Русские генералы 1812 года - Яков Нерсесов

Немного погоревав для приличия, Екатерина Павловна Багратион окунулась в поиски новых острых ощущений, а в них она подобно своей матушке, большой проказнице, была настоящей докой. В погоне «за очередной любовью» ее красота не увядала, а только расцветала новыми красками! Поскольку детей в браке с Багратионом она так и не нажила, то в 1809 г. по обоюдному согласию супруги расстались. В Европе княгиня Багратион – дама сколь любвеобильная, столь и расточительная (при этом свое гигантское состояние она свела на нет только в глубокой старости) – пользовалась огромным успехом у разного рода жиголо, приобрела известность в придворных кругах разных стран и родила дочь, как полагают, от австрийского канцлера князя Меттерниха – известного «секс-символа» той поры (кто из высокородных дам от него только не рожал). Она устраивала роскошные приемы, шикарно одевалась – всегда была в курсе последних парижских новинок, поражала любовников изысканнейшим венским кружевным нижним бельем (в этом предмете женского туалета Вена всегда удачно конкурировала со столицей мирового соблазна Парижем).

Исследователи не исключают, что супруги все же однажды еще раз встречались летом 1810 г. в Вене, когда Катенька уже была на сносях дочерью от Меттерниха. Нам доподлинно не известно, о чем они говорили. И тем не менее после смерти Багратиона среди его личных вещей был обнаружен миниатюрный портрет супруги, правда, в соседстве с портретами двух других «знаковых» женщин в его судьбе. Во времена Венского конгресса сам император Александр I, большой специалист по женской части, по данным тайной венской полиции, не единожды оставался у нее в доме ночевать. После смерти Петра Ивановича княгиня вторично ненадолго вышла замуж за английского лорда Гоудена, но фамилии Багратион так и не меняла. В Россию она уже не вернулась, осев в Париже, где до последних дней своей бурной и долгой жизни поражала свет утонченными обедами, но при этом ее саму уже возили в инвалидной коляске.

Багратион активно участвовал в войнах против Наполеона в 1805—1807 гг. В трагической для России кампании 1805 г. он возглавлял авангард русской армии. Из-за неудачных действий австрийцев и сдачи Вены русская армия оказалась в очень трудном положении. Вынужденно совершала она стратегические марш-броски от Браунау к Ольмюцу, и командующий М. И. Кутузов приказал Багратиону: «Лечь всем, но задержать врага». Дважды войска Кутузова оказывались перед угрозой окружения, и дважды авангард Багратиона, став волею судеб арьергардом, геройски прикрывал отход основных сил Кутузова. Отступление облегчалось лишь тем, что на пути русских находилось немало речек (притоков Дуная), на которых можно было сдерживать натиск французов арьергардными боями.

На переправе через реку Энс французы у Ламбаха почти настигли русскую армию и с ходу ударили в тыл арьергардным австрийским батальонам Кинмайера и Ностица. Последние пошатнулись, но тут французам преградил путь 6-тысячный отряд егерей и гусар, прикрывающий тыл, под командованием Багратиона. Потеряв 145 человек убитыми, ранеными и пропавшими без вести, русские за пять часов отразили все атаки вражеского авангарда во главе с Мюратом.

Переправа через приток Дуная Энс главных сил Кутузова прошла успешно, но спустя некоторое время кавалерия Мюрата вновь настигла русский арьергард Багратиона у Амштеттена. Его конница вместе с гренадерской пехотой генерала Николя Шарля Удино стала теснить гусар Павлоградского полка. На помощь Багратиону была послана конно-артиллерийская рота Ермолова, чьи действия по прикрытию расстроенных русских эскадронов отличались не только удалью, но и высокой эффективностью. Вскоре подоспели гренадеры генерала Милорадовича и… началось! Этот кровавый бой имел огромное значение для поднятия боевого духа поспешно отступавшей армии и ее союзников.

Ж. А. Беннер. Портрет великой княгини Екатерины Павловны. Гравюра. 1818 г.

Еще раз генералу Багратиону предстояло спасти армию своим арьергардом, противостоя 16-тысячной группировке французов под началом Мюрата, Данна, Сульта и Удино у местечка Шенграбен. Здесь князю Петру была уготована роль «русского Леонида», а Шенграбен чуть не стал вторыми Фермопилами. Все понимали, что уж здесь-то точно придется лечь костьми! Прощаясь, Кутузов даже перекрестил Петра Ивановича, ибо «подлинно крестный подвиг предстоял ему» и его бойцам.

Гренадеры Удино и кавалерия Мюрата наступали с фронта, а Сульт и Ланн стремились обойти русских с флангов. Если в центре Багратиону еще как-то удалось отразить удары противника, то на флангах неприятель, пользуясь огромным численным перевесом, стал заходить русским в тыл. Атаку Сульта слева еще удалось кое-как сдержать, но Ланн все же сумел отрезать павлоградских и гессен-гамбургских гусар от пехоты, и оставшиеся без кавалерийского прикрытия Подольский и Азовский мушкетерские полки вынуждены были шаг за шагом отходить назад.

Но далось это дорогой ценой: глубокой ночью из страшной схватки Багратион сумел вывести штыковой атакой лишь 2402 бойцов. Другая часть его «спартанцев» навсегда осталась лежать под Шенграбеном. Кутузов, не без оснований ожидавший полной гибели арьергарда, был рад и тому, что горсть храбрецов спаслась. Даже враги называли отряд Багратиона «дружиной героев».

За этот блистательный подвиг Багратион был награжден орденом Св. Георгия 2-й степени (минуя 3-ю и 4-ю) и произведен в генерал-лейтенанты. (Хитрец Кутузов попросил царя одновременно дать и сопернику Багратиона – Милорадовичу за Креме генерал-лейтенанта, чтобы уравнять их в чинах.) Уже давно ставший легендарным, 6-й егерский полк Багратиона, первым из полков русской армии получил в награду серебряные трубы с георгиевскими лентами.

Затем были жаркие кавалерийские рубки под Вишау и Рауссеницей, где Багратион снова не посрамил славы русского оружия. Так, отбиваясь с помощью его самоотверженных арьергардов, Кутузов уводил от гибели русскую армию.