Инфер-4 - Дем Михайлов

На почтительном расстоянии в шесть метров по остывающему металлу медленно катил внедорожник – Хорхе боялся расплавить шины. Поэтому перед внедорожником шагал боец в обычной экипировке, прислушиваясь к собственным ощущениям в пятках. От частых выстрелов у него наверняка звенело в ушах – боеприпасов система подогнала с избытком, поэтому мы не экономили, буквально изрыгая картечь и зажигательные пули. Хотя был ли толк от последних это еще вопрос – сквозь огненную завесу впереди я видел редкие дымки в глубине зала, но вот огня не замечал. Да и посрать – по моему приказу бойцы просто продолжали палить в затянутое дымом и огнем пространство. Каждая пуля пойдет в дело – пробьет дыру в листе, расхерачит долбанный цветок, перебьет стебель, ослабит толстую лозу, собьет часть шипов. Подняв тяжелые манипуляторы, я выпустил две струи горючей смеси. Поджигать ее не понадобилось – сама зажглась. Брандспойты шагохода-пожарника – не огнемет. Совсем другой напор, другое количество. За считанные секунды я выбросил огромное количество бензина, что залил стены, колонны, потолок и тут же вспыхнул. Стало еще ярче. На белом пламенном фоне корчились умирающие и исчезающие на глазах толстенные шипастые лозы, кажущиеся щупальцами утопающего в огненном море монстра.

На этот раз к утопленному в стене депо капсул я сразу соваться не стал. Предпочел очистить весь зал, на что ушло двадцать четыре минуты. Мы закончили успешно, хотя без отступления не обошлось – внедорожник и все пешие гоблины в обычной снаряге отступили и по очень простой причине – зал превратился в раскаленную духовку. Дышать стало не чем – мы сыграли роль газовых конфорок. Осталось не превратиться в зажаренных индеек.

Едва температура превысила критическую, я велел Ссаке и Каппе забраться в расположенный под моим горбом небольшой отсек, где уже отсиживался восторженно ревущий Рэк, видящий все происходящее через экран. Мы продолжили шагать и поливать все огнем. Еще пара градусов вверх и тяжелые шагоходы впереди замерли, начали неуверенно разворачиваться. Пилоты боялись зажариться.

– Убью – коротко произнес я по внутренней связи и одного моего слова хватило, что долбанные слизни вернулись к работе спятивших садовников.

«Стоп» – было второе слово, что я произнес за эти двадцать с лишним минут. Я замер и сам в конце длинного зала и в начале короткого широкого холла. Всего четыре метра широкого богатого коридора почти сплошь забиты древесиной – будто пачку бревен запихнули в проем. Бревна подрагивали, на потемневшей закопченной коре корчились ветви с цветами, с потолка лил шипящий сок. Направив брандспойты, я вылил остатки топлива вдаль – за коридор, туда, где колыхалось светящееся и такое живое цветочное море.

Живое цветочное море…

Я вам сука не эльф! Сраными цветочками меня не умилить. По моему приказу шагоход выдал струю огня, что подпалила разлитое. Через мгновение в дальнем зале вспыхнул пожар. Выждав пару минут – все это время я неотрывно глядел в бушующее пламя – я высадил Ссаку с Каппой, а сам вместе с одним из шагоходов потопал обратно. Нам требовалось залить еще горючки.

Больше напалма! Больше!

Эта долбанная цветочная тварь заставила меня бежать!

Не то чтобы меня это сука огорчало… просто меня это чуток бесило.

Насосавшись горючки из варварски вскрытой здоровенной емкости, я потопал обратно, не дожидаясь шагохода. Еще на ходу отдал приказ и вторая машина стронулась с места, спеша на перезарядку. По остывающему металлу пошел было внедорожник, но я жестом манипулятора – едва не снес сидящих на крыше – велел Хорхе пока подождать. Судя по тревожным показаниям электроники обычным гоблинам в зал пока лучше не соваться. А вот тяжелой технике ждать особо ничего не надо.

