Викинг. Бог возмездия - Джайлс Кристиан

– Дай ему твой меч, Гендил, – прорычал Улаф, и Гендил послушно протянул меч.

Воин сжал рукоять и улыбнулся, а в следующее мгновение клинок Улафа сверкнул в темноте и отсек врагу голову.

Они находились на оконечности острова, и Улаф показал испачканным кровью мечом в сторону воды и другого камня, на расстоянии выстрела из лука.

– Если еще не утонул, он должен быть где-то там.

Но Сигурд нигде не видел Асгота. Сняв сапоги, он повернулся и стал всматриваться в дальний берег, сразу под замком конунга, пытаясь уловить там какое-то движение, напрягая слух, стараясь понять за шумом ветра, не поднята ли тревога, не видел ли кто-то схватку на острове, что было вполне возможно в свете костра, горевшего рядом с ними.

Но ему показалось, что все тихо.

– Давайте привяжем к ним камни и утопим, – сказал Улаф, показав на тело ближайшего воина конунга. – Чтобы все выглядело так, будто они исчезли, как туман над морем.

Сигурд кивнул, и Свейн вернулся к ним с сосновым бревном на плече. Через несколько мгновений они с Сигурдом зашли в воду – и задохнулись от ее ледяного прикосновения. Тут и там виднелись крошечные световые точки – глаза рыб, сияющие в темноте. Сигурд чувствовал под ногами скользкие водоросли и острые края ракушек, прилипших к камням.

– Не вздумайте утонуть, – бросил Улаф через плечо, одновременно вынимая свой топор из груди поверженного врага. – Мне совсем не хочется лезть туда и вытаскивать вас из холодных объятий Ран. Вода испортит мою бринью, а у вас нет серебра, чтобы купить мне новую.

Сигурд промолчал. Они со Свейном держались за бревно, почти касаясь подбородками грубой чешуйчатой коры, пока их тела приспосабливались к холоду. Без единого слова они оттолкнулись ото дна, наполнив легкие воздухом и стараясь держать ноги под водой. Толкая перед собой бревно и работая ногами под поверхностью, поплыли на глубину. Вскоре шорох моря, ударяющего в скалы, и бронзовое сияние костра начали отступать, и их окутал мрак.

Было темно и холодно, волны, поднятые легким ветерком, набегали на левую щеку Сигурда. Прежде чем мужчины вошли в воду, он заметил положение луны на небе, точнее, ее затянутое тучами сияние, и теперь время от времени поднимал голову или оборачивался, чтобы определить, где они находятся относительно костра на острове, и таким образом следил, чтобы они не сбились с правильного курса. Точнее, того, который указал им Улаф.

Они плыли все дальше, отчаянно дрожа, но определить в темноте, как далеко находятся от берега, не могли. Сигурд уже собирался сказать это Свейну, когда услышал плеск весел в воде.

Они остановились и затаили дыхание, пытаясь определить на слух размеры бедствия, но почти сразу их подхватило течение, точно обломок кораблекрушения, и они снова заработали ногами, чтобы не получилось, что все их старания отправились псу под хвост. Через несколько мгновений снова замерли, но постарались удерживаться на одном месте, шевеля вытянутыми вниз ногами и цепляясь за бревно так, будто от него зависели их жизни. Скорее всего, так и было.

И тут Свейн зашипел. Сигурд проследил за его взглядом и увидел лодку, которую они ожидали встретить где-то неподалеку. По ее темному силуэту он определил, что она меньше «Выдры» на фут или два – впрочем, это было слабым утешением, потому что она двигалась прямо на них, и четыре пары весел умело сражались с течением.

– Они нас заметят, – прошептало Свейн.

Сигурд понимал, что его друг прав, потому что их руки бледными пятнами выделялись на более темной коре бревна, за которое они держались. Они не могли ухватиться за него по-другому – Свейн срезал маленькие выступы и обрубки, оставшиеся от веток, – и если б они убрали руки, их могло утащить за собой течение.

Лодка приближалась, и они уже слышали голоса тех, кто сидел на веслах.

– Твой ремень, – прошептал Сигурд, одной рукой отстегивая застежку около рукояти скрамасакса.

Свейн тут же последовал его примеру, когда Сигурд снял ремень и перебросил один конец через бревно и подхватил его снизу. Затем они повернули бревно, чтобы оно их закрыло, и ухватились за ремни обеими руками, практически погрузившись под воду так, что соленые волны жалили глаза. Сигурд отчаянно дрожал и изо всех сил старался сохранять неподвижность, в любой момент ожидая предупреждающего крика с лодки.

В какой-то момент люди конунга оказались на расстоянии длины копья, и Сигурд подумал, что они обязательно услышат, как стучат его зубы, потому что он смертельно замерз и едва держался на плаву. Ему казалось, будто время остановилось, а лодка замерла на месте; он радовался, что вода заливает ему уши, и он не слышит, как боги смеются над тем, что он вот-вот утонет, чтобы избежать удара копьем. Но весла ритмично опускались и поднимались, и постепенно лодка начала удаляться в сторону берега, оставив позади Сигурда и Свейна, отчаянно замерзших, но живых.

Они поняли, что лодка отплыла от камня, на котором люди конунга оставили Асгота умирать, развернули бревно на северо-восток и сильно заработали ногами, пытаясь хотя бы немного согреться.

Впереди Сигурд увидел белое пятно. В первый момент не понял, что это такое, но почти сразу сообразил, что по воде плывут два лебедя, которые расправили крылья, точно паруса, чтобы поймать ветер, и ему стало любопытно, не Асгот ли отправил к ним птиц, чтобы те показали дорогу. Им показалось, что они долго следовали за лебедями, но, наконец, почувствовали под ногами скользкий от водорослей камень. Они взобрались на него, взяв с собой бревно, спотыкаясь и падая, потому что вода доходила им до бедер, и они не видели, куда ставят ноги. Сигурд повернулся, чтобы посмотреть на лебедей, но те уже исчезли. Однако он не сомневался, что это то место, которое им нужно.

Он брели вперед, уже почти не чувствуя ног. Свейн снова взвалил сосновое бревно на плечи. Скрамасаксы они пристегнули к поясам. От прохладного ветерка на мокрой коже появились мурашки. Им больше не требовались лебеди, чтобы понять, что бледная скорченная фигура на расстоянии броска камня слева от них – это Асгот.

Годи стоял на коленях; вода уже добралась до шишковатых ключиц и намочила бороду, с которой сняли все серебряные украшения, хотя маленькие белые косточки остались на своих местах. При их приближении он дернулся и, вытянув шею над водой и оскалившись, казалось, начал нюхать воздух совсем как какое-то животное.

– Ран не получит тебя сегодня, Асгот, – сказал Сигурд, с трудом выговаривая слова замерзшими, дрожащими губами.

– Жадной суке вообще меня не видать, – проворчал годи, поднимая из воды правую руку, прикованную цепью, и сплевывая в волны.

Свейн тут же прикоснулся к железному молоту, висевшему у него на шее, и Сигурд не винил его за это, потому что им еще предстояло проделать весь путь назад, а Ран не из тех богов, кого следует сердить.

Сигурд снял со спины нестбаггин, засунул внутрь дрожащую руку и достал молоток и долото. Свейн присел на корточки в воде рядом с Асготом, держа бревно так, чтобы Сигурд смог использовать его как верстак.