Кавалер умученных Жизелей - Павел Козлов
Шрифт:
Интервал:
Наутро совершили перевод,
Арсений видел – деньги поступили.
Васильева отправили под душ.
Чтоб в полном был порядке – мыться, бриться.
Костюм, и галстук – всё чин-чинарём.
Потом его отправили в отель,
К заметной радости того секретаря,
Что с Томасом его встречал у входа.
Психолог возвратился в этот мир.
* * *
Пришлось признать, что наступила осень.
Не та, что ненавистна непогодой,
А трогательно грустная пора,
Когда душа не верит в увяданье,
А время начинает брать своё.
И всё красиво в уходящем лете,
Но падает пожухлая листва.
И утомлённая орбита солнца
Не достигает прежней высоты.
Наина Ухова была готова ехать,
Но Глеб был совершенно не готов
К такому шагу преданной супруги.
– И, что ты вдруг куда-то собралась?
Скажи мне, что не так, я всё исправлю. —
Наине приходилось думать вслух.
– Мою судьбу? Мою любовь? Свободу? —
– Тебя не содержали взаперти. —
– Но мне не нужно жизни с позволенья.
Ты лучше успокойся и пойми. —
Глеб больше часа думал в кабинете.
И вышел, озабоченно серьёзный.
– Ты делай, ради бога, как решила.
Такая значит вышла недолга. —
Наина позвонила Петухову,
Ведь тоже приходилось объяснять.
– Я Глебу помогу и мы уедем.
Как с доктором он должен говорить? —
– Что средства свои хочет все назад,
Как требуют друзья Наины Львовны.
Заставить Ухова, чтоб он открыл глаза —
Оправданно нелегкая работа.
Пришлось пуститься даже на шантаж:
«Не будет так – я сразу уезжаю!».
И он, что хочет, высказал Артему.
– Друзья Наины Львовны так хотят. —
Васильев без заминки отдал всё.
Он смог уже немного оклематься,
И думал о Наининых друзьях.
* * *
– Ты можешь перед тем, как уезжать,
Со мной сходить на важную тусовку? —
Они летели послезавтра утром,
И не было причины не пойти.
«Последний раз…. Dernier chanson[20], в последний раз».
Тусовка предстояла где-то в Сити,
В районе самых верхних этажей.
«Чтоб чувствовалось наше превосходство —
Мы выше и бесспорно лучше всех».
Наина Ухова отправилась блистать —
Все женщины для этого съезжались.
Рок-музыкант, прекрасный музыкант,
Пел словно специально для Наины.
Оставив Глеба с кем-то говорить,
Наина отошла взглянуть на город.
И, вышло, что приехала не зря.
Она увидела особую Москву,
Не изнутри, а с птичьего полета.
Не знала, что настолько прижилась,
Чтоб думать про Москву – родные стены.
Хотела прошептать: «Я буду помнить»,
Но вышло только: «Не забудь меня».
Неспешно расстегнула она сумку —
Не отвечала, и звонили в третий раз.
Анжеле не ответить не могла,
И сразу же спросила – что случилось?
И, не сдержала стон: «Не может быть!».
Анжела подтвердила – это правда,
И продолжала что-то говорить,
Но женщина уже стремилась к мужу.
– Я уезжаю. —
– Что это? Куда? —
Наина только бросила: «к Анжеле».
И убежала, и надеялась узнать,
Что жуткое известие – ошибка.
Погиб смешной улыбчивый Луис.
* * *
Анжела, беспокойная натура,
Старалась, чтоб Луис не заскучал,
И чтобы не пропал в чужой столице.
Она с ним находилась постоянно,
Водила, говорила обо всем.
Однажды, в ресторане на Арбате,
Случилось, что беседа замерла.
И, чтобы малышу не стало скучно,
Анжела рассказала про тайник
С сокровищами, в доме генерала.
Всё вспомнила, и – немощные старцы,
И нигер, этот сторож на дверях.
Лепнина в спальне, стрелы купидона.
«И, вот бы, – говорила, – нам достать!».
Луис, конечно, (семь пядей во лбу),
Из Рио до Сан-Паулу доехал.
И встретил там от негра пулю в лоб.
Наина видела – Анжела вне себя.
– Откуда знаешь? – не дыша, чтобы успокоить,
Наина постаралась говорить.
– Полиция звонила в турагентство.
Ведь он же с документами пошел. —
Креолка не хотела прятать слезы.
Они ей помогали вспоминать.
– Я думала тогда – какой весёлый!
Мы шутим, и малыш играет роль,
Как принято у нас в ковбойских фильмах.
Бандит бандитом: «Негритоса – мне.
Мне, чёрному, с ним легче разобраться».
В твоей рубашке…. Мама ездила за ним. —
И обе плакали, и было отчего.
Прошел порыв – срываться, срочно ехать.
Утрата остудила – не догнать.
* * *
– Я не читаю дамских детективов,
Как не смотрю индийского кино, —
Арсений положил на край стола
Полсотни распечатанных страничек.
– Люблю твою Рупскую, как сестру.
Мне кажется, что ты ей диктовала. —
– Ты просто перекладывал страницы?
А я-то думала – и что ты там затих?
Писала я специально для тебя.
А, может быть – потомкам в назиданье. —
– Но мы уже решили, как нам жить. —
– В «Благих намерениях» в ад попасть не сложно.
Арсений захотел немного выпить.
– Ты будешь? – отрицательный ответ.
Она безжалостно рассталась с волосами:
Что мучиться среди путей-дорог?
Подстриглась, чуть длиннее Петухова.
Готовились сегодня уезжать.
Наина сбрасывала бесполезный груз —
Вид светской львицы, пустоту воспоминаний.
– И все записки, и ненужные цветы. —
– О чём ты? —
– Ерунда. Заговорилась.
Ты чувствуешь, как исчезает связь
С реальностью, сквозь хаос впечатлений. —
– Куда мне. Я задрипанный вахлак.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!