Металлический Ген - Anne Dar

Сначала было нестерпимо холодно. Носоглотку нещадно саднило и, кажется, у меня начали отмерзать пальцы на ногах. Впрочем, у меня онемело всё тело – от исковерканных кончиков волос, до побелевших кончиков пальцев. Но времени на остановку для получения более подробной информации о моём физическом состоянии у нас не было. Неизбежная заминка в десять минут с момента, как Золото выловил меня из болота, возникла из-за того, что мне необходимо было раздеться догола, чтобы надеть на себя запасной комплект одежды, найденный Золотом в одном из двух походных рюкзаков, забранных им от костра. Тогда же я обнаружила, что царапина под моим нижним левым ребром хотя и не особенно глубокая, однако очень внушительная в размерах и кровоточит, но ничего более толкового, чем обработать её настойкой, приложить к ней бинт и закрепить его лейкопластырем, мы не успели придумать: очевидно, что рану необходимо было зашивать, но у нас не было времени ни на этот процесс, ни даже на то, чтобы попытаться при свете луны найти в одном из рюкзаков нитку с иголкой.

Как только я переоделась и покрыла мокрую голову единственной оставшейся сухой тряпкой, недостаточной длины для неровно обрезанных волос, теперь уже заканчивающихся где-то на уровне лопаток, Золото поспешно обмотал меня теплозащитным пледом и, закинув один из двух рюкзаков за плечи, потянулся ко мне.

–Ты что делаешь?– почувствовав неладное, я отшатнулась стуча зубами.– Нам необходимо вернуться к костру, к остальным…

–Мы уходим без них.

–Что…

–Мы встретимся с ними на рассвете. Остальные Металлы позаботятся о людях. Не переживай, Франций присмотрит за твоими близкими.

–Но я не понимаю, нам нужно к ним…

–Теа, соберись! Мы всё ещё окружены: Платина с Барием сейчас гонят по лесу Ртуть со Свинцом, Радия нет, с людьми остались только я и Франций, и где-то над нашими головами может кружить мимикрирующий планолёт,.

–Тем более нам нужно вернуться к ним…

–Толпой идти через лес опаснее, чем если разделиться на несколько групп.

–Но группы получаются неравными: яс тобой, а семеро человек и младенец с Францием…

–Так надо!– Не дав мне договорить свою последнюю резонную фразу в нашем заранее решённом споре, Золото взял меня под локоть и потащил в предполагаемо противоположную сторону от той, где, как я считала, могли находиться остатки нашего отряда. Больше я не сопротивлялась: всё равно костра не было видно и признаков человеческого присутствия, вражеского ли или дружеского, в округе тоже не обнаруживалось. Я не знала куда идти и продрогла до костей, поэтому следовать за Золотом, как способ разогреться и единственный шанс к рассвету встретиться со своими, казался мне не таким уж и плохим. Но вскоре я начала сомневаться в том, сделала ли я правильный выбор.

Мы шли всю ночь без остановок. Привал сделали лишь около шести часов утра, когда солнце начало пробиваться между густо распределённых в этой местности стволов деревьев своими яркими, но ещё не согревающими лучами.

За всю ночь мы с Золотом сказали друг другу не больше пары дежурных фраз, всё остальное время Металл был настороже. Моя рука лежала в его руке, поэтому я предельно отчётливо чувствовала его напряжение, замечала, как он вытягивается в струнку, когда прислушивается к ночным звукам леса…

Чем дальше мы отходили от лагеря, тем больше сомнений закрадывалось в мою голову: правильный ли я выбор сделала? куда мы направляемся? не стоило ли нам вернуться к костру? как остальные найдут нас в этой глуши? Радий ведь так и не нашел…

В шесть утра у меня зуб на зуб уже не попадал. Золото заметил это, но, подозреваю, что мы оба обратили внимание на моё переохлаждение слишком поздно. Перекусив бутербродом и всё ещё горячим чаем из термоса, нашедшимися в рюкзаке Золота, я сразу же легла спать и проспала крепким сном до восьми часов. Даже терзающие меня пугающими догадками мысли о том, что Золото мог воспользоваться моей растерянностью, чтобы специально отрезать меня от отряда, не помешали мне провалиться в калейдоскопическую вселенную искаженных картинок и знакомых образов.

Проснувшись под тем же большим валуном, под которым засыпала укутавшись в плащ Металла, я поняла, что со мной что-то не так: голова показалась мне неожиданно тяжёлой и всё тело будто накрыло плотное полотно болезненной лени. Я понимала, что мне нужно подняться, что мне необходимо выпить как можно больше воды, что нужно шевелиться, но моё тело словно сковали невидимые нити, шепчущие мне на ухо: “Полежи ещё чуть-чуть… Ещё немного…”. В итоге пролежав после пробуждения без единого телодвижения ещё около десяти минут, я всё же поборола свою несвоевременную сонливость и заставила себя сначала сесть, а затем и подняться на ноги. Сбросив с себя плащ Золота, я огляделась по сторонам: Металла нигде не было видно. Я не испугалась, может быть потому, что его вещи всё ещё лежали в паре шагов от меня, и, потянувшись, начала махать руками и поднимать ноги в попытке взбодриться, но практически сразу остановилась – слева под рёбрами меня что-то резко обожгло. Приподняв кофту, я оценила масштаб трагедии: марлевая повязка промокла от крови, но кровь казалась уже подсохшей.

Подойдя к рюкзаку Золота, я встала на колени и начала искать упаковки стерильных бинтов, которые, как я помнила, он сложил в один из боковых карманов.

Я успела продезинфицировать рану своевременно найденной настойкой и перемотать её, когда, уже опуская кофту на живот, заметила шевеление в дальних кустах. Взяв в руки клинок, я встала на ноги и, хотя я и не успела испугаться, с облегчением выдохнула, когда из кустов показалась массивная фигура Золота. В руках он нёс двух забитых зайцев.

–Никто ещё не появлялся?– опустив клинок, с напряжением спросила я, как только он подошёл достаточно близко.

–Нет,– коротко отрезал Металл и, отбросив добычу в сторону, принялся разводить костёр.

Мы набили животы жирной зайчатиной, выпили много воды, и продолжили ждать. Когда я поняла, что меня снова начинает клонить в сон, я поднялась на ноги, немного походила взад-вперёд и снова уселась под валуном, под которым прежде спала. Часы Золота, выковыренные им из приборной панели кабины машиниста, говорили о том, что одиннадцать часов уже наступили и близится полдень, который, судя по солнцу, не предвещает слишком тёплого дня, но никаких признаков того, что нас кто-то пытается найти, я до сих пор так и не заметила.

С каждой проходящей минутой тягостной тишины я начинала переживать всё больше и отчётливее, и всё меньше смотреть в сторону хмурящегося Золота, надеясь, что его хмурость – признак его сосредоточенности на окружающих нас со всех сторон звуках леса, а не нечто иное.

Почему он ушёл со мной?.. Почему мы не вернулись или хотя бы не подождали других?..

Когда я услышала совсем близкий, совершенно отчётливый треск веток, который может появляться в случаях, когда через лес не таясь ломится крупный зверь, я резко обернулась и чуть привстала, но боль под рёбрами заставила меня сначала остановиться, а затем и опуститься назад на мягкую подстилку из опавших в прошлом сезоне еловых иголок. Моё состояние сразу же напрягло меня ещё больше.