Великие люди, изменившие мир - Дарина Григорова

Тремя годами ранее за достижения в археологии ордена Британской империи и рыцарского титула был удостоен муж Агаты Кристи, Макс Мэллоун. Тогда Агата не помнила себя от счастья! Вместе супруги прожили 45 лет, и все эти годы достижениями своего мужа Агата Кристи гордилась больше, чем собственными.

В начале 1970-х самочувствие знаменитой писательницы значительно ухудшилось – медики предполагали, что Кристи страдает болезнью Альцгеймера. Однако 80-летняя Агата не сдавалась и продолжала творить. В те трудные времена из-под ее пера вышли такие книги, как «Слоны могут помнить», «Врата судьбы», «Ранние дела Пуаро» и многие другие.

В 1975 году, будучи совсем слабой, она передала авторские права на свою самую успешную пьесу «Мышеловка» внуку – Мэтью Причарду (сейчас он заведует фондом Агаты Кристи).

«Королева детектива» скончалась 12 января 1976 года в своем доме в городе Уоллингфорд. Писательница умерла после небольшой простуды, и была похоронена близ деревни Чолси.

«Автобиография» Агаты Кристи была опубликована в 1977 году. Заканчивается она очень оптимистичными словами: «Спасибо тебе, Господи, за мою хорошую жизнь и за всю ту любовь, которая была мне дарована».

Любовь эта живет и сегодня, ведь Агата Кристи изменила отношение к самой профессии писателя – теперь женщина в мире литературы никого не удивляет, а мастера детектива, создающие наиболее коммерчески успешные проекты, – почти сплошь женщины. Но у Агаты Кристи можно еще кое-чему поучиться – искусству создания гармоничных отношений и умению выбрать и отстоять вопреки всему и вся то, что тебе действительно нужно в этой жизни.

Об Амелии Эрхарт у нас знают немногие, в отличие от Соединенных Штатов и Западной Европы, где она остается одной из самых популярных исторических фигур вот уже на протяжении многих десятилетий. Если проводить аналогии, то ее вполне можно назвать «Чкаловым в юбке». Впрочем, для современников Амелия Эрхарт была величиной, подобной Юрию Гагарину.

Амелия Мэри Эрхарт родилась 24 июля 1897 года в городе Атчисон, штат Канзас, в семье адвоката Эдвина Эрхарта. Мать Амелии, Эми, была дочерью местного судьи. Амелия была старшей, ее сестра Мюриэль родилась через два с половиной года. Альфред Отис, преуспевающий судья, один из самых состоятельных граждан Канзаса, настоял на том, чтобы внучки первые годы своей жизни росли в его доме в «приличных» условиях: отец девочек Эдвин не оправдал надежд Отисов и не смог предоставить семье приличного содержания. Мезальянс родителей навсегда вызвал у Амелии Эрхарт недоверие к брак у.

С ранних лет сестры Эрхарт пользовались необычной для того времени свободой в выборе интересов, друзей и развлечений. Но Амелия с детства ненавидела всякие «девчоночьи штучки». Зато она отлично ездила верхом, плавала, играла в теннис и стреляла из подаренной отцом винтовки 22 калибра. Читать она научилась в четыре года и с тех пор поглощала множество разнообразной литературы, но особенно притягивали ее книги о великих открытиях и приключениях. В результате, несмотря на принадлежность к «слабому полу», у ребятни с соседних улиц Амелия слыла признанным лидером и заводилой. Ее отметки в школе почти всегда были отличными, особенно по естественным наукам, истории и географии. Некоторые биографы пишут, что у Амелии рано проявились мальчишеские интересы, но это не совсем так: иногда она любила и нарядиться, и нацепить бабушкину шляпку, и поиграть в недотрогу-модницу. Что действительно рано проявилось, так это презрение ко всему скучному, будничному и обязательному. Жизненную рутину из занятий в закрытой привилегированной школе, приготовления уроков, щебетанья с гостями и прогулок на выходных она и вправду терпеть не могла.

