Плененная фаворитка - Элайн Нексли

Королева, с замиранием сердца, открыла массивную, входную дверь. Она только несколько раз была в тронной зале: в день своего приезда во дворец, и во время свадьбы. Но тогда, испуганная и взволнованная, молодая женщина не заметила всего превосходства этого помещения. Здесь царил королевский шарм, уют, теплота, некая интрига. Девушка заинтересованно посмотрела на белоснежные стены с золотистыми рисунками, на мраморные колоны, на картины, украшавшие центральные стены, возле которой располагались несколько каминов с резными узорами в виде графита. На возвышении, к которому вели большие ступени, находилось огромное кресло, сделанное из настоящего, расплавленного мрамора.

Анна заметила графа Беранского. Он стоял спиной к королеве, рассматривая портрет бабушки короля Людовика XIII – Иоанны Австрийской[13]. Эта женщина славилась трогательной внешностью и хрупкостью. Но Анна Австрийская, желавшая занять место Марии Медичи, не особо хорошо относилась к покойной даме. И поэтому еще до свадьбы заявила королю о том, что желает не видеть портрета этой леди в тронной зале. Но гордый правитель сполна отругал свою невесту, сказав, что она не имеет право указывать ему. После этой ссоры отношения Анны и Людовика стали холодеть. Но и теперь испанка вновь убедилась в том, что была права в своих желаниях.

– Мсье Илайдж де Каес! – громко позвала Анна Австрийская.

Повернувшись, мужчина низко поклонился. И только сейчас, при свете факелов, женщина увидела, как он все-таки красив: гладко-выбритое лицо, черные, как жемчужины, глаза, темные волосы. Граф, разумеется, уже не являлся молодым красавцем, но в свои сорок шесть лет он выглядел гораздо моложе. Увы, счастливым его было трудно назвать. Жена Илайджа – леди Габинтон была на восемь лет старше супруга. Да и родить сына она не могла. Производя на свет одних девочек, она постепенно стала надоедать графу, которому хотелось взять на руки сына – наследника, которой смог бы в дальнейшем управлять графством и унаследовать все имущество де Каес. Но графиня Беранская тоже не блистала чистотой перед мужем. Ее постоянные измены довели до того, что родив пятую девочку, Габинтон впала в немилость родителей, требовавших признаться в том, что новорожденный ребенок не принадлежит Илайджу.

Вскоре пятидесятичетырехлетняя дама лишилась возможности рожать детей. Тогда граф окончательно принял решение о разводе. Но Церковь не одобрила такого поворота событий. Папа требовал от своих подданных полного послушания и запретил королевскому графу бросать мать его детей. Ужасно разгневанный, Илайдж де Каес попросил помощи у короля. Людовик всегда любил и уважал графа Беранского, считал его приближенным другом и помощником королевы. Но опасаясь гнева святых, сказал, что позволяет Илайджу развестись с женой, но только так, чтобы никто не узнал, лишь доверенный священник, который расторгнет брак перед Лицом Божьим. Но плата за это была слишком велика.

Граф отдал половину своих земель ненавистной ему женщине, и каждый месяц выплачивал огромные суммы на воспитания пяти дочерей.

Получив почти все имущество мужа, леди наняла собственную свиту и переехала в роскошный замок древнего рода. Но ее распутная жизнь на этом не заканчивалась. Чтобы чувствовать себя молодой и красивой, Габинтон не прекращала принимать сеньоров, а детей просто отдала в пансион, как ненужных простолюдинов. Вскоре мадам стала славиться, как самая непутевая женщина Парижа.

Король никому не позволял нарушать заповеди Божьи. А именно в Священном Писании говорилось про то, что представительницы женского пола должны быть верны своему мужчине так, как море волнам. Людовик приказал даме явиться к нему во дворец. Но в первую ночь пребывания в королевском дворе Габинтон совершила непоправимую ошибку: она завлекла властелина в свою постель. Разгневанный таким поведение старухи, монарх приказал лишить ее всего и отправить в подземелье Буруне, где сударыня обязана тихо доживать свои дни, а Илайдж получил все то, что потерял, но счастье так и не обрел…. Но королева уважала его не за верную службу государю, а за преданность ей. Ведь граф де Каес являлся одним из тех немногих, кто знал все тайны испанки. И именно он помог королеве избавиться от опасной соперницы.

– Ваше Величество, Вы оказали мне честь своим приходом, – улыбнулся мужчина.

– Я сделала это не из-за Вас, мой дорогой поданный, а из-за любопытства.

– Помилуйте, госпожа. Но я не совсем понимаю Вас. Из-за какого любопытства?

– Вы сказали моей фрейлине, что у Вас важная новость. Мне просто стало интересно. Ведь как глупец может удивить мудреца?

Нахмурив брови, Илайдж вопросительно посмотрел на свою повелительницу.

– Да не волнуйся. Я пошутила, – засмеялась Анна, похлопав графа по плечу: – Говори. Что там у тебя за новости? Надеюсь, хорошие?

– К сожалению, нет. Ваше Величество, случилось то, чего мы больше всего боялись.

– О чем ты? Или же у тебя отняли еще и фамильный дом?

– Мое имущество не касается этого дела, – недовольно ответил аристократ, снимая с головы объемную шляпу.

– Не пугай меня. Что может быть страшнее бедности и потери титула? – заволновалась жена Людовика XIII, ибо поняла, что проблема касается именно ее.

– Арабелла де Фрейз…. Ваша соперница…

– Что с ней? Договаривай. Ведь эта девка давно покинула наш мир.

– Если бы было так…. На самом деле эта женщина…жива. Ей удалось спастись, – вздохнул Илайдж. Ожидая гнева повелительницы, мужчина сокрушенно опустил глаза.

– Что? Что ты говоришь? Как это возможно?! Разве разбойник Злое Сердце не убил ее, бросив в реку?! Эта девчонка должна была утонуть! – закричала Анна.

– Но наш многоуважаемый друг сам не захотел выполнять свое обещание. Он это поручил рабу, который предал своего хозяина, оставив Арабеллу на берегу реки.

– Что ты сказал? Пусть Бог покарает вас! – выкрикнула девушка, нервно теребя концы веера. Сложив руки за спиной, молодая женщина стала широкими шагами мерять зал.