Последняя сила Майлун - Жози Ллойд

старую книгу, читала написанное в ней. Слова соскакивали с её губ так быстро, что страницы одна за другой переворачивались, шелестя старой бумагой.

Ида замерла на месте. Она понимала, что скрывать её тоже было плохо. Глубоко в душе женщина хотела, чтобы он нашёл её. Ведь с самого начала она должна была быть с ним. И теперь он может отыскать её и найти последнее, что скрывали от него. И тогда за это поплатятся все.

— Чего ты застыла! Держи её за руку! — Сесилия вырвала её из раздумий. Сильная рука женщины ухватила девушку за запястье, стараясь причинить ей меньше вреда.

— Что, если он найдет её? — запинаясь, спросила Ида.

Сесилия взглянула на неё глазами полными безумия.

— Тогда он нас уничтожит, — она сказала это со страхом в глазах, чего редко можно было увидеть в Сесилии.

— Мы должны укрепить печать сокрытия. Он не должен её найти, — добавила она. — Не пойму лишь одного, как он узнал о ней?

— Он её отец, вероятно почувствовал. Это трудно скрыть.

— Молчи! Даже упоминание, что он её отец — мне противно!

Ида склонила голову и продолжила держать девушку за руку, ласково поглаживая по внутренней стороне ладони. Будто моля потерпеть, немного — и всё закончится. За эти месяцы Ида приросла к ней душевно. Не имея своих детей, она устремила свою защиту и любовь на эту девушку, что была ей так близка. Как когда-то прежде в ней возникли чувства, будто она знала её уже тысячу лет. Она, казалось, пахла также, и улыбка была буквально той же.

— Она единственный мой шанс. Я не отдам ему её. С той силой, что она таит в себе, мы будем непобедимы. Мы больше не будем никого бояться: ни людей, ни охотников. Ведьмы смогут больше не прятаться. Никто не встанет на нашем пути, Ида. Ты должна это понимать. — Глаза заглядывали буквально в саму душу. Ида кивнула.

Она хотела добавить, то что девушка не оружие, а живой человек: её родная кровь, и подло так поступать с ней. Но вспомнив, всё, что уже сотворила Сесилия, всё же решила смолчать. Ведь ей слова не принесут никакой пользы. И женщина решила продолжать играть.

— Вы правы, он не должен найти её.

Сесилия кивнув, продолжила шептать слова из старой пошарпанной книги.

Вскоре боль отступила, но Гретта так и не приходила в себя.

— Как долго потребуется времени?

— Завтра утром она уже очнется, — обессиленная женщина собиралась уходить, но добавила:

— Оставайся с ней: вдруг ещё случится что-то подобное.

Томас, что продолжал стоять за дверью на улице, помог донести девушку до её комнаты. Уложив девушку на кровать, она едва коснулся губами её щеки, но за спиной стояла Ида и поэтому, мужчина решил поспешно уйти.

Женщина присела на край кровати рядом со спящей девушкой. Она гладила её по волосам и тихо напевала колыбельную.

— Моя сильная девочка, я так сильно желаю, чтобы он тебя нашёл. Он остановит всё зло, что могут сотворить с тобой. Но без твоей помощи мне не справиться, — она с грустью вздохнула. — Я обещала твоей маме, что никогда не оставлю тебя без помощи и сделаю все, что в моих силах. Твой отец — твоё спасение: равно, как и ты его. Теперь он знает, что ты есть, и не оставит попыток найти тебя и мы ему поможем, — она прошептала последние слова.

— История не должна повториться, — уверенно сказала она, сжимая челюсти.

2 часть. 4 глава

Грозные перекаты грома раздавались по воде, что редко бывало в зиму. Тучи сгущались, и казалось, что свет исчез надолго. Ветер с силой толкал мужчину в грудь, но тот казался непоколебимым. Его взор будоражил горизонт. Сжимая кулаки, он вдумчиво ворошил свои мысли.

— Сын, я не уверен, что то, что ты сказал, может быть правдой, — промолвил мужчина около шестидесяти пяти лет. Он устремил свой острый взгляд на сына.

— Я не ошибаюсь в своих предчувствиях. И это было так знакомо! — Мужчина в агонии начал бродить по когда-то наполненному жизнью залу. Сейчас это почти заброшенное место, где, кроме самого хозяина, никто не живет. Полуразрушенные колоны все ещё продолжали удерживать потолки этого помещения. Открывая взор на бушующее море.

— Прошло так много лет, и она попросту не может быть жива. Ты это понимаешь.

— Что, если я недостаточно старался и от меня, что-то скрыли. — Его глаза были полны безумия. — Я всю жизнь жил в своей тьме, из которой не мог выбраться, и вряд ли смогу когда-нибудь.

— Если Сесилия действительно что-то скрывает, то ты можешь нанести ей визит.

— Если бы я только знал, где она сейчас находится. Эта чёртова ведьма наложила слишком мощную печать, она скрыла себя из этого мира, — с нескрываемой злостью процедил он.

— Любую печать можно вскрыть, но на это надо время. — Он посмотрел на своего сына.

Зелёные глаза темноволосого мужчины наполнились необъятной злостью вперемешку с болью, которую мог заметить лишь его отец. Из-за чего они становились изумрудными.

Двэйн был статен и неплох собой. Несмотря на свой возраст, около сорока пяти лет, он всё ещё не потерял свой шарм. Высокий и темноволосый, как и его отец. Средней длины волосы цвета вороньего крыла; зелёные глаза, в которых он так много утаивал; острые черты лица и уже так давно покинувший жизнь взгляд.

Но сейчас всё переменилось: его душу терзали сомнения. Он знал, что его чувства не могут его обманывать и где-то там, есть то, что от него тщательно скрывают.

Но словно сигнал о бедствии, он изредка чувствовал непреодолимую тягу, которая взывала к нему.

— Вчера я почти добрался. Я уверен, что Сесилия знает о том, что я пытаюсь сломить её защиту. Печать усилилась, и я вновь потерял эту нить.

— Двэйн, я более чем уверен, что скоро мы раскроем тайну нашей дорогой Сесилии, — мужчина сделал ироничный акцент на последних словах и странно улыбнулся. — Сколько же зла таит в себе эта женщина, хоть она и светлая ведьма. Но проворачивала дела темнее наших. — Его взгляд резко переменился, став холодным и отстранённым.

— Теперь мне нет покоя, покуда я не узнаю, что она утаивает. — Конрад положил руку на плечо Двэйна.

— Мне известно, как это важно для тебя. Ни одна тайна не будет скрыта от нас. Я сделаю всё, что в моих силах, — он почтительно кивнул и удалился.

Оставшись один на один со своими мыслями, мужчина вновь сел в свое кресло и вглядывался в море.

Теребя