ни Церберу. Он молчал и скрывал, зная мою историю.

– Иди в кровать, Ада. Уже поздно.

День и ночь для меня смешались в одно. Как происходит всегда, когда сбит график и спишь постоянно. Мне не проскользнуть мимо мужчины и не победить его в схватке. Поэтому выполняю его приказ и надеюсь, что смогу заснуть до того, как Халид начнёт приставать.

– У тебя одежда в крови, - произношу, когда мужчина приближается.

– Не в чужой же помаде, колючка.

– Прекрати так меня называть.

– Лучше Адой? Или настоящим именем? – Халид легко сбрасывает рубашку. Грациозно даже, учитывая его размеры. – Какое оно, напомнишь?

– Память подводит?

Сложно удержать стервозное выражение лица, когда желудок сводит. И чудесное бурчание заполняет комнату вместо моих колкостей. А после слышится тихий смех мужчины.

– Так ты такая колючая, потому что голодная?

– Прости, что не встречаю тебя радушной улыбкой после двух дней голода. Обещаю, в следующий раз после твоих пыток, сразу брошусь тебе на шею.

И удушу.

Лицо мужчины мрачнеет, превращаясь в каменное. Только глаза остаются живыми, метая молнии. Другая бы испугалась этих дьявольских огней, я же лишь подбираюсь.

Что, милый, неприятно, когда без страха указывают на твою жестокость?

– Повтори ещё раз, - мужчина надвигается. – Сейчас же, Ада.

– Думаешь, что струшу? Так да, мне не сложно сказать, что ты меня не пугаешь. И твои пытки – это просто детский лепет. Не берёт. Слабо для тебя, Халид.

– Ты права, Ада. Для меня это слабо. Зафар!

Мужчина не кричит, но говорит громко и грозно. Дёргаюсь против воли, обхватывая себя руками. Стараюсь держать маску, уверенность. Не подавать виду, сколько мыслей меня охватываю.

Голод для Халида слабо, да. И он сейчас планирует продемонстрировать, что в его стиле. Как легко он может причинить мне боль и наказать. Для этого ведь зовёт своего охранника или кто этот Захар. Показать власть, запугать. И у него это хорошо получается.

К тому времени как молодой мужчина лет тридцати заходит в комнату, меня начинает потряхивать. Внутри всё скручивает, как перед обрывом. Сейчас столкнут и убьют, а мне остаётся лишь ждать, когда будет толчок.

И когда он всё не происходит, мне ещё хуже. Ожидание, которые выкручивает нервы, распаляет фантазии.

Халид не отдаст меня никому, ведь ещё не наигрался. После – вполне может, вместо того, чтобы отпустить. Но при этом может велеть преподать мне урок. Не раз ведь уже мужчина угрожал и предупреждал.

А я всё нарываюсь, ожидая, когда рванёт. Но ведь так привычней, идти до конца, не оглядываясь. Рисковать и бороться, пока не закончится воздух в лёгких. Потому что если я сдамся, то перестану быть самой собой. А за всеми моими масками, фальшивыи именами, прошлым – мне так хотелось быть натсоящей. Сохранить хоть каплю того, что связывало меня с семьёй.

Настоящей, первой. Когда я ещё не была ни Брагиной, ни даже Адой.

– Халид, по поводу камеры мы уже разбираемся. Ждём отмашки на замену, - Зафар отчитывается, даже не смотря в мою сторону. – Что-то ещё нужно?

И вот он. Короткий взгляд в мою сторону, с прищуром и нескрываемой злости. Это тот цепной пёс, который бросится по первому приказу хозяина. И я, затаив дыхание, жду, что именно Халид скажет сделать.

– Да. Отчёт по охране за время моего отсутствия. Каждая минута, записи видеокамер. Кто, где и когда. С твоими личными комментариями. А ещё, навскидку, напомни, кто из охраны заносил Аде еду?