Отчаянные - Билл Болдуин
Шрифт:
Интервал:
— Н-ну и что ты о нем думаешь? — в отчаянии спросил я.
— О ком, о Делакруа? — переспросила она так, словно я мог говорить о ком-нибудь другом.
— Угу, — кивнул я. — Как считаешь, с ним можно работать?
Она подумала немного, потягивая свое вино.
— Ты имеешь в виду, когда он одет? — спросила она с наигранным неудовольствием.
— Когда он одет, — подтвердил я, оживленно кивая. — Это очень существенное обстоятельство.
Она поставила на стол свой бокал и посмотрела на меня с той легкой улыбкой, которая всегда появлялась у нее на лице, когда она точно знала, о чем я думаю, потом чуть нахмурилась.
— Любопытный тип, — сказала она, глядя мне в лицо. — Что-то в нем мне нравится, но не разберусь точно что. Мне почему-то кажется, что ты тоже испытываешь к нему что-то похожее. Может, это то, как смотрит на него его команда — если, конечно, это у них искреннее. Как на отца, хотя он вовсе не стар.
— Не знаю, хорошо это или плохо, — заметил я, делая жест рукой с зажатым в ней куском хлеба. — Ну, например, если он — пиратский царек, и они все восхищаются им за его кровожадность.
Она закатила глаза.
— Я серьезно, Вилф, — умоляющим тоном произнесла она.
— Я тоже говорю совершенно серьезно, — возразил я со вздохом. — Но знаешь, Клавдия, я не мог не обратить внимания на одну вещь. За всю свою жизнь я, можно сказать, не встречал таких капитанов, чтобы у них был довольный экипаж и чтобы им при этом нельзя было доверять. Каким бы большим ни был звездолет, он все равно слишком мал для того, чтобы хранить на нем что-то в тайне от других. Так что будем считать это очком в его пользу.
— Мне нравится и то, в каком порядке он содержит свой корабль, — добавила Клавдия, когда официанты принесли первое. — Я понимаю, судно совсем еще новое, но ведь оно не само себя чистит, верно?
— Верно.
— Но, — продолжала она, сделав жест поднятым кубком, — все это ерунда по сравнению с тем впечатлением, которое он произвел на Барбюса, так ведь?
Я ухмыльнулся.
— Ты ведь меня знаешь, — сказал я. — В общем-то, все равно, нравится он мне или нет — главное, считаю ли я, что он справится с этой работой.
— Ну и как ты считаешь?
— Я уже принял решение, — заявил я, наполняя опустевшие кубки.
— Спасибо… Ты хочешь сказать, сегодня днем?
— Когда Барбюс приехал к месту их стоянки, Делакруа уже подготовил корабль к взлету. В общем, он сумел удивить даже шефа. Все завершилось пару метациклов назад.
— И что? — спросила она, глядя на меня поверх кубка.
— Барбюс сказал, это было потрясающе. Делакруа посадил его на откидное место за пультом управления, сам поднял звездолет в космос и провел его сквозь одно из тех опасных скоплений астероидов у Нартина-11 и такой легкостью, будто месяцами тренировался, отрабатывая этот курс. Мы назвали ему место полета только перед стартом.
— И почему это я не удивляюсь? — с улыбкой заметила Клавдия.
— Наверное, потому же, почему это не удивило и меня, — ответил я. — В него веришь, раз увидев.
— Значит, он получил эту работу? — спросила она.
— Еще нет, — улыбнулся я.
Клавдия подняла на меня удивленный взгляд.
— Тогда в чем дело? — спросила она. — Разве Барбюс его не одобрил?
— Еще как одобрил, — заверил я ее. — Но ведь Делакруа далеко не дурак. Он прекрасно понимает, что у него лучшие команда и корабль — лучших мне в этом углу галактики не найти. И я поручил Барбюсу убедиться в том, что тот понимает весь риск этой операции. Не могу же я держать это от него в тайне, верно? Ну и, разумеется, тот просит за свои услуги целое состояние.
— А он того стоит? — спросила она, допивая вино.
— Угу, — кивнул я. — Еще как стоит.
— Тогда что тебе мешает? Я рассмеялся.
— Я хочу, чтобы он еще ночь помозговал над своей ценой. Завтра он получит контракт, но я не хочу, чтобы ему казалось, будто он получил его слишком легко. В противном случае за следующий рейс он может запросить больше, а всякой цене есть свой предел. Она улыбнулась.
— Да, — согласилась она. А потом вдруг снова наступила неловкая тишина. Мы снова сидели вдвоем в полутемном зале, играла тихая музыка, а между нами стояла бутылка вина.
Правда, честно говоря, я чувствовал себя гораздо спокойнее. Единственное, что меня тревожило, — это то, что мне стоило большого труда отводить взгляд от бюста Клавдии: меня почему-то очень волновало, сохранил ли он ту восхитительную форму, что имел лет пятнадцать назад, когда я смотрел на него без всяких помех в виде какой-либо одежды.
— Ты снова глазеешь, — прошептала Клавдия; глаза ее сияли так, как в минуты наивысшего счастья. — Глазеешь так же, как тогда…
— Пойман на месте преступления, — вздохнул я. Она закурила свою сигарету му'окко.
— Ну и о чем же ты тогда думаешь? — спросила она с легкой улыбкой, окутавшись клубом ароматного дыма.
— Тебе правда хочется знать? — переспросил я. Она кивнула, глядя на меня прищуренными глазами.
— Я думаю о том… ну… — замялся я, краснея, — что мне интересно, изменились ли… ну… это… с тех пор, как я видел их последний раз.
— Правда интересно?
— Э… правда.
— Что ж, — ответила она, критически глядя на себя. — Чуть-чуть отвисли, конечно. Немножко увеличились в размере — так я, клянусь Вутом, и сама не уменьшилась. — Она подняла взгляд и улыбнулась. — Во всех остальных отношениях они более или менее те же, какими были в те времена, когда… когда мы вместе развлекались с ними.
Ее маленькая рука с безукоризненно наманикюренными ногтями лежала на скатерти совсем рядом с моей, и мне нестерпимо захотелось ощутить ее тепло, мягкость кожи. Какое-то мгновение в голове моей не было ничего, кроме воспоминаний о больших упругих грудях с напрягшимися розовыми сосками…
— Клавдия, Клавдия, Клавдия! — прошептал я сквозь зубы. — Ну почему ты так… так… так чертовски прекрасна Вдруг рука ее накрыла мою — теплая и мягкая, как я и ожидал.
— Вилф, — прошептала она, задыхаясь. — Ничего не могу с собой поделать. Не стоило мне пить столько…
— Тебя тошнит? — встревожился я, хватаясь за носовой платок.
— Да не тошнит, болван ты этакий! — прошипела она отчаянным шепотом, почти зажмурившись — Мне невтерпеж. Мочи нет, как я тебя хочу. Ты заводишь меня, Вилф Брим, — заводишь так, как ни один другой мужчина, ни до, ни после встречи с тобой.
Я заглянул в это прекрасное раскрасневшееся лицо и ощутил знакомый настойчивый зуд в паху. Вся Вселенная вдруг сгустилась вокруг нас, а я беспомощно искал подходящие слова, и тут…
— Э… госпожа администратор, — нерешительно пробормотал чей-то голос. — Вас… э… просит к телефону мистер Нестерио.
Поделиться книгой в соц сетях:
Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!