Трианон - Евгений Гаглоев

– Орден Зеркальных ведьм? – заинтересованно переспросил я. – Никогда о таком не слышал.

– Они нечасто дают о себе знать. Мне лишь известно, что они поклоняются своему темному божеству где-то в тайном монастыре на севере. Наш Император является их злейшим врагом. Потому в Зерцалии они вне закона. Видно, одна из них проникла во дворец и украла что-то очень ценное, раз полиция ищет ее во всех поездах, отправляющихся из Столицы.

– И кому же они поклоняются?

– Темнейшему, разумеется, – ответила Гертруда.

– Кто это?

– Моя тетка немного рассказывала мне о нем, – задумалась девушка. – Это очень могущественное божество, с незапамятных времен заточенное между измерениями. Говорят, много лет назад он сотворил весь наш мир. Но ныне Властелины не признают Темнейшего, и на этой почве у них постоянные распри с Зеркальными ведьмами.

Я сразу решил для себя, что запишу эту информацию в блокнот, как только останусь один. Впервые я услышал, что в Зерцалии есть свое божество, пусть и запрещенное. Но у меня возник еще один вопрос, который мне не терпелось задать.

– Тайная полиция ищет преступницу, укравшую что-то во дворце, – произнес я. – А вы, едва сев на этот поезд, тут же постарались изменить свою внешность. И эти ваши слова полиции… Вы представились моей невестой.

– На что это вы намекаете? – нахмурилась девушка.

– Со мной вы можете быть откровенны, Гертруда, – заверил я ее. – Я не собираюсь вас выдавать. Этот овал лица, эти глаза, эта родинка, наконец! Ведь дама на этом плакате – вы!

Глаза уже сами собой закрывались.

– Ты спать сегодня собираешься или нет? – раздался в коридоре возмущенный голос Аглаи. Мачеха с бигуди на голове заглянула к ней в комнату. – Ночь на дворе, а она книжки читает!

Дневник вдруг выпал из рук Катерины. Девушка поняла, что если сейчас не ляжет спать, то утром не встанет, даже если Аглая будет пинать ее ногами. Чтение захватывало, но время и в самом деле уже позднее. Придется ей продолжить в другой раз.

– Все, ложусь, – сказала она. – Твоя взяла!

Аглая лишь ухмыльнулась и прикрыла дверь.

Катерина отложила тетрадь на прикроватную тумбочку, протянула руку к светильнику и выключила свет.

Когда она проснулась, Матвея и Прохора уже не было дома. Аглая сама попыталась поджарить на завтрак яичницу и едва не спалила всю кухню. Когда Катерина спустилась вниз, зевая и потягиваясь, она как раз швырнула полыхающую ярким пламенем сковородку в мойку, а затем быстро включила холодную воду.

– Опять облом? – поинтересовалась Катерина, усаживаясь за стол.

– Кухня и я – две несовместимые вещи, – растроенно вздохнула Аглая. – С каждым разом последствия все страшнее! Придется тебе сегодня снова завтракать бутербродами.

– Не привыкать, – улыбнулась Катерина и начала нарезать хлеб.

Аглая тем временем окончательно расправилась с огнем, вытерла руки полотенцем и присела на стул.

– Давно хотела с тобой поговорить, – смущенно произнесла она. – Да все подходящего случая не представлялось…

– О чем?

– Ты же не против, что Прохор и Матвей живут с нами?

Катерина замерла и удивленно на нее посмотрела.

– Конечно нет!

– Я вот о чем подумала… Этот вчерашний эпизод в школе. Может, ты так хочешь выразить свой протест? Или как там у вас, подростков, это сейчас называется? Привлечь к себе внимание? – Аглая всплеснула руками. – Ты не думай, для меня ты всегда будешь на первом месте!

– Да ничего такого! – заверила ее Катерина. – Мне нравится и Прохор, и, конечно, Матвей. Я рада, что они живут с нами.

– Ну, слава богу, – улыбнулась Аглая. – И вот еще… – Она снова замялась. – Прохор вчера сделал мне предложение… Ты не станешь возражать, если мы с ним поженимся?

Катерина с радостным криком бросилась ей на шею. Аглая сначала замерла, а потом крепко обняла приемную дочь.

– Вы поженитесь? Это же замечательно! – воскликнула Катерина.

Аглая облегченно выдохнула.

– Я боялась твоей реакции, не знала, как ты это воспримешь! – призналась она. – Все случилось так внезапно. Мы сидели вместе в этой самой кухне, а он вдруг говорит: «Давай поженимся!» Я едва со стула не свалилась!

– Я очень рада за вас! – призналась Катерина. – И когда же состоится свадьба?

– Еще не знаю. Не раньше, чем мы восстановим «Иллюзион». Может, и отпразднуем прямо там, соберем всю нашу цирковую команду.

– Это будет здорово! – размечталась Катерина.

– Ну и отлично, – расслабилась Аглая. – Давай-ка я помогу тебе с бутербродами, а не то еще в школу опоздаешь!

– Что? – удивилась Катерина.

– И наверное, сама отвезу тебя сегодня. Заодно поговорю с твоей классной руководительницей. Завуч сказала, что такие проблемные подростки, как ты, обычно плохо учатся.

– Ты непременно хочешь попасть сегодня в школу? – усмехнулась Катерина.

– Ну да.

– Прихвати монтировку.

– Зачем? – не поняла Аглая.

– Чтобы взломать дверь. Сегодня же воскресенье!

Аглая, не веря своим ушам, удивленно вытаращила глаза. Затем стукнула себя по лбу.

– Совсем из ума выжила! – воскликнула она.

Катерина так и покатилась со смеху. Они вместе позавтракали, и Аглая поспешила в «Иллюзион». А Катерина отправилась в местный досуговый центр, где располагалась редакция молодежной газеты, которой заведовала Ирина Клепцова. Новости действительно ее воодушевили. Катерина радовалась за Аглаю и Прохора. Теперь они станут настоящей семьей, а об этом Катерина мечтала с самого детства.

Досуговый центр для подростков располагался неподалеку от входа в городской парк. Старинное здание горчичного цвета считалось любимым местом встреч местной молодежи. Редакция газеты размещалась на втором этаже. Толкнув дверь, Катерина оказалась в просторном кабинете, большую часть которого занимал здоровенный стол, заваленный бумагами, фотографиями и обертками от шоколадок. Тут же стоял компьютер с принтером, около него сидел Артем и с сосредоточенным видом что-то разглядывал на мониторе. Ирина читала какие-то распечатки, сидя на диване за спиной Бирюкова. Кроме них, здесь находились барабанщица Марина и Игорь Назаров.

Марина ритмично выстукивала барабанными палочками какой-то мотив по краю стола, Игорь сидел на подоконнике у раскрытого окна и смотрел на улицу.

– Что за позорные фотографии! – завопил Артем, когда Катерина вошла. – Почему я похож на суслика? Не могла снять меня в более хорошем ракурсе?