ДНК гения - Татьяна Устинова

Руки у него освободились, он машинально потянулся ко мне, но обнять почему-то не решился, спрятал руки за спину.

– Я вообще-то на минуточку, мне вообще-то пора…

– В аэропорт? – подсказала я.

Вообще-то ему пора было как-то определиться с нашими отношениями, но это совершенно точно не получилось бы сделать в присутствии глазеющей на нас бестактной Натки. Удаляться она явно не собиралась. Даже к стене прислонилась, чтобы удобнее было стоять и смотреть.

– В аэропорт, – кротко согласился Говоров и попятился, спиной толкнув входную дверь.

Когда он пришел, закрыть эту самую дверь никто не потрудился, и теперь она с готовностью распахнулась во всю ширь, определяя дальнейший сценарий.

– До свиданья! – крикнул Говоров с лестничной площадки и с ускорением затопал вниз по лестнице.

Как мальчишка, право слово…

Я закрыла за ним дверь, обернулась и мрачно посмотрела на улыбающуюся Натку.

– А он ничего так мужик, этот твой Говоров, – снисходительно похвалила она и присела над ящиком, рассматривая персики.

Взяла самый красивый, покатала в руках, понюхала:

– Ум-м-м… Фрукты вот выбирать умеет… Подкармливает тебя, заботливый…

– Давай-ка мы не будем обсуждать «этого моего Говорова», – строгим судейским голосом потребовала я и потерла свои щеки – кажется, они раскраснелись, как те самые персики. – Вернемся-ка к твоему Романовскому…

– Да, твой Говоров, конечно, не мой Романовский. – Натка повернулась и потопала в кухню, рассуждая на ходу: – Красиво ухаживать он не умеет, внушительным состоянием не располагает, но и у него есть свои достоинства…

– И я могу прямо сейчас назвать одно из них, – сказала я тихо, чтобы Натка не услышала, потому что это могло бы ее обидеть. – Если Говоров когда-нибудь станет отцом, матери его ребенка не придется разыскивать папашу с собаками…

– Лен, вода уже закипает, а вареников еще мало! – обеспокоенно прокричала Натка с кухни.

– Налепим еще, я сейчас!

Я сбегала в комнату, окна которой у нас выходят во двор, выглянула из-за занавески и увидела у подъезда Никиту.

Он стоял у своей машину и смотрел на мое окно. Увидел меня – улыбнулся и помахал рукой. И я тоже ему помахала и улыбнулась.

А потом он сел в машину и уехал.

И правильно, самолет не задержится с вылетом, и дела нужно вовремя решать, они себя сами не сделают.

Остальное пока подождет.

– Лен, так ты позвонишь Халатову? – крикнула Натка с кухни.

Куда же я денусь…

Позвоню.

Конечно же, сам Антон Халатов лично Натку не встретил. Не того она была полета птица, пусть даже и ВИП-гость, но наименьшего из возможных калибра.

Это к Елене Владимировне, звездной судье, Халатов вышел бы сам, а Наталье Владимировне довольно было и третьего помощника второго режиссера – нервной, тощенькой и насквозь прокуренной барышни до крайности озабоченного вида.

– Я Настя, Антон Борисович поручил мне вас сопровождать, – доложила она Натке и тут же потащила ее в павильон.

Натка не сопротивлялась, ей было интересно.

– Тут у нас гримерки, – мимоходом рассказывала Настя. – Две общие, одна отдельная, мы ее называем буферной зоной – туда иногда приходиться уводить наиболее экспансивных гостей.

– Чтобы заранее не портили друг другу свеженакрашенные лица? – догадалась Натка.

– Тоже в медиа работаете? – предположила Настя.

Натка кивнула:

– В газете. – Но не стала уточнять, что всего лишь верстальщицей.

Ей было приятно ощутить свою сопричастность к медийному миру с его бурно кипящими страстями.

– Вам проще, лиц не видно, а у нас гримеры устают синяки и царапины замазывать… Так, тут комната отдыха. Хотите чаю, кофе?

– Нет, а можно?

– Если не хотите, то лучше не нужно, хороший кофе у нас только у шефа, – Настя честно посвящала Натку в подробности телевизионной кухни. – Костюмерную посмотреть хотите?

– Да!

– Тогда в эту дверь. Голову пригните, там полки низко… Вот, это наша костюмерная. В том большом шкафу эфирные наряды Антонио, тут запас одежды для гостей…

– Так вот куда ты делся, Черкизон… – пробормотала Натка, оглядывая подобие длинного двухэтажного турника, плотно заполненного вешалками с одеждой.

Шмотки на вешалках были самые простые, правильно ей подумалось – с вещевого рынка.

– Ну, сами понимаете, вещи не от Кардена, это для характерных персонажей экипировка, так что одежда соответствует образам, – сказала Настя.

– Понимаю, – согласилась Натка, хотя не очень-то понимала.

К примеру, ей было неясно, какому именно характерному персонажу подошел бы брезентовый плащ серо-бурого цвета, дополненный широкополой шляпой с зеленой вуалью и резиновыми сапогами? Дуремару? А он-то каким боком на шоу Антона Халатова?!

– Давайте двигаться дальше, – Настя посмотрела на часы и заторопилась.

Натка не возражала – дешевые тряпки никогда ее особо не интересовали. К тому же сегодня у нее была совершенно определенная цель.

У Насти же разных целей было явно поболе. Складывалось впечатление, что ей нужно не просто бежать, а мчаться в двух-трех направлениях одновременно. Третий помощник второго режиссера на телевидении – это не ноль без палочки. Это ответственный сотрудник, который работает в режиме многозадачности!

На одном боку у Насти была трещащая рация, на другом – специальный навесной карман, какие цепляют на поясной ремень рабочие строительных специальностей. Карман заметно бугрился неведомым содержимым и слегка перекашивал тощенькую барышню на одну сторону, так что она всерьез рисковала на высокой скорости не вписаться в дверной проем. Натка этакого конфуза, признаться, несколько опасалась, поэтому тянулась заботливо придержать свою высокоскоростную спутницу – иначе как влипнет в стену на бегу, останется от нее одна желтая никотиновая клякса!

Не то чтобы Натке было очень жалко малознакомую барышню или чужую стену, просто ей не хотелось остаться без сопровождения раньше времени. Она еще не успела как следует сориентироваться.

– Ожидалка, – Настя приоткрыла и сразу же закрыла дверь в комнату с нежно-зелеными стенами и ярко-красными диванами. – Отсюда ассистенты, когда пора, выводят участников программы в студию. – А это наш серпентарий…

– Со змеями? – восхитилась Натка.

– Почти, – Настя хмыкнула. – Серпентарий – это наша редакторская. Пошли дальше… Это кабинет Антонио, сюда лучше не соваться, если не звали, а если звали – тем более… Это каморка выпускающего, сюда вообще нельзя, это аппаратная, сюда тоже нельзя, но можно посмотреть через дверь…