Меч Бедвира - Роберт Энтони Сальваторе

Чародей пришел к Оливеру той же ночью, разбудил его и поманил за собой из комнаты.

— Прошу тебя, не оставляй своего друга и постарайся уберечь его, — сказал волшебник не совсем проснувшемуся хафлингу.

— Вы ожидаете великих дел от Лютиена Бедвира, — заключил Оливер.

— Я боюсь за него, — ответил Бринд Амор, уходя от прямого ответа. — Всего две недели назад он сражался в дружеских поединках на безопасной арене в доме своего отца. А теперь он стал изгнанником вне закона, вором и воином…

— Убийцей? — заметил Оливер, желая узнать, сочтет ли Бринд Амор такую поправку оправданной.

— Он убивал циклопов, которые собирались причинить вред ему или тебе, — твердо ответил Бринд Амор. — Он воин. — Чародей бросил взгляд на закрытую дверь в комнату Лютиена и показался Оливеру похожим на обеспокоенного родителя.

— Слишком много приключений ему пришлось пережить за последнее время, — продолжал Бринд Амор. — Юноша столкнулся с драконом! Конечно, это может показаться не бог весть чем для такого бывалого воина, как Оливер де Берроуз…

— Разумеется, нет, — перебил его хафлинг, внутренне посмеиваясь над своей наглостью.

— Но для юного Лютиена это, без сомнения, серьезное потрясение, — закончил волшебник. — Позаботься о нем, Оливер. Я прошу тебя. Сами основы этого мира уже стали или вот-вот станут зыбкими песками, которые начнут осыпаться под его ногами.

Оливер положил руку на бедро и откинулся назад, перенеся свой вес на одну ногу, а другой нетерпеливо притоптывая по полу.

— Вы многого просите, — заметил он, когда волшебник повернулся и посмотрел на него, — однако все дары, предложенные вами, предназначались не мне, а Лютиену.

— Пропуск в Монфор более ценен для тебя, чем для него, — быстро заметил Бринд Амор, осведомленный о последних похождениях Оливера в этом городе и о весьма сомнительной славе, которую хафлинг заслужил в среде весьма влиятельных купцов.

— Мне нет нужды отправляться в Монфор, — небрежно ответил Оливер, поднимая руку к лицу, словно желая тщательно исследовать свои холеные ногти.

Бринд Амор расхохотался.

— До чего же упрям! — весело заметил волшебник. — Но, может быть, это заслужит твою благосклонность? — Из шкафа у стены комнаты волшебник достал большую кожаную перевязь. Глаза Оливера заблестели. Среди городских воров эта штука называлась «взломщик». Кожаные полосы плотно закреплялись на хозяине, а другие ремешки — и маленькие кожаные кисеты для более тонких инструментов — содержали массу мелочей, необходимых в нелегком ремесле вора.

— Вот это — особо ценная вещь, — заверил Бринд Амор Оливера. Он открыл кисет, укрепленный на одном из плечевых ремней, и вынул из, казалось бы, крохотного кармашка любопытного вида приспособление — черный пупырчатый шар, прикрепленный к тонкому шнуру.

— Этот шнур гораздо тоньше, чем тот, который ты вынужден был оставить в пещере Бальтазара, — объяснил волшебник, — а эта липучка зацепится за самую гладкую стену. — В доказательство своих слов Бринд Амор небрежно метнул шар в ближайшую стену и туго натянул шнур.

— Он удержит трех крупных мужчин, — заверил Оливера волшебник. — Три быстрых рывка, — продолжал чародей, дергая за веревку, — и она отцепится. — И действительно, на последнем рывке липучка отделилась от стены.

Бринд Амор положил ее на место и открыл следующий мешочек, который висел на ремне, идущем вокруг пояса. Он поднес перевязь к лицу Оливера, чтобы тот мог заглянуть внутрь.

Хафлинг разинул рот и вытаращил глаза от изумления. Под открытым клапаном скрывалось гораздо большее пространство, чем казалось снаружи, а внутри находился очень сложный набор инструментов, напильников и отмычек, тонкая проволока и даже стеклорез — Оливер никогда раньше не видел ничего подобного.

— Ты должен лишь подумать о необходимом инструменте, — объяснил Бринд Амор, — и он появится в твоей руке.

Хафлинг не усомнился в словах волшебника, но ему ужасно хотелось посмотреть самому. Он протянул руку к открытому мешочку и беззвучно проговорил: «Отмычка», а затем чуть не выпрыгнул из ночной рубашки, когда в его руке внезапно появился ключ на длинной рукоятке.

Придя в себя от удивления, Оливер поднял хитрые глаза на Бринд Амора.

— Ну, договорились? — спросил волшебник, широко улыбаясь.

— А я никогда и не помышлял бросить Лютиена, — заверил Оливер старика.

На следующее утро, как и было обещано, Бринд Амор изготовил два пропуска в Монфор — предметы действительно ценные. Когда все трое вошли в комнату, где были привязаны Ривердансер и Тредбар, они обнаружили, что магия Бринд Амора уже работала. В стене образовалась светящаяся воронка вход в туннель, который должен был вывести друзей на дорогу рядом с Монфором.

Прощание было коротким и дружелюбным, хотя Лютиен так и не смог окончательно разувериться в своих подозрениях. Бринд Амор принял холодное рукопожатие молодого человека и подмигнул Оливеру.

В хрустальном шаре волшебник увидел, как друзья вышли из магического туннеля и оказались на дороге, ведущей в Монфор. Волшебнику хотелось бы иметь возможность и дальше защищать их. Он пошел на большой риск, отдав накидку и лук юному Лютиену, и, откровенно говоря, сам не знал, что руководило его действиями — вера или простое отчаяние.

Однако какова бы ни была причина, теперь Бринд Амор должен был предоставить действовать друзьям самостоятельно. Он не мог выйти из своей тайной пещеры, не мог даже выглянуть из нее в направлении Монфора или еще куда-нибудь, где один из герцогов-чародеев, служивших королю Гринспэрроу, мог ощутить его магический взор и выследить изгнанного волшебника.

Если король Гринспэрроу хотя бы заподозрит, что Бринд Амор жив, то волшебника, безусловно, ждет роковой конец, а вместе с ним наверняка погибнут и Лютиен с Оливером.

Бринд Амор взмахнул рукой, и хрустальный шар потемнел. Маг-отшельник медленно вышел из комнаты и побрел в спальню, где устало опустился на мягкую постель. Возможно, именно он положил начало цепочки событий, которые могут иметь самые серьезные последствия, но теперь оставалось только сидеть и ждать.

Ривердансер откровенно радовался, вновь оказавшись на открытой дороге. Лохматый белый жеребец с поблескивающей от утренней сырости шкурой трусил вперед. Ривердансеру хотелось лететь галопом, но Лютиен сдерживал его. Местность здесь была более неровной, чем в северных полях. Они приближались к подножью Айрон Кросса, и хотя им оставалось скакать еще добрых полдня, чтобы добраться до скалистых гор, землю здесь уже усыпали валуны.

— Жаль, что он не перенес нас поближе к городу, — заметил Лютиен, стремясь поскорее увидеть Монфор. — Хотя Ривердансеру полезно пробежаться. — С этими словами он похлопал коня по мускулистому боку и ослабил поводья, позволив скакуну рвануться вперед. Через минуту Оливер на Тредбаре поравнялся с ним.