Тэтчер. Неизвестная Мэгги - Дмитрий Медведев

Лицо Дэниса побледнело от страха и бессилия. Мэгги была окончательно подавлена, постоянно всхлипывая:

– Что я буду без него делать? Что я буду без него делать?[306]

На шестые сутки Мэгги позвонил бывший казначей консервативной партии сэр Гектор Лэинг. Он решил предоставить Дэнису реактивный самолет, чтобы тот лично мог присутствовать на месте событий. Маргарет сразу ухватилась за эту идею. Она и сама бы поехала в Алжир, но покидать в такой ситуации пределы страны ее отговорили более спокойные и разумные помощники.

Спустя несколько часов двухмоторный «Beechcraft KingAir 200», рассчитанный на восемь посадочных мест, ждал своего пассажира. А Дэнис в это время как ни в чем не бывало, томный и распаренный, курил сигареты, лежа в ванне.

– Немедленно вылезай! – стала ломиться в дверь Маргарет. – Самолет уже готов. Ты должен ехать! Сейчас же!!![307]

Дэнис, мокрый, выскочил из ванной комнаты, наспех оделся и уже через несколько мгновений сидел на заднем сиденье автомобиля, который вез его в аэропорт в Дэнхем, Букингемшир. Маргарет же тем временем отправилась в «Imperial Hotel» на встречу с представителями Федерации малого бизнеса.

Ни до, ни после этого дня публика никогда не видела премьера в таком состоянии. Сутуловатая фигура, осунувшееся бледное лицо и покрасневшие от недавних слез глаза – такой предстала «железная леди» собравшимся бизнесменам.

– Боюсь, пока нет никаких новостей, – произнесла она. – Я и в самом деле очень сильно переживаю.[308]

Здесь ее голос сорвался, и она разрыдалась, уткнувшись лицом в массивное плечо одного из охранников.

Собрав оставшиеся силы в кулак, Маргарет попыталась найти утешение в работе. На следующий день она сидела в своих апартаментах на Даунинг-стрит и пыталась вникнуть в разложенные перед ней государственные бумаги. Ее мысли были далеко – в раскаленных песках Алжира, рядом с сыном. Если он, конечно, еще жив.

– Живой! Нашелся! – неожиданно услышала она голос помощника.

14 января сына премьер-министра случайно обнаружил французский пилот, бороздивший Сахару в поисках редких минералов. Марк и его команда были тут же посажены на борт самолета и доставлены в Таманрассет. Первым, кто встретил непутевого гонщика, был его отец.

– Пап, а ты что тут делаешь? – воскликнул удивленный Марк.[309]

Дэнис был в ярости. Ему стоило огромных усилий, чтобы не сказать при всех, что он думает о своем сыне. Маргарет была более снисходительна.

– Когда его нашли, я была на седьмом небе от счастья, – признается премьер-министр.[310]

Как только ей сообщили счастливую новость, она воскликнула:

– Теперь я бы не отказалась и выпить!

Не веря своим ушам, Тэтчер включила телевизор, пытаясь найти там подтверждение счастливой новости.

Неожиданно зазвонил телефон.

– Да, слушаю вас, – сняв трубку, произнесла одна из помощниц.

– Могу я поговорить с премьер-министром? – раздался мужской голос.

– Да. А кто ее спрашивает?

– Это Рон.

– Какой еще Рон?

– Рональд Рейган!

– Ах да, конечно, господин президент.[311]

Рейган поздравил Тэтчер со счастливым завершением спасательной операции. Крутя бокал с виски в руке, Мэгги предвкушала долгожданную встречу с Марком. В тот момент она еще и не подозревала, сколько стоила семейному бюджету спортивная выходка ее любимчика.

В конечном итоге на оплату спасательной операции (пять алжирских и три французских самолета, два вертолета и свыше двадцати машин), а также на погашение счетов в отелях в Таманр[312]. Но разве в деньгах счастье?

Изрядно пощекотав нервы своим близким, Марк вновь решил заняться бизнесом. Ему хотелось добиться успеха, и деньги, всегда игравшие существенную роль в его жизни, должны были привести Тэтчера к заветной цели.

– Он сделает все из-за денег, – замечает один из арабских бизнесменов. – Пойдет на что угодно, если его только об этом попросят.

Подобный фанатизм Марк, безусловно, унаследовал от своей очень практичной матери. Даже ее поклонники не могли не признать, что любовь Маргарет к деньгам сродни разве что с ее ненавистью к коммунизму. Как признается один из членов консервативной партии:

– Она любит деньги и восхищается только теми людьми, кто зарабатывает их много. Причем для нее совсем неважно, какими способами вы сколотили свое состояние.[313]

Марк пошел еще дальше. Он не только перенял любовь к шуршащим бумажкам, но и научился их использовать в свое удовольствие. Тэтчер ездил на дорогих машинах, покупал четырехэтажные особняки в центре Лондона, забивал гардеробы сотнями вариантов модной одежды. Чтобы облегчить себе жизнь, Марк нанял личного слугу, который сопровождал его во всех поездках, останавливался с ним в пятизвездочных отелях и, что уже совсем необычно, обслуживал его в дорогих ресторанах вместо обычных официантов.

– Он обожает гламур, – считает один из банкиров Гонконга, тесно сотрудничавший с Марком в середине 1980-х годов. – Мне кажется, он совершенно не делает секрета из своего желания быть богатым и восхищения теми, кто им уже стал. Если посмотреть, кто его многочисленные друзья, разбросанные по всему миру, вы увидите, что в основном это либо сделавшие себя сами миллионеры, либо наследники и наследницы огромных состояний. Посмотрите в его записную книжку. Там лишь те, у кого есть деньги и связи. Вы никогда не встретите на ее страницах безработных художников или писателей. Даже среди политиков его интересуют только те, которые могут быть полезны.[314]

Однажды Тэтчер признается своему другу:

– Мне нужно будет много денег, чтобы уйти на покой. Миллионов пять. – Затем, сделав небольшую паузу, добавит: – Нет, миллионов десять. Что ни говори, но это слишком суровый мир.[315]