Вернувшись ко входу в коридор, я вылил все четыре тонны горючки в полыхающий вдалеке огонь. Весь запас. И поспешил обратно за добавкой. В это время, странно искаженные в дрожащем горячем воздухе Ссака с Каппой уже вытаскивали из коридора тлеющие бревна. Глянув на этот коридор, я с презрением поморщился – дебилы. Подобные «пуповины» между богатыми залами всегда делают узкими и с удивительно низкими потолками. Порой это сильно давит на психику, зато во время потенциального штурма хрен доберутся до следующего зала шагоходы. Но создатели ХавалоХаб чувствовали себя в полной безопасности… Хотя они и не ошиблись – их атаковали извне и совсем не на шагающей технике.

Заправившись так, что у самого в пузе забулькало, я взял паузу, выбравшись из кокпита и тяжело спрыгнув рядом со входом в капсулу. Прыгал я прямо на голову Хвана, что с грацией хищного насекомого утек в сторону и не выказал никаких эмоций. Пригнувшись, я перешагнул кучу нарубленного салата и вдвинулся в капсулу. Огляделся. Кости… очень много костей. Если мысленно добавить сюда мясную составляющую, то получится, что гоблины набились сюда так же плотно как рыбешки в консервную банку. Вплоть до потолка. И вот в этой спрессованном еще живом беконе вдруг ожил колючие лозы, что принялись терзать не могущих даже шевельнуться избранных ушлепков. Что ж… сукам сучья смерть.

– Командир! – на миг мне показалось, что эта прежняя Джоранн – чуть сумасшедшая, всегда оживленная, упертая… но я отогнал эту тупую мысль и просто взглянул на экран старого планшета, подключенного к батарее в руках Джоранн.

– Она идет за нами! – проорал в экран толстяк с трясущимися щеками – Она сошла с ума! Матушка! Спаси и я больше никогда не предам тебя! Никогда больше! Спаси нас! У-О-О-О! – он протяжно застонал, а затем и захрипел, когда его стиснули ломящиеся в капсулу орущие придурки в белых туниках. Прямо в экран полетел содранный кем-то цветок. Кто-то предостерегающе крикнул:

– Она идет! Идет!

Планшет сместился и я в дверной проем капсулы я увидел стремительно катящийся по полу вал тонких быстрых стеблей. Они выглядели как морская пенная волна, только вода была зеленой, а вот цветочная пена – вполне белой. Побеги двигались точно к цели, настигая бегущих гоблинов, хватая их за ноги, валя, вонзая бегущим острые концы побегов в спину, что проходили насквозь и настигали следующих жертв, в то время как предыдущие еще были живы и, насаженные на вертел, продолжали бежать и кричать, пока в них не втыкался еще один побег, что тут же уходил в сторону, разрывая тело на куски.

– Матушка! – визжал толстяк-оператор – Матушка! Матушка! Матушка!

– Закрывайте двери! Закрывайте!

– ДВЕРИ!

– Еще бегут наши!

– ЗАКРЫВАЙ!

Дверные створки вздрогнули, начали смыкаться и… ожидаемо отошли назад, когда умная автоматика обнаружила помеху из живых тел в проеме. Начали опять смыкаться… и снова разошлись.

– Не идите сюда! Просто умрите! – заорал толстяк – ПРОСТО УМРИТЕ, СУКИ! А-А-А-А!

Пробив шею визгливой девки, тут же подавшись вверх, войдя под подбородок и, раздвоившись в ее черепе, побеги вышли через ее лопнувшие зеленые выпученные глазища, метнувшись к осекшемуся толстяку. Планшет упал, но не вырубился и следующие несколько секунд я наблюдал за умирающими, пока на экран и камеру кто-то не выронил комок своих вырванных кишок и сам не упал сверху. Мог бы и подождать, ублюдок…