В Айове, куда в 1908 году девочки наконец переехали к родителям, Амелии поначалу понравилось гораздо больше – здесь было проще и веселее. Однажды отец взял старшую дочку с собой на городской праздник. Там девочка, которой суждено было заболеть самолетами, впервые увидела аэроплан: «Нечто металлическое, обмотанное проволокой, совершенно неинтересное».

Со временем финансовое положение семьи ухудшилось – Эдвин Эрхарт начал сильно пить, что постепенно погубило его карьеру адвоката. В поисках новой работы семья несколько раз переезжала – сначала в Де Мойн (Айова), затем в Сент Пол (Миннесота). Но в 1915 году мама была вынуждена шить платья подрастающим дочерям из старых оконных занавесок… В итоге Эми, забрав дочерей, переехала к родственникам в Чикаго. Эдвин частенько приезжал навестить дочерей и разгуливал по городу навеселе, так что знакомые показывали на него пальцем. Все эти обстоятельства научили Амелию держаться независимо и уметь давать отпор в любой ситуации: однажды она даже избила девчонку, посмевшую пренебрежительно высказаться о ее отце.

Мисс Эрхарт выросла высокой, худой и гибкой, как лиана, с длинной темно-русой косой ниже пояса и задорными глазами. Кем она будет? Неизвестно. Известно только, что замуж она не хочет. И не выйдет никогда: Амелия уже дала себе клятву никогда не зависеть от мужчины. Примера отца ей было достаточно.

После школы ее сестра Мюриэль уехала учиться в Канаду. На Рождество 1917 года, приехав в Торонто, чтобы навестить сестренку, Амелия увидела на улице тяжелораненых солдат, прибывших с фронтов Первой мировой войны: мужчины без рук, без ног, слепые, обожженные. Впечатление было столь сильным, что вместо возвращения в школу она записалась на ускоренные курсы медсестер и пошла работать в военный госпиталь. К концу войны накопленный в госпитале опыт склонял ее к мысли посвятить свою жизнь медицине.

Некоторое время Эрхарт изучала в Колумбийском университете физику, химию и медицину, а также французскую классическую литературу – Амелия знала четыре иностранных языка. Воссоединившаяся после войны семья переехала в Лос-Анджелес, и на Рождество 1920 года Амелия попала на выставку летательных аппаратов в Лонг-Бич, штат Калифорния. И вот тут, пока она смотрела на пируэты неуклюжих маленьких аэропланов, что-то екнуло в ее сердце. На следующий день мисс Эрхарт пришла на крошечный аэродром на Уилшир-бульваре. За 10 долларов здесь можно было совершить десятиминутную прогулку на маленьком аэроплане с открытой кабиной, пилотируемом летчиком Фрэнком Хоуксом. Полный восторг! Тогда Амелия твердо решила – она будет летать сама! И заявила об этом Хоуксу, едва лишь они приземлились. Пилот засмеялся девушке в лицо. Та обозлилась и нагрубила ему. Однако Хоукс продолжал безнаказанно смеяться: в те годы американцы еще не культивировали политкорректность и сексизм не был в списке официальных преступлений. Ведь только в этом году американские женщины добились права голосовать. Но не летать же! Однако Хоукс ошибался. Упрямая мисс Эрхарт навела справки о летных школах для женщин, в то время как отец и знакомые дружно поднимали ее на смех, уверяя, что таковых нет и быть не может. Самолеты в 1920-х были еще в новинку, американцы начали активно развивать самолетостроение только в годы Первой мировой войны, когда в этом появилась военная и стратегическая необходимость.

Ее первым инструктором была Анита (Нета) Снук – одна из редких женщин-летчиц. Для обучения использовался подержанный Curtiss JN-4. Нета отметила естественность новой ученицы, спокойно и уверенно чувствовавшей себя в кабине; впрочем, отметила она и некоторую ее склонность к авантюризму – несколько раз ей приходилось вмешиваться в управление, препятствуя попыткам Амелии при заходе на посадку пролететь под проводами линии электропередач, проходившей рядом с аэродромом.