Очень приятно, Вила́ры - Леони Вебер

сайте. Услышав об этом, отец ничего не понял, но кричал на весь дом:

– Дерьмо, как же они достали со своим интернетом, все по интернету, я когда слышу про интернет, я сразу шлю всех на фиг и гордо говорю, что да, у меня нет вай-фая, и пошли в задницу с вашей электроникой!

Пока он распинался, я уже все сделала, и получила кредитку относительно быстро, по сравнению с картой медицинского страхования, которую я ждала чуть ли не пол года. Наконец пришла и она. Я спросила у батьки, как ею пользоваться.

– Короче, идешь к врачу, он ее в каком-то автомате регистрирует, потом в аптеке регистрируешь, потом тебе вроде 70 процентов от оплаченного вернут, или нет, или не 70 процентов, – запутался отец. – Короче, я не знаю, как-нибудь сама поймешь там.

В общем, постепенно я сделала много важных вещей, но одна проблема так и оставалась нерешенной – жилье.

Пока я думала, какие еще аргументы привести отцу, чтобы он снял мне хоть самую дешевую халупу в городе, решение пришло само собой. Оказалось, что капельницы, которые ему прописали в больнице, – это специальное лечебное питание, которое будет поступать ему через трубку в животе. Питание это рассчитано на двенадцать часов, то есть с вечера и до утра, с помощью специальной помпы. Папа привезли все эти приспособления, и к нему начала приходить медсестра, чтобы установить питание вечером, и снять его утром.

В комплекте со всем этим шел специальный рюкзачок, в которое можно было запихнуть питание и помпу и пойти гулять. Врач заверил батьку, что это очень удобно, но на практике, когда отец начал забирать меня с вокзала и отвозить туда с такой сумкой, оказалось, что это не так уж и просто.

В один вечер буквально через два дня после начала лечения отец встретил меня очень мрачным.

– Как же меня достало это лечение. Ничего, в один день я положу болт на него, и мне пофиг, что это может ухудшиться, и я помру, лучше так, чем маяться фигней с капельницами и уколами. Еще и тебя забирать с этим рюкзаком дерьмовым. Во сколько у тебя там завтра поезд?

– Занятия начинаются в восемь, мне нужно в поезд на пол седьмого.

– Что?! – папа чуть не слетел с дороги. – Да ты офигела?! Как же ты меня задрала, я больше не могу! Все мои болезни из-за тебя! Как я устал, лучше бы ты осталась на родине, там такие же университеты, будь я проклят, что позволил тебе переехать. Если бы я знал, что будет такой цирк, я бы вообще не заводил никаких детей! И твоя мать, родила тебя, а мне теперь мучиться. Сидит там на родине, а я страдаю с тобой.

Ну зашибись, уже и мама виновата. Когда мы подъезжали к дому, батька объявил:

– Вот какого черта ты не ищешь себе квартиру? Ты должна сама искать и звонить, я за тебя ничего делать не буду!

– Вообще-то я уже давно тебе говорила, что видела дешевые съемные квартиры, – я была в бешенстве от таких претензий.

– Ну так и звони в них, и спрашивай! Я тебе уже месяц говорю искать жилье, но ты же ничего не делаешь!

Невероятно, как он все повернул! Оказывается, это не я сто лет талдычу, что мне нужно жить отдельно, а он.

Весь вечер я смотрела квартиры в интернете. Папа со мной не разговаривал, а когда пришла медсестра делать уколы, почти матом рассказывал ей, как я его достала, как он устал меня возить, и как рано ему нужно завтра встать.

Через день у меня был выходной на учебе. Не успела я проснуться, как батька стал гнать на меня, какого черта я не звоню на счет жилья, ведь время то уходит. Очень мило, то кричал, что никогда ничего не снимет, а теперь время у него уходит. Я обзвонила несколько агентств, и в итоге договорилась посмотреть одну квартиру в Мользайме, которая укладывалась в рамки цены, установленной батькой.

После обеда мы впервые за последнее время пошли вместе гулять в лесу. Я и не сомневалась, что он будет нести хрень без удержу.

– Я уверен, квартиру ты не найдешь. Найти жилье во Франции невероятно сложно, а снять еще сложнее. И риелторы все какие-то подозрительные. Нет, ничего у тебя не получится. Господи, как же я устал от тебя, хоть бы ты уехала назад на родину, может, тебя выгонят из университета и ты уедешь.

Потом он перешел на тему своих болезней.

– Эти медсестры все тоже такие странные. Одна мне рассказывала, что хочет сменить профессию, ведь у нее болит спина поворачивать больных, и вообще, ей тяжело. Подумать только, что тут вообще тяжелого?! Это очень легкая профессия, а они жалуются, лентяйки.

Я хотела было что-то сказать, но ту раздался звонок папиного мобильного. Он подскочил и закричал на весь лес:

– Аааааа!

К тому времени, как батька нашел в одном из своих многочисленных карманов куртки телефон, звонящий отключился. Это была Жаклин, и буквально через минуту она прислала голосовое сообщение. Отец прослушал его.

– Как же она меня бесит! Прислала мне сообщение на пять минут о том, как правильно оформлять медицинскую страховку! Да я и сам знаю, как ее делать, я что, идиот какой-то! Нет, подумать только, я сказал ей про эту проблему еще три дня назад, и она все это время ее обдумывала, чтобы прислать мне сообщения ни о чем! Боже, ненормальная баба!

– Она влюблена в тебя, – напомнила я папе.

– Да мне пох, у нее муж есть, пусть с ним возится, задрала меня. Между прочим, она хочет пойти с тобой по магазинам, купить подарок на твой прошедший день рождения.

– Я не хочу с ней идти, она меня утомляет, даже ради подарка, – я в красках пересказала нашу с ней поездку в универ.

– Знаешь, Жаклин конечно ненормальная, но и ты тоже не идеальна, – философски сказал отец. – У нее нет детей, ей не с кем ходить по магазинам, так что ты должна проникнуться к ней сочувствием.

Обожаю, когда человек, который никому никогда не сочувствует, учит этому меня.

– Почему бы тебе в таком случае не пойти с нами? – предложила я.

– Нет, ни в коем случае, я этого не выдержу! – закричал папа.

– Понятно.

Вечером у папы перестал работать его аппарат с питанием. Он в панике жал на все кнопки и орал:

– Дерьмо, ненавижу все это, я так и знал, что если вещь электронная то,