Женщина в клетке, или Так продолжаться не может - Юлия Шилова

- Да, действительно повезло, что я его встретила.

- Хорошо, ты хоть это понимаешь. Не могу поверить, чтосейчас мы в безопасности.

- А если Влад выйдет на эту дачу?

- Как?

- Элементарно. Тот, кто чуть было нас не убил, приезжал набелом «Москвиче» без номеров. Он оставил машину у подъезда. Там же стояламашина Марата. Я уверена, что убийца был вместе с сообщником, который могзапомнить номера стоящей рядом машины, а по номерам довольно легко найтихозяина.

- Даже если это произойдет, мы не одни. Тут есть охрана.

Марат приближался к нашей беседке. Я отметила, что бессоннаяночь сказалась и на нем тоже.

- Девчонки, не обижайтесь, что я вас оставил одних, мне надобыло обсудить несколько рабочих моментов.

- Ничего страшного, - улыбнулась бледная Лейсан. - Тут таккрасиво.

- Ты лучше скажи, как ты себя чувствуешь?

- Да так. Голова немного кружится. Да и в сон тянет.

- Сейчас я тебя спать положу. Выспишься - будешь чувствоватьсебя лучше.

- Марат, у нас с Томой есть кое-какие опасения, - как всегдане сдержалась моя подруга.

- Какие еще опасения?

- А если те, кто хотел нас убить, найдут эту дачу?

- Каким образом?

- Ну, например, по номерам твоей машины, которая стояла умоего подъезда.

- Эта дача оформлена на моего дядьку. У него другая фамилия.

- Ну а если предположить, что они все-таки вышли на твоегодядьку и решили проверить эту дачу...

- Пусть проверяют, - мужчина сказал это совершенно спокойнымголосом.

- Что значит, пусть проверяют?

- Здесь вам ничего не угрожает. Тут вы в безопасности. Васбудут охранять мои ребята. Это профессионалы. Они знают свое дело - сами подпули лягут, но с вашей головы не упадет ни один волосок. Я вам гарантирую.

- А что, может и такое быть?

- Ты о чем?

- О том, что они под пули лягут.

- Думаю, что до такого не дойдет. Не забивайте себе головуерундой. Наслаждайтесь отдыхом и думайте о хорошем.

- А у меня еще есть вопрос. - Лейсан подняла руку, какшкольница.

- Говори.

- Я вот все в голове прокручиваю...

- Да хватит уже прокручивать. Лучше расслабься и не думай обэтом.

- Но вопрос-то задать можно?

- Задавай.

- Почему убийца не позвонил в квартиру и не стал стрелять?Чего он ждал? Ведь, по логике, все должно было произойти сразу.

Он ждал, когда вы сами выйдете из квартиры, - все так жеспокойно ответил на заданный ему вопрос Марат. - Их было двое. Один сидел в«Москвиче». И как я не обратил внимание на тот «Москвич» без номеров, когда квам приехал?! Это мое упущение. А другой прятался в подъезде. Он побоялсястрелять тогда, когда я заходил в квартиру. И исправно выжидал. Ладно, все этов прошлом. Вы в голову не берите. Меня знаете, что в этой ситуации поразило?

- Что?

- А то, что в обычном подъезде обычного дома стреляли и никтоиз соседей не пришел на помощь, не открыл дверь и не поинтересовался, что жетам происходит. Я понимаю, что в такие моменты открывать дверь страшно, но хотябы сообщить в милицию можно было. Народ у нас странный такой! Все живут попринципу: моя хата с краю, я ничего не знаю. Даже звери друг другу на помощьбросаются, а люди нет.

- У нас в подъезде старушки и те, кому утром никуда не надо.Все боятся и предпочитают никуда не лезть. Кому нужны чужие проблемы, крометех, кто их нажил? Да и в милицию звонить страшно, крайними сделают.

Лейсан побледнела еще больше. Марат взял ее за руку изаботливо произнес:

- Пошли, я тебя спать уложу. Ты совсем слабая.

- А я как же? - Я напомнила о себе, искусственно зевнув.

- Ты тоже ляжешь, но чуть позже.

- Почему?

- Потому, что у меня к тебе разговор. Ты должна мне всерассказать.

- О чем?

- О том, кто за тобой охотится и чего ты боишься. Хочетсятебе или нет, но ты это сделаешь. Я должен знать, какие могут быть последствияот нашего с тобой общения.

Пока Марат отводил Лейсан в дом, я смотрела на уток,плавающих в пруду, и думала о том, почему первый встречный человек играет вмоей судьбе столь важную роль. Ведь если бы не он, то ни меня и ни моей подругиуже не было бы. А что касается доверия... По-моему, у меня нет выбора.

Марат вернулся минут через десять и сел рядом. Заглянув мнев глаза, он осторожно взял меня за руку и спросил:

- Тома, что же все-таки произошло?

Я говорила довольно долго, словно не могла выговоритьсядолгие годы. Я рассказала про Тунис. Про встречу, которой уже не ждала, и пролюбимого, в существование которого уже не верила. Я рассказала ему о том, что уменя было слишком много разочарований и мне катастрофически не везло смужчинами, о том, что всегда слишком много работала, потому что хотела доказатьвсем, что я что-то значу. Я встретила человека, который сказал, что так, какживу я, жить нельзя. Эта жизнь искусственная, механическая и заранее просчитанная.Я сдаю на работе один проект, а затем приступаю к следующему. И вся моя жизньпротекает от проекта к проекту. Я была слишком усталой, измотанной, изможденнойи даже опустошенной. Я прятала под большими черными очками уставшие глаза.Когда француз спросил, о чем я мечтаю, мне было стыдно говорить ему, что япросто хочу выспаться. И я выспалась, но уже не одна. Мы выспались вместе. Ярассказала Марату о бурных ночах, о страсти и о том, как я была нереальносчастлива. Я рассказала ему о том, что меня никогда и никто так не любил.Вернее, никто никогда не любил меня так, как я хотела. Я рассказала, что винституте у меня был молодой человек, что потом он ушел к другой, что яплакала, убивалась, сходила с ума, но прошло время, и от тех отношений не осталосьи следа. С тех пор во мне что-то умерло, и я не могла дать мужчинам того, чтоони от меня хотели. А с Жаном... С Жаном я почувствовала себя счастливой. Онпонимал, что я сильная, и он смог принять мою силу. А иногда... Иногда ячувствовала себя слабой. Я рассказала о том, как ездила в Париж, как мы сиделив кафе, пили потрясающий кофе и просто держались за руки. С Жаном у меня небыло необходимости думать о деньгах. После Парижа был Милан, где он простозавалил меня подарками. А ведь я и не знала, что это такое. Мне было стыдно, ноя все же призналась Марату в том, что я понятия не имела, что значит получатьподарки от мужчин. Мне никто ничего на дарил. Я всегда все покупала себе сама.А с Жаном... С Жаном все было совсем по-другому. С ним я почувствовала себяЖЕНЩИНОЙ. Красивой, желанной, любимой, неповторимой.