Птицы Марса - Брайан У. Олдисс
Шрифт:
Интервал:
Он встал на ноги и пошел в Киншасу. Чтобы работать. И учиться. Пусть даже нос еще кровоточил.
* * *
Порции еды становились все меньше, но хотя бы за воду не надо было беспокоиться. Вернее, беспокоиться никто не считал нужным: промеры показали, что пещера с подземным резервуаром была колоссальных размеров.
Жалоб на воду не поступало, пока в ней не появилась какая-то муть. Народ занервничал: уж не выпили ли мы всю подземную реку? После известного обсуждения пришли к выводу, что в пещеру надо запустить добровольца, и пусть он доложит, как там и что.
На разведку вызвалась Тирн, та самая, что некогда держала лавчонку у моря. В юности ей много приходилось плавать по ночам.
— Нет, — негромко возразил ей Сквиррел, — пойти должен я. Чтобы доказать. А то все считают меня ни на что не годным.
Она холодно взглянула на мальчишку:
— А чему тут удивляться? Ты же с родной матерью переспал… И не надо таких глаз! Она сама мне рассказала. Ничего, не волнуйся: я никому не выдам. Но исключительно ради нее, а не из-за тебя.
— Ей этого хотелось не меньше, чем мне.
Ничуть не впечатлившись, Тирн ответила:
— Ну, знаешь, мне тоже много чего хочется, так что заткнись да помалкивай, понял?
Бледные лучи дня застали группу людей, бредущих со стороны Западной башни.
Неподалеку от поселения, на диком и неровном пустыре, виднелся зияющий, недавно выкопанный лаз в пещеру. Рядышком переминалась с ноги на ногу парочка охранников. К ним подошла Тирн и остановилась, поеживаясь.
— Да не трясись ты так, подружка, — ободряюще сказал ей один из мужчин. — Никто там тебя не тронет. Нет там ничего.
— Это еще бабушка надвое сказала, — ответила она. — Ох и дура же я, что вызвалась…
Собралась толпа, желавшая посмотреть, как Тирн будут спускать в таинственные недра. Настроение праздничным не назвать, но в мертвом мире любое происшествие — событие. Кто-то даже взялся аплодировать, когда Тирн опускали в яму. Затем упала тишина — и едва ли не тотчас же бесстрашная дама издала звук, походивший на многократно отраженную и усиленную стенками пещеры отрыжку. Вслед за этим последовал уже семантически оформленный вопль с требованием немедленно тащить вверх. Едва голова показалась над поверхностью, Тирн прокричала — нет, не слова трусости, а настоятельную просьбу наделить ее сачком.
— Штуковины! — вопила она. — Сачок мне! Живей! Там какие-то… ну… здоровенные!
Безотлагательность в ее голосе была столь отчаянной, что многие кинулись в башню специфическим марсианским аллюром, высоко задирая колени. И как бы по волшебству — особо обратим внимание на это «как бы», потому что волшебство на Марсе поставлено вне закона, — словом, возник сачок.
Тирн хищно в него вцепилась и потребовала вновь спустить ее в подземелье. Голова в очередной раз скрылась в яме.
Все принялись ждать. Чего, спрашивается? Толпу накрыла тревожная тишина.
Визг и плеск, усиленные резонирующей пещерной полостью, напоминали надсадное отхаркивание великана. Затем последовал звонкий и членораздельный смех триумфатора:
— Попался, гаденыш!
— Эй, ты как там? — крикнули те, кто держал веревку.
— Тащи давай! Навались! — последовало снизу.
И они навалились. То, что появилось над поверхностью, походило на толстенькую ящерицу-переростка, которая отчаянно билась в сачке. Или… секундочку… или это две ящерицы?
Точно! Две штуки — а вслед за ними вылезла и Тирн, жадно глотая воздух и ежась, как мокрая псина. На нее набросили полотенце. Кто-то из охранников протянул ей дыхательную маску. Тирн закутала свои героические плечи в махровую ткань, беспрестанно ворча что-то про озноб.
Толпа переключила внимание на парочку барахтающихся существ. Не из особого научного интереса, коли что-то можно съесть. Пойманных тварей унесли в башню — прямиком на кухню. Продравшись сквозь возбужденную толпу, появилась Ноэль, невозмутимая, как парниковый огурец.
— Я запрещаю убивать эти создания. Первое слово науке. Пошли все прочь!
— Но это же пища! — запротестовала Строй.
Ноэль подарила ей взгляд, которым можно разбить кирпич.
— Пища!.. Да вы спятили? Совсем ничего не соображаете? Мы обнаружили жизнь на Марсе! Жизнь на Марсе! Не просто микроорганизмы. А целые существа! В этом наше спасение, неужто не понятно?
Народ приуныл и стал разбредаться.
— Это я их нашла, не забудьте, — сказала Тирн, до сих пор завернутая в полотенце.
— Вы совершенно правы, мадам, — заявил Нивеч, адресуя свои слова коменданту. — Благодарю вас. Открытие жизни на Марсе докажет правоту Соединенных Университетов в глазах всего мира. Нам надо лишь правильно классифицировать обнаруженных зверей. С виду ничего приятного в них нет.
— Вот именно: в них! Целых две штуки! Строй, заприте эти создания в контейнер и немедленно доставьте в научный отсек.
Так сказала Ноэль, и ее приказу повиновались. Комендант с чувством ухватила Нивеча за руку.
— Замечательно! — воскликнула она. — Великолепно!.. И вы, Тирн, вы тоже.
— Скорее уж, все мы… — пробормотал Нивеч. — Когда до Земли дойдет это известие, такое начнется…
* * *
Тирн, сейчас переодетая в свой вечный комбинезон, сидела в углу лаборатории. На груди у нее висел самодельный плакатик с надписью: «Это я открыла жизнь на Марсе!» Благодаря новому статусу ей и позволили заглянуть в научный отсек.
Зверьков, которых она отловила, поместили в прозрачные, заполненные водой аквариумы и выставили на стол. Пленники по большей части вели себя неподвижно, но порой вдруг вскидывались и бешено скребли пластиковые стенки в отчаянной попытке сбежать. Головы у них были продолговатые и костистые, глаза — крупные и белесые. «Яйцо в мешочек, да и только», — пробормотал Куд. Четыре лапы, плоские и широкие, как плавники, прижимались к чешуйчатому тельцу. В длину порядка полуметра.
Тельце заканчивалось тупоконечным хвостом. Наибольшая ширина спины не превышала десяти сантиметров, а рост в холке составлял сантиметров пятнадцать. Чешуя — или что-то очень на нее похожее — черная и блестящая, с зеленоватым отливом. Если перевернуть на спину, то взгляду открывалось гладкое, твердое и фаянсово-белое брюшко.
Зверьки умели рычать и показывать острые загнутые клыки. Еще у них имелись коренные зубы — по две штуки с каждой стороны серогубой пасти.
— Смотрите-ка, ведут себя более или менее спокойно и дышат нашим воздухом, — заметил Куд. — Подозреваю, впрочем, что от рыб-прародителей их отделяет лишь горсточка поколений. А вы как считаете?
Нивеч поинтересовался у Тирн, чем занимались зверьки в момент поимки.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!