Второе предупреждение. Неполадки в русском доме - Сергей Кара-Мурза

Сейчас, в марте 2005 г., половина россиян считает, что главным результатом перестройки стал развал СССР, а 30% видят его в том, что страна потеряла статус сверхдержавы. В докладе это мнение злобно отвергается: «Ура-патриоты и неосталинисты рьяно доказывают, что Советский Союз развалили Горбачев и его перестройка». Да что же тут доказывать? Это знают не только патриоты и сталинисты, об этом открыто пишет архитектор перестройки А.Н.Яковлев, а демократ Эдуард Самойлов радуется в «Независимой газете» (1992): «Горбачев обеспечил перелом хребта самой мощной фашистской империи». На ругань не будем внимания обращать — главное, признает, что сломали хребет нашей стране.

Да это факт, признанный на Западе — за это и любят там Горбачева, а в России, мягко говоря, недолюбливают. Сам же Горбачев на встрече с журналистами сразу после «беловежского сговора» признался: «Дело моей жизни совершилось». Так что нечего ваньку валять…

Вот другая строчка доклада, из песенки об общечеловеческих ценностях: «Перестройка означала выстраданный отказ горбачевского руководства от деления мира на „своих“ и „чужих“, от маниакального стремления навязать свой образ жизни окружающему миру». Сказку о «стремления навязать свой образ жизни» оставьте для наивных янки, в СССР такого стремления ни у кого не было, даже смешно слышать. Чтобы к нам не лезли — это да, все этого хотели и теперь хотят. Только до Горбачева мы были защищены, а он эту защиту разрушил.

Теперь нам именно навязали — проституцию и наркоманию, мафию и бездомность. Горбачев нас убедил распахнуть объятья и кошельки для чужих, и они нас обобрали. Поделом нам за доверчивость. Хорошо хоть остатки ядерных ракет сохранились, а то Буш уже показал бы нам, какие мы ему «свои». И какая наглость — заявлять, что мир не делится на «своих» и «чужих», при виде бомб, падающих на Сербию и Ирак!

Такая же наглость — уверять, будто перестройка была нам во благо. Читаем: «Перестройка явилась продолжением и развитием идеалов справедливости, равенства и братства времен Октябрьской революции и в то же время отрицанием постреволюционной тоталитарной практики и идеологии сталинизма».

Как только бумага терпит! Справедливость перестройки — это миллиардеры из числа комсомольских прохвостов. Равенство — это оклад чиновников, вроде Чубайса, в сотни раз выше средней зарплаты. Братство перестройки — это прирост числа убийств за один только 1990 г., превысивший общее число погибших за все годы афганской войны. «Отрицание тоталитарной практики» на языке перестройки означает государственную измену номенклатуры — всех этих шеварднадзе, кравчуков и ельциных.

Читаем дальше: «Перестройка навсегда вписана в историю как смелая попытка решительного перехода к подлинно демократическому, справедливому и гуманному социальному устройству». Какое бесстыдство! Да кровавых гуманистов перестройки проклинают миллионы людей — искалеченные дети Таджикистана, беженцы из Чечни. Согласно опросам 1990 г., перестройка уже воспринималась как бедствие. Из народов СССР (на считая Прибалтики), ее одобряли только евреи. Но и еврейский поэт написал:

Нас крестила перестройка люто,

погружая каждого во тьму,

и осколки страшного салюта

догоняли всех по одному.

И острее запаха помойки,

нищеты, что над землей летел,

был угрюмый воздух перестройки,

сладкий дух непогребенных тел.

Авторы доклада, расписывая справедливость перестройки, лучше бы процитировали писателя А.Адамовича. Выступая в 1989 г. в МГУ, он сказал: «Любому правительству, какое у нас сейчас будет, придется пойти на очень жесткие меры в экономике, которые приведут к безработице, росту цен, инфляции, вызовут недовольство широких масс». Что за дикая логика! Почему от полной занятости надо переходить к безработице, обрушивать производство и вызывать рост цен и инфляцию? А потому, что перестройка! То, что русские поверили Горбачеву — загадка ХХ века. Ну почитайте вы сегодня его тогдашние речи!

Слава богу, быстро этот угар прошел (хотя из-за отвращения к Горбачеву выбрали на свою голову Ельцина). В 1995 г. ВЦИОМ опубликовал обзор опросов за ряд лет. Вот вывод: «Как лучший период в истории ХХ в. общественное мнение выделяет времена правления Брежнева и Хрущева, перестройка же оказывается наихудшим временем по соотношению негативных и позитивных оценок… «Правильной» кажется перестройка имеющим высшее образование (23%), москвичам (22%), избирателям «Выбора России» (29%)». Смотрите, даже в группах, где антисоветская идеология казалась абсолютно господствующей, положительно оценивает перестройку лишь около четверти респондентов.

Из других тезисов доклада приведу еще лишь один. Это постыдная жалоба горе-реформаторов — народ им попался негодный. Перестройку, мол, загубил «российский народный анархизм»! Это уже нечто из ряда вон. То терпение, с которым народ вытерпел проделки Горбачева, поразило весь мир — и на нас же свалили вину. Анархизм! Да будь русские анархистами, Горбачев не вылез бы сегодня на беседу с Познером, а прятался где-нибудь на острове Фиджи в парике и накладной бороде.

К тому же докладчики и нашу вековую культуру охаяли: «Отрицательную роль в судьбе перестройки и страны сыграли устойчивые, уходящие корнями в глубь веков массовые социокультурные стереотипы». Да эти уходящие корнями в глубь веков культурные устои спасли хоть РФ от ее полного размалывания. Если бы не они, уже рассыпали бы нас на 150 «нормальных» государств, как планировал Сахаров, и оставили бы нас без единой боеголовки, как мечтали Горбачев с Шеварднадзе.

Нет, 20 лет даром не прошли, теперь нас на такой мякине не проведешь.

Скажу об одной яркой черте этой антисоветской революции — ее антигосударственности. Сам Горбачев представляет себя героем, бесстрашным Давидом, который сокрушил Голиафа: «Понимали ли те, кто начинал, кто осмелился поднять руку на тоталитарного монстра, что их ждет? Понимали ли они масштаб того, на что они идут?»

Кстати, действительно, а что их ждет? Разве кого-нибудь распяли или поставили к стенке за их дела? Все эти герои как сыр в масле катаются. Да похоже, еще и издеваются над своими бывшими подданными. Думаю, нет в истории верховного правителя, который говорил бы такое о своем государстве, которому он присягал на верность и которое сам погубил. И какая радость от этого своего «успеха», который вверг в бедствие сотни миллионов человек. Разве нормально — слышать от бывшего президента такие слова: «Мои действия отражали рассчитанный план, нацеленный на обязательное достижение победы… Несмотря ни на что, историческую задачу мы решили: тоталитарный монстр рухнул»!

С самого начала перестройки атаки на все подсистемы государства приобрели очень жесткий характер. Л.Баткин, призывая в книге-манифесте “Иного не дано” к “максимальному разгосударствлению советской жизни”, задает риторические вопросы: “Зачем министр крестьянину — колхознику, кооператору, артельщику, единоличнику?.. Зачем министр заводу?.. Зачем ученым в Академии наук — сама эта Академия, ставшая натуральным министерством?”

В лозунге “Не нужен министр заводу, а ученым Академия наук!” — формула превращения России в бесструктурное пространство, которое долго существовать не может, его обязательно кто-нибудь приберет к рукам. «Архитекторы» перестройки как будто вдруг утратили способность мысленно увидеть структуру государства и функции, которые выполняют разные его элементы.